любое тепло излучиться в дурное далЁко -
калить сковородки, конечно, раз так повелось,
что джоуль за джоуль, товарищ, что око за око.
Летите, родимые, нафиг, в ментальное ню,
попейте чайку там, пожарьте на ужин людишек.
Пуста моя речь. Я не сделаю, не сохраню,
и ужин мой жалок - сырые, визжащие мыши.
2003
Упанишада
НачикетАс, пойди спроси мента
Свистулькина, зачем такое солнце,
а не ответит, вот тебе атман -
не разбирай, а сядь и успокойся:
феномен этот кончится к пяти,
случится ночь с промерзшею землею,
и толстый выродок одарит по пути
макакой, временем и теплою золою.
Спи. Бен ЛадЕн в кровавом колпаке
везет на санках тикающий сверток.
НачикетАс, мы строим на песке
дворец из дыма, очень, очень forte,
пока есть время. Быстро сунь атман
в такое место, чтобы не отняли,
скажи: "Иа!" и думай в свой карман
до МахабхАраты, которую не ждали.
2003
Скотина
я человек я вольная скотина
охотник все же лучше мясника
или доярки или седока
и уже всяко лучше скорняка
мечтательно глядящего на спину
хотя доярка тоже ничего
2003
про этнографию
Собрать бы все книги да сжечь.
Филологов. Авторов. Муз.
А тем, кто читает - вот меч,
вот лоботомия. На вкус.
Загнать кто остался в леса.
Хлеб в думы им, в дом им медведь.
А лет через сто записать
те песни, что - вдруг - будут петь.
2003
2004 часть1
жизнь вечная
Ни рук, ни головы, и член коротковат.
Настолько нечем нажимать в лифтЕ на кнопку,
что бог уже охрип, зовя тебя назад,
но нечем нажимать. Жизнь будет
не короткой.
2004
глухинем
Он глух и нем. По-видимому, ест.
А может курит. Серый и хрипящий,
мешает нас с травой, покуда интерес,
и черным пальцем уминает в чашке.
Мы тлеем, дым летит: касания до дев,
холодные моря и пролитое масло,
коты и хомяки, и бесы в бороде,
и борода. Тьфу, темнота. Погасли.
2004
и
Соевый соус из павла,
креветочный из петра,
вырезка генацвале
и сидорова икра,
мозги с зеленым горошком,
да видно уже мои.
Прощайте. Я был хорошим
и умным, и толстым, и...
2004
алиен
Петрович, пошедший на корм алиенам,
предчувствуя долю свою, говорил:
- Вон тама звезда - ее имя Геенна,
там десятипалый живет крокодил.
Уже не живет - съеден палочкой Коха,
Петрович ушел так, что грохнула дверь.
С одной стороны оно даже неплохо,
да необитаемо небо теперь.
2004
а вот выйдем из моря зверем...
лежать в объятиях страны
пока червивый телевизор
сквозь нас продергивает сны
кривой иглой сшивая в склизкий
горячий ком в едину тварь
на тысячах прозрачных ножек
пока шипит белесый царь
седеющее слово божье
2004
корыстным журавлям...
Корыстным журавлям, построившись свиньёю,
высматривать с высот засахаренный юг
с лягушками в меду (сновидящим каюк),
идущий с песнями над ласковой землёю.
Пускай летят. Пускай в окошке спальни
синички мельтешат, как жёлтые нули
при абстиненции. Ни неба, ни земли,
и очень холодно. В казённой готовальне
спит пьяный землемер. Перелинявшим солнцем
его разбудит март и выпустит в поля -
пусть меряет жнивьё и стукнет журавлям
с растаявших болот: хоть что-то, да найдется.
2004
2-е пришествие
Сцепи ладони - слышишь, как внутри,
в багровой тьме, где умирает воздух,
летают птицы, дышат паровозы,
и возникает некто или три,
и выворачивает это дело нафиг:
нет воздуха и ты вдыхаешь кровь,
а также плоть, и эту, блин, любовь -
и Бог, как ленин, смотрит с фотографий.
2004
лыцарь
видишь ангелы летят
у них лица нестерпимы
сабли чОрные свистят
ох и страшно хоть и мимо
сладь мне боженя доспех
из нетраченного слова
что ж ты сделал если всех
ищет зверь без зверолова
2004
вдруг царство Е...
вдруг царство Е идет на царство И
за полматерика и кружево обиды
минет агрессору потом они ушли
облагородившись
иметь другие виды
вдруг кто с репризой в этот энтерпрайз
приехал к ним на невелосипеде
наверно зря наверно в самый раз
или в другой
потом была победа
не парадиз
героев съели мухи
друзья любовницы
такие номера
потом Ван Гог себе отрезал ухо
и зеркалу сказал как брату
то-то брат
2004
Когда я в оркестре служил трубачом...
Когда я в оркестре служил трубачом,
я звался СанСаныч, был сильный и страстный.
А нынче зовусь я Петром Кузьмичом.
Я старый, больной человек. И несчастный.
2004
в простыне
Накрывайся простынью с головой
и смотри сквозь дырочку в простыне:
свет потухнет залитой головнёй,
ночь сожрёт тебя как чемодан, на дне
у которого в наслоениях фото и
старых писем ищешь неявный пункт
превращенья в кого-то, кто вряд ли ты,
через дырочку глядящего в темноту.
2004
Будь бдителен - не приходи в себя...
Будь бдителен - не приходи в себя.
Там будут ждать, и вряд ли для благого,
без нетерпения - такого ведь сякого,
но помнят серию и номер теребят,
хотя довольно имени - проклятьем
танцует, как медведь, на языке,
и щурится, и нюхает в руке
зажатый воздух, лезет под полати
и ждёт-пождёт. Не приходи в себя,
чтоб не увидеть, как при появленьи
определен, и входишь в уравненье,
а может несколько, и сделалась судьба.
2004
Загорается розовым
Пригрело солнышко. Загорается розовым кожа.
Мужчины, зеленоватые, радуются вешней поре,
и женщины, похожие на свалявшихся кошек,
зевая, вытягиваются из-под батарей.
2004
я сам небытиё
Вот Мирихлюдов, вот небытиё.
Француз-шатун, конечно безымянный,
сожрал его в пятнадцатом. "Ох, ё!" -
сказало небо. Сделалася яма
на месте человека, а потом
она исчезла. Он, как всякий, верил
в свое различие с наставшей пустотой,
но ею же и был.
Сквозняк, качнувший двери.
2004
Общее место
Хочешь общее место? - вот: подражать Христу
хорошо в Полинезии - туземному населенью
раздавать плоть в вечерю, в шуршащую пустоту
лить бубнящую кровь - для дальнейшего появленья
в местном сне - бледный, огненный, дескать "тебя зову",
чтобы взвыли-запели, ощущая сведенный анус, -
ну а где еще можно так выменять плоть на звук -
хотя нет, не поеду уже, далеко. Не стану,
сам прокусывай тяжелое черное вымя тьмы,
сам глотай ихор пополам с молоком и болью,
превращаясь в иное, дрожа в абсолютном "мы"
растворяясь во рту незнаковой, печальной солью.
2004
серая роза
Ртуть растревоженных ос
нам. Попугайчикам просо.
Тихо качается мозг,
розово-серая роза.
Лошадь ли цветик сожрет,
ангел по службе засушит?
Дева ту розу сорвет
выйти к безвидным подружкам.
Вспомню, как в давний заплыв
мне мезозойская белка,
гулкую бошку скрутив,
грызла - и песенку пела.
2004
Иван Иваныч был наивен...
Иван Иваныч был наивен
и выйти в люди захотел -
В них Бог! Они почти невинны,
когда у них не много дел.
Иван Иваныч вышел в люди,
но не нашел он Бога в них,
и, ощутив себя чуть выше,
он выпил пива за троих.
Иван Иваныч выпил пива,
и свет проник в его тюрьму,
и вышел Бог, такой красивый,
и дал по темени ему.
Иван Иваныч
