На улице было по утреннему свело, часы показывали начало восьмого. Оглянувшись назад, я посмотрел на здание, в подвале какого провел последние восемь часов свое жизни. Областная больница, одна из трех в нашем городе, от нее до моей квартиры раньше ходил 14 автобус.
Вспомнив, что среди вакансий Труда, проскакивала должность водителя маршрутки, я подумал, что общественный транспорт наверное тоже должен работать. Несмотря на случившиеся изменения в мире, жизнь в городе продолжалась, электричество освещало, паровое отопление грело, гравитация притягивала к земле. Если бы не значки интерфейса по периметру зрения, можно было бы подумать, что ничего и не изменилось.
Размышляя об этом, я сделал вывод, что нормальное функционирование всех систем, для выживания социума, поддерживается принудительным образом. С одной стороны, я не мог не согласиться, что это правильно и хорошо. Но с другой стороны, став как и многие другие, винтиком огромного механизма, во мне кипело негодование и желание сбросить с себя навязанные обязательства.
"-Если еще раз сдохну, то ни за что больше не соглашусь на ограниченное возрождение!" – пообещал я сам себе.
Машин на дороге было очень мало, идущих по тротуарам людей не многим больше. К моему удивлению, все они были одеты в халаты или хлопчатобумажные куртки со штанами. Бледные оттенки всевозможных цветов тканей, намекали на небольшие плюсы к тому или иному параметру. В обычной одежде никто не ходил, что оставалось для мня непонятным. Ко всему прочему, пешеходы отчего-то прятали свои лица, отворачиваясь от меня и ускоряя шаг.
"-Странно, – подумал я: – чего это они?!"
Через пять минут ходьбы по тротуару, я все-таки встретил человека в нормальной одежде. Женщина, подстриженная на лысо, она гордо шла прямо по проезжей части, зорко посматривая по сторонам. Увидев меня, она кинулась вперед, доставая из кобуры пистолет.
– Ой бля, – только и смог сказать я.
Ноги при виде оружия отчего-то стали ватными, пока я соображал, бежать стало поздно. Впрочем, когда между нами осталось десять метров, лысая сбавила скорость и последние метры преодолела шагом. На ее лице, без косметики, виднелось сильное раздражение, она явно была чем-то недовольна.
– Сапог? – вопросительная интонация подразумевала вопрос.
– Нет, – ответил я, после чего, по наитию, добавил: – возродили по ограничению.
– На! – ударяя рукоятью пистолета, лицо лысой перекосила гримаса бешенства.
В глазах вспыхнули и потухли "звезды", острая боль пронзила все тело, от головы до ног. Ноги перестали держать и я упал на асфальт. Полученный удар пришелся в район левого виска, удивляясь, как вообще остался жив, я бросил взгляд на уровень ХП. Красного бар, в верхнем левом углу, истончился до двух единиц здоровья.
– За что? – сквозь испытываемую боль и проступившие слезы, я попытался искать "справедливости".
– Заткнись сапог, – огрызнулась она, присаживаясь на корточки.
– Сама ты сапог! – затуманенный болью разум плохо соображал.
– Заткнись и слушай меня сюда! Внимательно! – для большей внушительности она протянула левую руку вперед и намотала на кулак ворот моей одежды: – где этот урод, с которым ты обменялся одеждой?
– Я не…, - попытался произнести я, действительно не понимая, о чем она говорит.
– Заткнись! – ткнув левой рукой вперед, она буквально "макнула" мою голову в асфальт, после чего вновь подтянула к себе: – еще раз спрашиваю, где тот козел, которому ты отдал свою одежду?
Давая мне время очухаться и собраться с мыслями, женщина выжидательно смотрела в мое лицо. Боль, вызванная ударом в висок, постепенно сошла на нет. Здоровье восстановилось до пяти единиц, позволив собраться с силами. Зло посмотрев на лысую, я попытался вырваться.
– На! На! Тварь! – на мою попытку освободиться от ее захвата, она окончательно "слетела с катушек", начав бить меня головой об асфальт.
Каждое соприкосновение с тротуаром выбивало по единице жизни. Доводя красную полоску до минимума, лысая приостанавливалась и ждала, пока ХП восполнится до четырех единиц. После этого она вновь била меня головой об асфальт, за три удара возвращая красный бар к прежнему состоянию. Процесс избиения повторялся раз за разом, от постоянно накатывающих волн боли, я совсем перестал что-либо соображать и мечтал лишь о том, чтобы меня прикончили.
– Птх! – за звуком пистолетного выстрела последовали брызги крови и какие-то ошметки, попавшие на мое лицо.
Пока все внимание лысой было приковано к моей персоне, кто-то подобрался достаточно близко и всадил пулю в ее голову. Упав сверху, женское тело прижало меня к асфальту. Попытавшись ее спихнуть, я не смог сдвинуть его даже на пару сантиметров. Обнуленная в результате избиения шкала выносливости, сводила на нет все попытки применить силу.
"-Оказывается характеристика Сила, без Выносливости, мало что значит", - отметил я.
– Слав, что у тебя там? – послышался в отдалении мужской голос.
– Смотрю как сапог пытается из под трупа Рапунцеля вылезти, – совсем рядом со мной прозвучал второй голос: – прикинь, он ее даже с себя столкнуть не может!
– Обшмонал уже эту психопатку? – не обратив внимания на упоминание обо мне, второй голос раздался чуть ближе.
– Сейчас, тело пропадет, тогда и посмотрю, – ответил человек, отозвавшийся на имя Слав.
Немного восстановившиеся шкалы здоровья и выносливости даровали мне достаточно сил, чтобы спихнуть с себя тело лысой. Труп лысой женщины словно этого и ждал, развеявшись буквально через мгновение. Вместе с телом исчезла и кровь и ошметки, налипшие на мое лицо.
Стоявший в двух метрах от места "трагедии" неизвестный, повернулся к подошедшему "товарищу" и пожал протянутую в приветствии ладонь. После чего окинул взглядом окрестности и склонился к оставшейся после лысой одежде.
– Пистолет, неполная обойма, нож, – прокомментировал он, вставая с корточек.
– Слышь сапог, чего она от тебя хотела то? – опять использовав непонятное обращение, ухмыльнулся второй мужчина.
– Я свой сет одному мужику отдал, а он мне вот эти вещи оставил, – подергав за ворот, я поправил выкрученную ткань: – но лысая никак не хотела в это поверить, что я и в правду не знаю, куда тот мужик пошел!
За то немногое время, что у меня было, я успел
