Это все равно не вызывало желание остаться здесь ещё на час дольше, чем мы планировали, но, по крайней мере, мое мнение изменилось с худшего лета моей жизни на худшее лето десятилетия.
Посмотрев окраины лагеря, я побрела по тропинке, ведущей к центру лагеря. Казалось, место по плану представляло собой велосипедное колесо: огромный круг из коттеджей, окруженных растительностью, и соединенных дорожками с сердцем лагеря.
Я миновала круг домов, и землю покрыла трава в центре лагеря. Мне захотелось снять свои сандалии и пройтись тут босиком, покачиваясь на носочках, чтобы травинки щекотали стопы. Я скучала по этому. Калифорния с ее сухим климатом не давала траве спокойно расти.
Я была бы рада вздремнуть тут, потому что прошлой ночью спала около трёх часов. Я медленно шла по лужайке, когда заметила большую группу туристов, столпившихся у входа в высокое здание.
Проблема была в том, что главный, если не единственный, вход в столовую был прямо позади отдыхающих, развалившихся на газоне и слушающих лекцию о сплаве на байдарках.
Я обошла их как можно дальше, надеясь, попасть в столовую незамеченной. Приближаясь, я услышала, как кто–то говорил с туристами. Это мог быть один из вожатых, но разглядеть я его не смогла. Я видела лишь ногу в испачканном грязью ботинке, а потом его предплечье, когда в поле зрения возникло движущееся желтое весло.
Я замедлила шаг и повернула, чтобы пройти поближе к группе на лужайке. Я прислушалась к их разговору. Через пару секунд я поняла, что они обсуждали, лишь спуск на байдарках. Он говорил, что делать в случае падения в реку. «Просто следуйте за течением», что бы это ни значило.
Я продолжила идти к столовой. Осталось чуть–чуть.
Я пыталась увидеть Инструктора по байдаркам и не заметила ступеньку у крыльца. Мое зрение упустило это из виду, но не носок.
Я рухнула сильно. И громко. Просто великолепно. Мисс Изящество собственной персоной.
Мне даже не надо было проверять, заметил ли кто мое падение. Повисшая тишина говорила сама за себя: не было лучшего способа влиться в лагерную жизнь и остаться незамеченной.
Руки и колени жгло так, будто кто–то прошёлся по ним наждачной бумагой, но я игнорировала эту боль. Когда я собиралась подняться, кто–то протянул мне руку.
– Ты в порядке?
Я смахнула пыль с колен и ладоней.
– Да. Я в норме, – ответила я, прежде чем взглянуть на говорящего. И правильно: потому что, как только я его увидела, то не смогла вымолвить ни слова.
«Ого…».
Инструктор по Байдаркам возвышался надо мной, протянув руку, словно я должна была ухватиться за нее. При нормальных обстоятельствах я бы позволила ему помочь мне, но ситуация была необычной, как и сам парень. Но в хорошем смысле.
Звучало странно, но я не знала, как описать его по–другому. Я не могла отвести взгляда, но не потому, что он вписывался в образ горячего парня, знаете, с той прической, улыбкой и крутой челюстью. Он был другим типом. С достаточным количеством странностей, что делало его интересным, и своими недостатками, притягивающими взгляд.
Его волосы были в полном беспорядке. Хотя кожа у него была чистой, его лицо пересекали два довольно больших шрама: один ровный над верхней губой и более грубый на виске. Горбинка на носу говорила о том, что он сломал нос хотя бы единожды.
Ну, сломал он пару костей и получил шрамы – удачи ему. У меня тоже были свои шрамы, просто не столь очевидные.
Я не могла понять карие у него глаза или зеленые, так же как и его волосы: блондин он или брюнет. Даже его фигура была неоднозначной: то ли подтянутой, то ли тощей.
– Уверена, что в порядке? – он нахмурился, когда я застыла, все ещё глядя на него, как идиотка.
«Возьми себя в руки. Он не первый понравившийся тебе парень».
Я заставила себя отвести взгляд, прежде чем ответить:
– Да. Я уверена.
– Ну, начало положено.
Я словно слышала улыбку в его голосе, которая заставила меня захотеть взглянуть на него. О да, его улыбка была так же великолепна, как и звучала. Немного кривая. Его глаза тоже смеялись.
– Остальным займешься позже.
Это заставило меня улыбнуться. Глупо, снова.
Я напоминала себе, что не была помешана на парнях. У меня не дрожали коленки, не пропадал дар речи. Я была независимой. Все делала сама. Я считала, что парни были прекрасным бонусом, но не вершиной всех мечтаний. Таким было мое кредо.
Так какого черта я вела себя как в глупом кошмаре, так ему улыбаясь? Особенно, когда мои прошлые отношения с треском провалились.
– Ты занята? – вдруг спросил он, взглянув на группу на лужайке.
«Да. Занята. Оцениванием тебя и упреками за это».
– Нет, – ответила я, позабыв обо всех своих делах, ждавших исполнения до того, как мое падение всполошило весь лагерь.
– Можешь помочь кое с чем?
– Да, – выпалила я, поздно осознав, что не знаю, на что согласилась.
– Мне нужна твоя помощь здесь, – он кивнул в сторону лужайки и туристов.
Когда он снова протянул руку в ожидании, я оттолкнулась от крыльца и поднялась. Я едва могла смотреть на этого парня – все пошло бы крахом, если бы я дотронулась до него.
Он направился к лужайке, оборачиваясь, чтобы убедиться, что я иду следом.
– С чем именно я должна помочь? – спросила я, стараясь не глазеть на то, как двигаются его бедра при ходьбе… или его зад в действии.
Мне нужно было вмешательство. Чертов удар реальности. Мне нужно было перестать замечать все прекрасное в этом парне и найти что–то плохое. Я начала повторять в голове одну и ту же фразу:
«Это слишком хорошо, чтобы быть правдой».
– Я хочу показать на тебе, как пользоваться спасательным жилетом.
Он потряс гигантским оранжевым жилетом в воздухе и поманил меня другой рукой.
«Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Слишком хорошо», – бормотала я мысленно, подходя к нему.
Туристы любезно зааплодировали добровольцу–жертве падения. Он присоединился к ним и тоже захлопал.
Я сделала небольшой реверанс и напомнила себе, что обещала и не хотела знакомиться с парнями. Мне без того хватало проблем.
Он без раздумий встал позади меня и просунул мои руки в жилет.
– Чтобы убить время, сыграем в любимую игру лагеря Кисмет. «Узнать тебя поближе».
Я
