сколько можно терять, проигрывать и пытаться держать лицо.
Как в тюрьме: отпускают влёгкую, если видят, что ты мертва.
Но глаза у тебя с издевкою, и поэтому черта с два.
В целом, ты уже точно смертница, с решетом-то таким в груди.
Но внутри еще что-то сердится. Значит, все еще впереди.
(Вера Полозкова. А и всё тебе пьётся-воется)
Наутилус Помпилиус — Матерь богов
Таня зависла над полем, слушая, как Ягун пулемётной очередью выстреливает имена сборной Тибидохса. Невидимок он уже представил, и те тоже свободно парили в воздухе, вглядываясь в трибуны. Пару раз мимо Тани, как будто случайно, пролетал Гурий: он мягко улыбался, дождь заливал его фирменные заклеенные очки.
Ливень, шедший с вечера, так и не утих — песок на поле превратился в грязное месиво. Защитный купол не пропускал лишь магию, способную причинить вред зрителям — в остальном же что они, что игроки были вынуждены терпеть не самые приятные погодные условия. Но Таня знала, что, как только начнётся матч, противный озноб, колотивший её сейчас, исчезнет, азарт игры воспламенит кровь, и она перестанет замечать косые струи, бившие её по лицу.
Она прекрасно понимала, что стояло на кону, и как непросто им придётся в этом матче: сыгранная команда невидимок, где не было ни одной замены, и их — разномастная, состоящая из совсем ещё юных магов, не успевших до конца притереться друг к другу. Потенциал у обновлённой сборной Тибидохса был немалый, однако в этом матче им придётся выгрызать победу буквально зубами.
Но эти мысли, крутящиеся вокруг любимого драконбола, перебивала другая — пчелиным жалом она засела в голове, не отпуская ни на минуту: Таня боялась за Глеба. Она не раз уже кидала взгляд на трибуну, где сидели преподаватели — бывший некромаг устроился в самом низу, с краю лавки. А из соседнего сектора на него коршуном смотрел Бессмертник Кощеев. А ещё полувампиры Франциск и Вацлав, которых Таня помнила по истории с зеркалом Тантала, и парочка боевых магов. Ощущение чего-то гнетущего повисло в воздухе, и Таня чувствовала, как начинает задыхаться.
Рядом пролетел Ягун, чей усиленный в несколько раз голос громогласно объявил:
— Итак, друзья, как здорово, что все мы здесь, а все они — не здесь! Игроков вы теперь знаете, новых просим жаловать, старых любить! Так что, ребятки, быстро забрасываем мячики и расходимся по домам, мне ещё нужно успеть на ночь прочесть сыну сказку о том, как великолепные, отважные русские драконболисты разбомбили любителей прозрачных плащиков. О, я уже ощущаю, как трещит моя жилетка от сглазов! Ладно, пожалуй, не буду накалять обстановку, она сама сейчас накалится, потому что на поле выпускают драконов. Позвольте представить вам нашу красавицу Раду! Не смотрите, что она девочка — эта крошка свирепей Гоярына и злее Кенг-Кинга, который поднимается с противоположного конца поля! Кто ещё не знаком, Рада — наш новый дракон, играла в матче против сборной вечности, который истинные любители драконбола точно не забыли, — поймав страшный взгляд Тани, играющий комментатор опомнился и зачастил: — Ну да это всё лирика! А теперь переходим к мясу!
Вверх, тяжело взмахивая кожистым крыльями, взлетела Рада, хрипя и выдыхая из ноздрей облака пара и дыма. Из запертых ангаров донёсся рёв — напутствие Гоярына и его сыновей.
— Арбитры выпускают мячи, сигнальная искра, и… началось! Игроки рванулись вперёд! Танька Леопольдовна на своём контрабасе почти сразу завладевает пламягасительным — талант, как говорится, не пропьёшь! И всё же, на правах друга, я настоятельно советовал бы тебе, Танька, закодироваться. А вот прожигать меня глазами не стоит, так недолго мяч упустить!… Что и случается, друзья — пламягасительный перехватывает Шейх Спиря, материализовавшийся из-под своей невидимой накидки.
Таня поднялась вверх, почти под купол, где обзор лучше, и посмотрела оттуда на развернувшуюся игру. Все тревожные мысли вымело у неё из головы, как бывало всегда, когда вверх взмывала красная искра, означавшая то, что девушка любила больше всего на свете: драконбол. Всё прочее перестало быть важным — лишь она, Таня, её верный контрабас и свистящий в ушах ветер. Правда, сейчас к ветру добавлялись мерзкие капли дождя — он заливал глаза, закладывал уши. Заметив, как капитан Глинт сел на хвост летевшей с чихательным мячом Маше Феклищевой, девушка скользнула вниз.
— Десятый игрок нашей сборной ринулся на помощь Маше — Танька, на кой бес тебе это надо ради одноочкового, когда на другом конце поля идёт борьба за перцовый! Ха, однако девчонки не промах — вдвоём они зажимают Глинта, и ему приходится уйти в крен. Тем временем перцовый мяч оказывается в руках Гурия Пуппера — золото английской сборной устремляется с ним к дракону! Его пытается подрезать Сара Цойфер на своей золотой арфе, но безуспешно. Кстати, друзья, на арфе выбиты строки из Торы, если кому интересно. Никому? Ну и ладно, я всё равно не знаю перевод, тем более что у нас тут кое-что поинтереснее! Пурий Гуппер вырывается вперёд, ринувшись к Раде, легко обходит Рому Рыжего, к которому у меня есть парочка вопросов. И самый главный: родной, ты полузащитник или как? Кто-нибудь собирается защищать дракона? Где те, кто должен выполнять эту работу? Упс, неловко вышло — мне тут напоминают, что я один из них! Простите, господа, я временно затыкаюсь!
Таня видела, что Гурий прорвался вперёд — резко взмахнув смычком, она заложила петлю, надеясь, что успеет. Уже на подлёте к дракону девушка увидела, что Пуппер скромненько, как будто даже нехотя забросил мяч в глотку Рады. Перед глазами полыхнула вспышка. Трибуны взревели. Гурий виновато посмотрел на Таню и вихрем понёсся к середине поля.
— Пять-один в пользу невидимок, — мрачно провозгласил Ягун. — Но не будем отчаиваться! Тем более я вижу, что Карим Амирхан, Аладдин тибидохского разлива, устремился в погоню за обездвиживающим мячом. Однако! Карим успевает обойти Гулькинд-Носа, заложив пике, и одновременно охмурить с десяток девчонок своим томным взглядом. Думаю, ему пора открывать курсы по прицельному влюблению в себя без амурных заклинаний и любовных зелий! Итак, одурительный мяч у Амирхана, он несётся прямо к воротам невидимок — Кенг-Кингу!… Но что это? На пути у Карима вырастает О-Фея-Ли-Я со своей многозарядной дудочкой. Ковёр-самолёт проваливается в воздушную яму и переворачивается! Кажется, нашему мачо придётся немного отдохнуть на песочке! К нему бегут санитары, и я уже сейчас могу сказать, что самое главное не пострадало! Я про лицо, если вдруг вы подумали о другом, кхе-кхе… Ну что, фраера и… фраерихи, наша драконбольная разборка продолжается! Вижу Кэрилин Курло, которая мчит за чихательным мячом, ей
