— Что? — усмехнулась я. — Да ты с ума сошла.
— Не сошла. Я всё тщательно продумала, Эби. Давай начистоту. Ты — старшая дочь моего отца, об этом все знают. Да и, если откровенно, мы с тобой слишком похожи, чтобы отрицать очевидное. Мы отправимся в столицу вместе и там поменяемся. Ты поедешь во дворец, а я уеду со своим женихом.
— Так, погоди, — я вскинула руку, дабы прервать поток её излияний. — Я уже сейчас вижу в твоём плане кучу недочётов. Во-первых, приглашение наверняка именное. К тому же, я уверена, что тебя в кругу приглашённых на отбор наверняка знают. А мы с тобой хоть и похожи, но не близнецы. Во-вторых, если твой отец узнает, то оторвёт голову нам обеим. В-третьих и главных, я совершенно не хочу ехать на какой-то дурацкий отбор вместо тебя и уж тем более не хочу замуж. Ни за принца, ни за лорда, ни за кого другого. Не говоря уже о том, что если наш обман раскроется, точнее, когда раскроется, меня могут довольно серьёзно наказать.
— Приглашение не именное, — тут же обрадовала сестрица и протянула мне украшенный вензелями и королевской печатью конверт.
Я аккуратно вытащила на свет карточку из дорогой, плотной бумаги и прочла: “Старшей дочери лорда Лафкрафта, ежели таковая не замужем, надлежит явиться в королевский дворец не позднее первого дня лета дабы принять участие в отборе невест для наследного принца Эдварда Равийского. В случае, если старшая дочь уже связана узами брака или помолвлена, явиться надлежит следующей по старшинству, коли вошла она в возраст”. Да, по всему выходило, что я, чисто теоретически, могла бы поучаствовать. Вот только лорд Лафкрафт меня в семейный реестр не вносил. Хотя об этом ведь тоже не упоминалось, а так-то я дочь.
— Что касается того, что меня там знают, так это ерунда. Я целый год не появлялась на балах, из моих подруг там никого не будет. А те, кто видели меня раньше, сами наверняка не помнят, как я выгляжу. С отцом вопрос я как-нибудь решу. Тебе главное продержаться хотя бы один-два этапа, а дальше можешь выбывать — не страшно. К тому времени я буду уже замужем и счастлива. Вернёмся к отцу, я всё ему объясню и никуда он не денется.
— Плохо ты отца знаешь, сдаётся мне, — покачала я головой. — Он наверняка лишит тебя наследства и отправит к новому мужу.
— Ну и пусть! Мы и без его денег проживём!
— Допустим. Но ты по-прежнему не ответила на мой вопрос. Мне-то зачем тебе помогать?
Эвелина закусила губу.
— Если ты не хочешь помочь мне, как сестра…
Она с надеждой глянула на меня, но я лишь иронично хмыкнула. Удобно вспоминать о родстве, когда тебе самой что-то от меня нужно.
— То я могу тебе заплатить.
А вот это уже был совершенно другой разговор. Не то чтобы я сильно нуждалась в деньгах, живя в родительском доме, но были у меня кое-какие планы, в которых мне не помешали бы лишние деньги.
— Сколько?
— Пятьдесят золотых.
— Пф, за пятьдесят золотых я и пальцем не пошевелю.
— Это же целое состояние!
— Для кого? Для дочери белошвейки? — мило улыбнулась я. Да, пятьдесят золотых это много. Наша семья могла бы прожить на эти деньги пару месяцев, а то и больше. Вот только одно платье Эвелины, что сейчас было на ней, стоило раза в два дороже. Так что для неё это сущая мелочь. — Нет, моя дорогая, если ты хочешь, чтобы я за тебя рискнула головой, отправилась в довольно опасное путешествие, солгала королю, королеве и наследному принцу, то будь готова отблагодарить меня как следует.
И мы принялись торговаться. Надо признать, не смотря на всю свою аристократичную натуру, Эвелина весьма мастерски умела сбивать цену. Да только и я не промах. В итоге, мы сошлись на весьма внушительной сумме в пятьсот золотых. Где их возьмёт моя сводная сестрица, меня не волновало. Если что, продаст несколько своих нарядов. Зато я на эти деньги смогу уехать из родного города куда-нибудь подальше. Туда, где никто не будет видеть во мне незаконнорождённую дочь лорда.
Так через неделю, когда все наши тайные приготовления были готовы, я сидела в карете вместе с Эвелиной. Для моей матери Эва подделала письмо от имени лорда Лафкрафта, где тот просил отпустить меня с Эвелиной в качестве компаньонки. Как ни странно, мама возражать не стала, да и лишних вопросов не задавала, и у меня в душе зародились нехорошие подозрения, что она даже рада от меня избавиться. Хорошо, что Тео ушёл в дальнее плавание и ближайший месяц его не будет, иначе уехать было бы гораздо сложнее.
Я оглядела на сидящую напротив Эвелину.
— А твой хахаль где?
— Не хахаль, а жених, — недовольно поправила Эвелина. — И следи, пожалуйста, за своими словами и манерами. Ты, как-никак, теперь изображаешь меня.
— Что-то поздновато ты спохватилась о моём воспитании переживать.
— Я прекрасно знаю, что ты воспитана ничуть не хуже меня, Эби, — недовольно поджала она губы. — Отец об этом позаботился. И давай не будем забывать, что я плачу тебе деньги.
Мысль о лежащих в надёжном банке пятиста золотых приятно согревала душу, так что я решила смилостивиться и улыбнулась.
— Не волнуйтесь, леди Лафкрафт, я буду изображать Вас невероятно правдоподобно! — подражая манере разговаривать Эвы, ответила я. Та подозрительно прищурилась, видимо, пытаясь понять, издеваюсь я в очередной раз или нет, но тут вмешалась Гвэн — её личная служанка.
— Очень похоже, госпожа Эби! Прямо вылитая госпожа Эвелина.
— Думаю, будет лучше, если ты начнёшь называть меня Эвелиной, Гвэн. Пора привыкать. Нам обеим.
— Сильно не радуйся, это ненадолго, — вмешалась Эва.
— И всё-таки, где Ваш жених, леди Лафкрафт?
— Он встретит меня в столице, на станции.
— И ты отправишься к нему без служанки и без компаньонки? Это, конечно, не моё дело, Эвелина, но тебе не кажется, что ты слишком рискуешь? А если он окажется вовсе не таким благородным, как ты считаешь?
— На что ты намекаешь? Мой Саймон не такой! Он честный и добрый. Он никогда не предаст меня. К тому же, мы планируем пожениться на следующий день после моего прибытия в столицу, так что всё будет хорошо.
— Что ж, как знаешь, дело твоё.
По правде говоря, мне до проблем Эвелины дел особо не было. Мы никогда с ней не ладили и тёплых чувств друг к другу не питали. Если бы не строгий запрет лорда Лафкрафта, то она до сих пор продолжала бы ко мне цепляться при любом удобном случае, а так у нас сохранялся холодный нейтралитет. До того дня, как ей понадобилась моя помощь. Так что мы с ней были скорее чужими
