========== Глава 2 ==========
Карл ожидал, что что-то изменится между ним и Ниганом в школе — не изменилось. Ниган всё так же был занозой в заднице, отчего Карл, на самом деле, даже облегчённо выдохнул. Он не игнорировал его, но и не был мягче.
Спустя несколько дней его тренировок над прицеливанием, Карл вновь оказался перед домом Нигана. И ещё раз. И ещё. Это быстро стало привычкой. Если Ниган замечал его, то подзывал рукой, и Карл больше работал над своей меткостью. Ниган даже дал ему попробовать себя в бильярде, что, собственно, кончилось так, как они оба того ожидали.
Ниган открыто смеялся над ним, а Карл не очень уж и возражал.
Он заходил лишь в рабочие дни. Карл знал, что Ниган приглашал других учеников по выходным, и его не тянуло быть в их компании. Они всё ещё странно на него смотрели и не знали, как построить с ним диалог. Карл тоже не знал, как разговаривать с ними, поэтому его устраивало оставаться в сторонке. Он стал больше времени проводить дома на выходных. С тех пор, как начал зависать у Нигана, Карл больше не чувствовал ежеминутную нужду изолироваться, что довольно удивило его родителей, когда заметили это, стоило им перестать ругаться.
Тем не менее, каждый раз, когда начиналась очередная ссора, ему нравилось брать с собой на прогулку Джудит. Он не хотел делать из этого какую-то сопливую трагедию, но ему действительно нравилось с ней гулять по тихому кладбищу. Раньше гулял в парках, но всё время ощущал на себе взгляды прохожих. На кладбище же было негласное правило: если ты видишь кого-то, ты держишь дистанцию. Было спокойно. Это было местом, где он мог просто сидеть и слушать щебетание птиц, хруст гравия под ногами и ощущать тепло солнца, пробирающееся сквозь завесу листвы.
Он чувствовал себя как дома.
Когда как в настоящем доме его воротило от нескончаемой ругани родителей. Не то, чтоб он не понимал, он понимал: они прошли через многое и всё ещё разгребали кучу дерьма в своих отношениях, а несчастный случай никак не мог помочь их браку. Рик был местным шерифом и имел дело с кучей городских проблем, пока его мама сетовала (вполне оправданно) на его отсутствие интереса к своей семье. Карл мог её понять. Рик возвращался, брал его с собой, пытался узнать поближе и вновь окунался в работу с головой. После несчастного случая папа почти был ослеплён заботой к нему. Они оба были ослеплены — даже ссоры на какое-то время прекратились. Но он знал, что так будет продолжаться ровно до тех пор, пока они не вспомнят о своих нерешённых проблемах.
Иногда Карл хотел, чтоб они остались порознь. Он не знал деталей о Джудит, но Лори действительно в какой-то момент излишне много была в компании напарника папы. Как-то раз они даже усадили Карла, чтобы сказать, что Рик какое-то время поживёт не дома и это не значит, что они любят его меньше, — что было дальше, Карл благополучно пропустил мимо ушей. Но Рик отсутствовал недолго — вскоре вернулся, и они объявили, что у Карла появится сестрёнка. Он как-то пытался поговорить об этом с мамой, но она поднимать эту тему отказалась напрочь. Он всё ещё не был уверен, была ли Джудит его родной или сводной сестрёнкой, но родители неуклонно убеждали, что она была дочерью Рика.
Он так много раз желал, чтоб они разобрались в себе и разошлись наконец. Хотя было время, когда они всё же жили дружно — в такие моменты было хорошо. Так, как и должно было быть. Карл пытался держаться за эти воспоминания: они не были редкими, просто притупились после пережитой трагедии.
Когда несчастный случай временно всё поменял, настал тот единственный момент, когда он хотел, чтоб они вернулись к своим обычным препирательствам. Их сахарная жизнь была фальшивой. Они вели себя подобающе только от того, что чувствовали себя плохо, но такая фальшь раздражала его ещё больше. Поэтому сейчас он, хоть и избегал родителей, чувствовал себя лучше. По-крайней мере, они вернулись к прежнему. Мирно не было, но всё вернулось к его понятию нормальности.
Неохотно, но Карл всё же должен был признать, что Ниган помогал ему с этим. Он был отвлекающим элементом, помогающим сконцентрироваться на достижении цели. Он соревновался с ним каждый свой визит, чтобы стать лучше, и Карл мог заметить существенные изменения. Не то, чтоб его собственная физическая терапия не помогала вовсе, но Ниган делал её интересней.
Несмотря на то, что Карл чувствовал себя комфортней, было всё ещё странно ходить к нему домой. Его не покидало такое щекотливое чувство, как будто было что-то странное в приглашении детей к себе в гараж, но он это чувство отбрасывал.
Ниган больше не приглашал к себе в дом с того первого вечера. Карл привык к их времяпровождению в гараже, поэтому встрепенулся от удивления, когда Ниган озвучил предложение ещё раз.
Сердце забилось чуть учащённей от мысли об этом. Он не знал, почему это его так волновало, но должен был признать: ему было любопытно побывать внутри. В итоге он кивнул, на что Ниган ответил широкой улыбкой, внезапно распространившей тепло в груди. Он вышел из гаража, следуя за ним в дом.
Во входную дверь вели несколько низких ступенек, за ней располагалась кухня. Справа от входа находилась лестница в подвал. Дом был маленьким и довольно потасканным. Карл мог лишь догадываться, был ли он построен в 60-ых: деревянные панели помещения, указывающие на достаточную ветхость дома, по виду никто никогда не менял.
Когда Ниган обошёл маленький стол, чтоб открыть холодильник, Карл выглянул за дверной проём кухни, ведший в маленькую гостиную. Слева в углу стоял телевизор, напротив — диван. Справа расположилось кресло, за которым виднелся короткий коридор, что, вероятно, вёл в спальню и в ванную комнату.
— Ты любишь пиццу? — донёсся до него голос из-за спины. Карл повернулся, отвечая:
— Да, пойдёт. Без разницы.
— Присаживайся.
Карл вошёл в гостиную и сел на дальний конец дивана. Дом Нигана был пустым, он также отметил ещё несколько громоздившихся коробок у стен.
Ниган вернулся, говоря:
— Пицца будет через полчаса, может меньше, хуй знает.
— Как долго ты здесь живёшь? — спросил Карл. Он наблюдал за Ниганом, усевшимся в кресло и сделавшим маленький глоток пива.
— Не знаю. Около года. Чего спрашиваешь?
— Везде коробок много.
Вздохнув, он кивнул:
— Ага, не могу заставить себя их распаковать. Мне пришлось уехать после смерти жены. Слишком
