— Что? — удивленно переспросил Кен.
— Временный брак. Ну, на полгода, на год. Ведь это не очень долго, правда? После свадьбы мы уедем к тебе. Папа успокоится, перестанет считать меня ребенком. Потом мы разведемся. Я заживу своей жизнью, ты — своей. Что же поделаешь, если я оказалась тебе не нужна. Помоги мне, прошу тебя. Я не могу здесь оставаться.
— Мне не нравится твоя идея. Я чувствую себя как зверь, загнанный в ловушку. Да и что особенного произошло, в конце концов? Ты уже взрослая. Ничего твой отец не сделает ни с тобой, ни со мной, — резко сказал Кен, решив не поддаваться жалости к ней.
— Ты не знаешь его! Если я забеременею, он заставит меня признаться, кто отец ребенка. Будь уверен, это тебе не сойдет с рук. Мой отец на многое способен.
— На что именно?
— Он притащит меня в Оквуд и устроит грандиозный скандал. Это сильно подпортит твою репутацию. Тогда та девушка, по которой ты сохнешь, даже не взглянет на тебя. Подумай об этом хорошенько, — произнесла Милли, внимательно вглядываясь в его лицо. Отлично, кажется, ей удалось заставить его задуматься.
Шансы вернуть Элен и так невелики, размышлял Кен, а подобное пятно на его репутации просто сведет их к нулю. Он хорошо помнил родителей своей избранницы и понимал, какова будет их реакция на все это. Неожиданно мелькнула мысль, от которой ему стало нехорошо.
— Признайся, тебе нужны мои деньги? — прямо спросил он. — Ты из-за них все устроила?
Щеки Милли окрасил румянец гнева, она оттолкнула Кена и встала с кровати. Теперь она мерила шагами номер и бросала ему в лицо обидные слова:
— Ничего мне от тебя не надо! Ты просто хочешь сбежать от ответственности! Ну и пусть, сама воспитаю ребенка, а ты о нем даже не узнаешь!
— Ты говоришь о ребенке так, будто он уже лежит у тебя на руках. Я не отказываюсь от ответственности! Но я же говорил тебе: люблю другую, хочу ее вернуть! А брак, даже временный, не даст мне это сделать. Понятно?
— Так дело в этом? — Она не пыталась скрыть своего облегчения. — Наоборот, я могу даже помочь тебе.
— И каким же образом, — скривился в усмешке Кен.
— Все элементарно просто. Мы приезжаем, я вызываю у нее ревность. Если она испытывает к тебе какие-то чувства, то обязательно их проявит. И ты признаешься ей в любви и скажешь, что готов ради нее на все. Я подаю на развод и уезжаю. А ты можешь делать все, что хочешь.
— А если у нее нет ко мне никаких чувств? Тогда я остаюсь с тобой до конца дней моих, так, что ли? — Кен постарался вложить в свой вопрос слоновью дозу сарказма.
— Да нет же, нет! Невелика радость жить с человеком, который тебя не любит. Просто ребенок твой — если он будет — родится в законном браке. Для меня и моего отца это очень важно. А если нет, все еще проще. Я получаю свободу от родительской опеки, смогу зажить своей жизнью, учиться или работать там, где мне захочется. И никто, слышишь, никто не будет указывать мне, что и как делать.
Чутье подсказывало Кену, что нужно срочно на что-то решаться. Слова Милли задели его за живое. Желание защитить своего ребенка и обрести долгожданную свободу от жесткой отцовской опеки было ему понятно. Но все же — брак!
Еще вчера не было никаких проблем, а сегодня он без пяти минут муж почти незнакомой девушки. Впрочем, времени на обдумывание не было, да и в голову не приходило ничего, логичнее ее плана. А будь, что будет! — решил Кен.
— Хорошо, согласен. Что я должен делать?
Милли не верила своим ушам. Ее глаза пытливо всматривались в его лицо.
— Клянусь, ты не пожалеешь.
— Я уже жалею, но это к делу не относится. Как планируешь все организовать? Сколько времени это займет?
— Сейчас я пойду к себе. Через полчаса встретимся в холле. Я познакомлю тебя с отцом. Твоя задача убедить его в нашей страстной любви и настоять на срочной свадьбе. — Милли говорила очень убедительно. Чувствовалось, что она успела хорошенько все обдумать. — Намекнешь, что мы были не очень осторожны и возможны последствия. Будь с отцом решительнее, чаще поглядывай на часы, мол, время — деньги. Моя задача — смущаться и поддакивать, смотреть на тебя с обожанием и таять от счастья. Отец решит, что я рехнулась от любви, и сам поспешит со свадьбой.
В изложении Милли все казалось таким простым и легко осуществимым, что Кен поневоле признал правоту ее слов и перестал сопротивляться неизбежному.
— Есть одно условие. Я хочу заключить с тобой брачный договор. При разводе ты не получишь от меня ни цента, кроме алиментов на ребенка, если он родится. Так мне будет спокойнее.
— Согласна, — без раздумий ответила Милли.
— Тогда вперед!
— У меня тоже есть одно условие. — Она протянула к нему ладонь. — Отдай мне бумажник с документами и ключи от машины… для моего спокойствия.
Через пару секунд все это оказалось в ее руке. Затем Милли решительно шагнула к двери.
— Через полчаса! — И вышла, оставив Кена размышлять в одиночестве о случившемся.
Ровно в назначенное время он был в холле. Веселый и румяный Чак балагурил с пожилой горничной, совершенно не обращая на Кена внимания. Приход Милли прервал его веселье. Девушка была в белом платье и вся светилась счастьем. А когда молча взяла Кена под руку и повела в офис отца, Чак удивился еще больше. Но если бы он мог слышать и видеть происходящее в офисе в следующие пятнадцать минут, то его удивлению вообще не было бы границ.
На стук в дверь откликнулся грубоватый голос:
— Войдите.
— Можно, папа? Нам нужно с тобой поговорить.
Майкл Сандерс сидел за столом. Этому полноватому мужчине было на вид слегка за пятьдесят. Кен сразу уловил в его лице сходство с дочерью. Большие руки хозяина гостиницы перелистывали лежавшие на столе бумаги. Он явно никого не ждал и был раздосадован тем, что его отвлекли от дела. Что это еще за мужчина, которого дочь держит под руку? И почему у него такой решительный вид?
Тем временем Кен подошел к столу, протянул Майклу руку и сказал:
— Здравствуйте, мистер Сандерс. Меня зовут Кеннет Джордан. Мне тридцать два года. Я холост, по профессии — архитектор. Я люблю вашу дочь и намерен на ней жениться.
Мистер Сандерс выпучил глаза и не сразу нашелся, что ответить. Он переводил изумленный взгляд с напряженного Кена на дочь, скромно сидящую с опущенным взором, и снова на Кена. Казалось, он не верит собственным ушам.
— Но ты же еще вчера говорила, что не собираешься замуж?! Как все это понимать? — наконец рявкнул он на весь офис.
Кен не дал ему опомниться.
— Я очень занятой человек, мистер Сандерс, — произнес он нетерпеливо и четко. — Не будем терять время. Мы совсем недавно знакомы с Милли, но страсть, вспыхнувшая между нами, велика. Прошу вас использовать все свои связи и помочь нам пожениться как можно скорее. — Последнюю фразу Кен произнес с особенным нажимом.
Бедный Майкл сразу смекнул, что к чему, и искоса взглянул на еще плоский живот дочери.
— Милли, — взмолился он, — этот человек говорит правду? Все так и есть? Ты дала согласие стать его женой?
— Да, папа. — Кротости Милли сейчас позавидовала бы самая тихая овечка.
Майкл почувствовал себя обезоруженным. Его мечты сбывались, но при этом все выглядело более чем странно.
— Это так неожиданно. Но мы ничего не знаем о вас. Я просто в растерянности. Но с другой стороны, вам удалось то, что не удавалось еще никому. Дочь согласна выйти замуж, и, возможно, я скоро стану дедом. Признаюсь, это меня устраивает.
