Глава 4
Лейк хотела закричать, но не издала ни звука. У нее перехватило дыхание. Она понимала, что должна подойти ближе и проверить, жив ли Китон, но не могла шевельнуться.
Наконец она все же приблизилась к кровати и посмотрела на его лицо. В тусклом свете, проникавшем из ванной комнаты, Лейк ясно увидела, что он мертв — черты лица застыли. Лишь кровь все еще сочилась, собираясь вокруг раны. Лейк чуть не вырвало.
Ее внимание опять привлек шум воды. «В ванной комнате кто-то есть?» Она подалась назад и больно обо что-то ударилась. Обернувшись, увидела, что налетела на ручку кресла. Платье по-прежнему лежало там. Она схватила его и вылетела из спальни.
«Полиция!» — пронеслась у нее мысль. Необходимо позвонить туда. Но сначала нужно выбраться отсюда. Лейк подобрала с пола сумочку и устремилась к входной двери. Открыв ее, осмотрелась — холл был пуст и опасно тих. Лейк выбежала из квартиры и инстинктивно закрыла за собой дверь.
Лифт был всего в нескольких футах от нее, и она изо всех сил нажала на кнопку. Снизу донесся свистящий звук, когда он поехал вверх. Слишком напуганная, чтобы ждать, Лейк метнулась к двери с надписью «Выход», распахнула ее и оказалась на лестнице. Площадка была освещена одной-единственной лампочкой. Лейк посмотрела вниз — ступени, казалось, вели в никуда. Она повернулась удостовериться, что ее никто не преследует, и помчалась вниз, держась за перила. Все это она делала инстинктивно, как дикий зверь, убегающий от охотника.
Пробежав шесть или семь пролетов, Лейк остановилась перевести дыхание и тут услышала какой-то звук. Прислушавшись, поняла: это всего лишь шум лифта. Она снова побежала вниз. Наконец она добралась до нижнего этажа, совершенно запыхавшаяся. Лейк приоткрыла дверь и посмотрела в холл — никого. Улица была темной и пустынной. Она миновала холл и вестибюль и, едва не споткнувшись, выбежала из здания. На углу Спринг-стрит она увидела белый доставочный фургон и помчалась к нему, но водитель завел мотор и уехал.
Лейк опять оглянулась и посмотрела, нет ли кого-нибудь позади. Пусто. Но ей требовалась помощь, ей нужно было набрать номер 911. Она стала отчаянно рыться в сумочке и заметила, что платье по-прежнему у нее в руках. Достав блэкберри, она быстро засунула платье в сумочку.
Дрожащими пальцами Лейк набрала номер. Услышав механический голос, она поняла, что ошиблась и набрала 411 — номер справочной, а не полиции. Лейк отменила вызов и попробовала еще раз. Но прежде чем нажать на последнюю единицу, она остановилась. «Что я делаю?!» В голове пронеслись предупреждения Хочкиса. Она не сделала ничего плохого, но человек, с которым она занималась любовью, был убит в то время, когда она все еще находилась у него в квартире.
Хочкис сказал, что в занятиях сексом нет ничего плохого, но он не имел в виду секс с малознакомым мужчиной, к тому же клиентом. И поверят ли ей копы? Она подумала, как все им объяснит. После секса она отправилась на балкон одна — и заснула там. А пока она дышала свежим ночным воздухом, кто-то проник в квартиру и прирезал ее партнера, причем она не слышала ни звука. Даже если все это правда, то звучит все как-то странно. Полицейские заподозрят, что убийца — она.
Лейк терла рукой лоб и отчаянно призывала на помощь здравый смысл. Что ей нужно сделать прежде всего, решила она, так это добраться до своего дома. Там она окажется в безопасности и на ясную голову сможет решить, как быть. Вновь осмотревшись вокруг, Лейк быстро свернула на Спринг-стрит. На Бродвее она поймает такси. Но тут она опять остановилась. Когда тело Китона обнаружат, полиция, вне всякого сомнения, будет опрашивать всех, кто оказался в это время в этом районе. И как она знала по телевизионным криминальным сводкам, детективы обратятся к таксистам, чтобы выяснить, кого они подвозили в это время в Сохо. Водитель легко вспомнит ее: женщина без спутника, одетая в плащ. Полиция выяснит, кто из клиники был на банкете, и легко свяжет концы с концами.
Так что ей нужно воспользоваться метро, причем купить билет за наличные.
Лейк помнила, что неподалеку есть станция, на которой можно было сесть на линию «Си» на Шестой авеню и Спринг-стрит, и она сможет доехать до Восемьдесят шестой и западной части Центрального парка. Но на станциях метро есть камеры видеонаблюдения. Вдруг копы просмотрят пленки, желая выяснить, кто садился в метро на этом радиусе? Лейк нырнула в темную арку и попыталась прийти в себя. Ей не хватало дыхания. «Успокойся», — приказала себе Лейк. Самое лучшее, поняла она, — пойти пешком и миновать квартал за кварталом. А потом, когда она отойдет достаточно далеко, можно будет поймать такси.
Опустив голову, Лейк прошла до Бродвея и свернула на север. Она шла быстро, у нее закололо в боку, но она не осмеливалась бежать — ее могли заметить. Лейк подумала, что напоминает потерявшуюся собаку, каких часто видела в городе по вечерам — они трусили по улицам не останавливаясь. Через каждые полквартала Лейк оглядывалась в страхе, что ее преследуют.
Какое-то время она практически никого не встречала на пути. Иногда мимо проезжала машина или доставочный фургон, и тогда она пряталась в подворотнях. На Хаустон-стрит Лейк свернула на запад и пошла к Седьмой авеню, там пересекла улицу и двинулась на север. На улице стали появляться люди, спешившие на работу. Она смотрела под ноги, не смея встретиться с кем-то глазами. Небо на востоке начало светлеть.
К шести тридцати она добралась до Двадцать третьей. Сандалии натерли ей ноги, и хотя на ней был только плащ, спина была влажной от пота. На Седьмой показалось такси, Лейк подала знак остановиться и попросила таксиста развернуться и отвезти ее в Верхний Уэст-Сайд. Когда она откинулась на сиденье, ее глаза защипало — то были слезы облегчения.
Она хотела сказать свой адрес, но быстро опомнилась. Таксист запомнит его. Кроме того, Лейк не могла допустить, чтобы консьерж увидел, как она возвращается домой в такой час. «Я должна куда-то поехать, но куда?» Шофер посмотрел на нее через стекло.
— Вы дадите мне ваш адрес? — спросил он.
— Да-да. — И она пробормотала адрес закусочной в двадцати кварталах к югу от ее дома, куда иногда водила детей перед школой. Надо подождать там и пойти домой ближе к восьми, когда консьерж займется вызовами такси для жильцов.
Закусочная была заполнена наполовину. Посетители сидели группами или парами, но больше было одиночек, читавших «Пост», или «Дейли ньюс», или книги в мягких обложках. Она прошла вглубь, к угловому столику. Не подумав, начала расстегивать плащ, но, к счастью, вспомнила, что на ней нет ничего, кроме трусиков. При мысли об этом она едва не расхохоталась. Потерла кончиками пальцев виски, стараясь собраться. На столе был размазан подсохший кетчуп, и Лейк невольно вспомнила огромное ужасное пятно рядом с Китоном. К ее глазам подступили слезы. Китон прикасался к ней, занимался с ней любовью… А теперь он мертв.
Лейк заказала кофе, и хотя от его вкуса ей стало плохо, все же допила чашку. Ей был нужен кофеин, нужно было продраться сквозь густой туман ужаса и подумать. Она впервые спросила себя: почему, почему Китон мертв? Его хотели ограбить. Но следов взлома она не заметила, в квартире явно ничего не искали. «Убийца, должно быть, знал Китона», — предположила Лейк. Скорее всего Китон спал, когда на него напали. А это означало, что кто-то явился ночью с единственной целью — перерезать ему горло. Если бы Лейк оказалась в кровати рядом с ним, то ее постигла бы та же участь. При этой мысли она судорожно вздохнула. Ее дети, их жизнь оказалась бы разрушенной…
Несколько минут она боролась с желанием все-таки позвонить в полицию. Будет нетрудно объяснить, почему она не сделала этого раньше — бежала в панике, ведь убийца все еще находился в квартире. А следствие докажет, что она не убивала Китона.
Докажет ли? Вдруг оружие все еще в квартире — нож для разделки мяса, например. Что, если его вытерли начисто? Следователи решат, что это сделала она. Нетрудно вообразить, как копы воспроизведут ход событий. Недавно брошенная, возможно, пьяная, возможно, психически нестабильная разведенная женщина спит с весьма привлекательным доктором. Когда она спрашивает, увидятся ли они опять, он дает ей понять, что она его больше не интересует. В состоянии алкогольного опьянения она берет нож и, пока он спит, убивает его. Даже если ее сразу не арестуют, она все равно окажется под подозрением.
Джек от этого только выиграет. Он убедит судью предоставить ему право опеки над детьми, до тех пор пока все не разъяснится. Именно об этом Лейк предупреждал Хочкис. И еще он говорил, что практически невозможно вернуть право опеки, если оно было временно утеряно. Даже если ее репутация
