Она не ответила. Страшная мысль продолжала терзать ее. Она издала мучительный стон и спрыгнула с кровати. Но, похоже, было уже поздно.
Грегори ждал ответа. Лицо Одри стало белым как мел. Она дрожала всем телом и пыталась натянуть платье, которое Грегори стащил с нее несколько минут назад. У него были такие надежды... Он начинал верить, что все получилось, и предвкушал ночь любви.
Ему хотелось еще раз овладеть ею, на этот раз очень медленно и нежно. Хотелось смаковать каждый кусочек ее тела, заново изучать все его пленительные контуры. Но все пошло прахом. Она снова передумала. И причиной этого могло быть только одно — Дирк!
Наверное, Одри считала, что изменила Ван Химсту, и переживала из-за того, что, собираясь выйти за него замуж, отдалась другому мужчине. Захочет ли Дирк жениться на ней, если узнает об этом? Скорее всего, именно это ее и мучило.
— Это Дирк, верно? — прямо спросил Грегори.
— Что? — Одри уставилась на него во все глаза.
— Ты чувствуешь себя виноватой перед Дирком?
— Мне не следовало давать себе волю, — с отчаянием ответила она. — Я загубила себе жизнь.
— Нет, не загубила, — утешил ее Грегори. — От тебя требуется только одно: снова выйти за меня замуж. Неужели это так ужасно? — Он не стал ждать ответа. — Теперь ты сама знаешь, что в этом нет ничего трудного. Милая, ты не просто осталась прежней, но стала еще лучше. Твое чувство ко мне сохранилось, и если ты выйдешь замуж за другого, то совершишь чудовищную ошибку.
Он тоже встал с кровати и натянул одежду. Потом взял Одри за плечи и развернул лицом к себе. В ее глазах стояла боль, и Грегори невольно вспомнил день, когда обвинил ее в измене с братом. Сейчас он снова мучил ее. Проклятие! В чем заключалась его сегодняшняя ошибка? Он хотел только одного — доказать Одри, что нельзя выходить замуж за человека, которого не любишь.
— Это не Дирк, — хрипло прошептала она. Грегори нахмурился. Не Дирк? Тогда кто же или что же? Он был сбит с толку.
— Неужели ты не понимаешь? Я могла забеременеть. Мы не применяли никаких мер предосторожности. Ни разу. Не могу поверить, что я сделала такую глупость.
Грегори хотелось рассмеяться, но он понял, что этого делать не следует.
— И это тебя так волнует?
— Конечно. А ты как думал? — возмутилась она. — Ребенок от тебя нужен мне как рыбе зонтик!
Это причинило Грегори острую боль, но он постарался не выдать себя.
— Я думаю, — начал он, тщательно выбирая слова, — что это едва ли возможно. Но разве так уж плохо выйти за меня замуж ради нашего ребенка? Естественно, я предпочел бы другую причину, однако...
— Это убьет меня! — простонала Одри.
— Не говори ерунды. — Тон Грегори стал резким, но он ничего не мог с собой поделать. Что за бред? В его глазах вспыхнуло пламя. — Мы уже выяснили, что по-прежнему подходим друг другу. Что еще требуется, чтобы убедить тебя?
— Любовь! — бросила она.
— Я люблю тебя.
— Все это только слова. Но как бы то ни было, я не люблю тебя. И никогда не полюблю снова.
— Ладно. Тогда как ты поступишь, если забеременеешь? Сделаешь аборт?
Одри замотала головой так яростно, что волосы упали на ее лицо.
— Я не смогу.
— Если так, то у тебя нет выбора. — Господи, сделай так, чтобы она действительно зачала от меня ребенка! — мысленно взмолился Грегори.
— Там будет видно, — пробормотала Одри, вышла из комнаты и громко захлопнула за собой дверь.
Потом до него донесся стук ее двери, шаги и скрип кровати. А затем настала тишина.
Он невольно улыбнулся. Похоже, на этот раз небо сжалилось над ним. Грегори не пытался заставить ее забеременеть. Просто оба потеряли голову и никто не подумал о предохранении.
Если Одри действительно забеременеет — а это весьма сомнительно, — то он будет настаивать, чтобы она вышла за него замуж. Даже если для этого придется пригрозить отнять у нее ребенка. Если они поженятся, то сумеют поладить, в этом он не сомневался. Грегори восхищался ее стойкостью, однако был уверен, что в глубине ее души жила прежняя Одри.
Одри, которая любила его до самозабвения. Но даже если ему не удастся освободить ту Одри из тщательно запертой клетки, это сделает веселый, здоровый младенец, от которого пахнет грудным молоком.
Грегори лег в постель, что-то напевая себе под нос. Хотя уикенд в Кейптауне прошел совсем не так, как было запланировано, похоже, закончился он очень неплохо. Это был добрый знак.
Одри очутилась в тупике. Грегори не должен был знать, что возможность забеременеть напугала ее. Теперь она не могла говорить, что выйдет замуж за Дирка: это было бы вдвойне нечестно по отношению к этому парню.
Сон не шел к ней. Невероятные чувства, которые она неизменно испытывала во время и после физической близости с Грегори, прошли. На душе остался лишь ледяной страх.
Она трижды отдавалась ему и трижды не думала о последствиях. В мозгу возникло слабое подозрение, что он специально не напоминал ей об этом, но Одри тут же отмела такую возможность. Он не так коварен. Однако вскоре опять засомневалась. А вдруг нет? Вдруг ради того, чтобы вернуть ее, Грегори может пойти на все?
Тот человек, которого она любила и за которого вышла замуж, никогда бы не сделал такого, но в дальнейшем Грегори оказался оборотнем. Способна ли его темная половина на такую подлость? Она не знала, что и думать. Где правда?
Может быть, протестировать себя на беременность с помощью домашнего набора и выяснить все сразу? Или дождаться месячных? После долгих колебаний Одри решила подождать. В конце концов, десять дней роли не играют.
Десять дней ада!
Ничего, она с головой уйдет в работу. Программа продвигалась, но до завершения было еще далеко. Если Грегори будет, как и раньше, уходить из дому и не станет вторгаться в ее мысли, это пойдет на пользу делу.
Но ее надежды оказались тщетными. Образ Грегори продолжал стоять перед ее внутренним взором. Когда пришел Дирк, Одри тепло встретила его. Он был тем самым отвлечением, которое ей требовалось. Она наполнила кувшин своим любимым лимонадом собственного приготовления, и они укрылись в доме. Если жара простоит еще хоть немного, может начаться наводнение. Ледники в Драконовых горах растают, и река Оранжевая выйдет из берегов.
Одри хорошо помнила, как несколько лет назад затопило другую сторону долины и залило тысячи акров посадок табака. Крупные плантации сумели выжить, но большинство мелких было вынуждено закрыться. Хотя она знала, что для восстановления растений нужно не так уж много времени, однако потеря урожая целого года оказалась для многих просто убийственной. Если то же самое случится с ними, компания «Пол Лотиан» просто перестанет существовать.
— До меня дошел слух, что тебе пришлось вернуться раньше срока.
Одри кивнула.
— Долл счастлива, что мы дома.
— Как и Грегори. Я встретил его утром. С чего бы это? Может быть, вы решили сойтись? — Голубые глаза Дирка были грустными.
— Ты сам знаешь, что нет.
— Да, ты говорила. Но тогда почему он улыбался?
Уверен, что поймал меня в ловушку, вот почему, подумала Одри. И, кажется, не без оснований.
