тропу.
- Не помню, чтобы я что-нибудь видела. - Сказать ему, что в такое состояние ее привели тот дорожный указатель и старое дерево? Он наверняка подумает, что у нее не все в порядке с головой.
Словно прочитав ее мысли, он вынул из кармана свой блокнот и открыл его одним движением руки.
- В больнице вы сказали нечто весьма странное. Вы помните, что именно?
Стейси пожала плечами и постаралась не обращать внимания на то, как волосы упали ему на лоб, делая его похожим на мальчишку.
-Даже не представляю. Я была без сознания и очнулась в комнате, полной незнакомых мне людей. В тот момент я могла сказать что угодно, и это...
Он перебил ее, прочитав запись в блокноте.
Стейси вспомнила эти слова, эту мысль, но не предполагала, что произнесла все это вслух.
Пусть даже и так. Тому, кто не знает всей предыстории, фразу можно подать как бред человека, травмированного в результате несчастного случая.
- Просто не представляю, - сказала она, опустив голову, чтобы он не мог о чем-нибудь догадаться по ее глазам в тусклом свете, струившемся сквозь витражи в окнах. - Вероятно, мне что-то пригрезилось, пока я была без сознания. - Она сделала вид, что полностью поглощена своим занятием выписыванием узора из мокрых колец на поверхности стола дном своего стакана.
Шериф кивнул.
- Ммм... хм.
Она не выдержала молчания, последовавшего за этими загадочными звуками, и подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
- Это похоже на бессмыслицу, правда?
- Да, - согласился он, - похоже. - Он захлопнул блокнот, но не убрал со стола. - Чем вы занимаетесь, мисс Миллман?
- Послушайте, если наша встреча еще не закончена, то называйте меня по имени, ладно? 'Мисс Миллман' в ваших устах звучит просто устрашающе.
Его голубые глаза сделались стальными. Стейси решила, что он начисто лишен чувства юмора.
- Согласен, если это заставит вас серьезно отнестись к моим вопросам. Он протянул руку. - Дерек.
Она не ожидала, что так отреагирует на простое рукопожатие. Его рука оказалась теплой и сухой, но Стейси снова ощутила, как от его прикосновения у нее по спине пробежал холодок. Она торопливо отняла руку под предлогом того, что хочет взять свой стакан.
- Я художница, Дерек. Занимаюсь живописью.
Он явно удивился. Похоже, он ожидал чего-то совсем другого.
-А... понятно. И вы приехали сюда, чтобы?..
Решение обращаться друг к другу по имени не уменьшило напряженности: он все еще продолжал ее допрашивать, все еще подозревал в чем-то. Но в чем?
- Разве обязательно должна быть причина? Разве человек не волен ездить по стране, куда хочет и когда хочет?
- Что-то вы не очень похожи на бродягу.
Стейси почувствовала, как в ней поднимается дух противоречия.
- Зато вы - типичный шериф, и если я не нарушила какого-нибудь никому не известного закона, специфического для Хантерз-Бэй, то хотела бы вернуться к себе в комнату и немного поспать.
В смешке шерифа послышалась угроза.
- Для человека, который просто разъезжает по стране и чисто случайно наткнулся на наше селение, вы слишком крепко держите оборону.
- Не припоминаю, чтобы говорила, будто оказалась здесь случайно.
Его вдруг потемневшие глаза пристально изучали ее.
- Тогда будьте добры сказать мне, что именно привело вас в Хантерз-Бэй, мисс... Стейси.
Возможно, она выбрасывает на ветер все шансы заручиться его помощью, но устоять перед искушением было просто невозможно.
- Как что, шериф? Я ведь художница. Приехала сюда в поисках живописной натуры.
Она поняла, что дерзко смотрит ему в лицо, только когда он подался вперед и почти шепотом спросил:
- Ну и как? Вам нравится то, что вы видите, Стейси?
Она моргнула. Он был так близко, что она ощущала у себя на лице тепло его дыхания. Его взгляд был прикован к ее губам, словно он хотел увидеть ее ответ. Читай по губам, подумала она, улыбнувшись в душе этому штампу, который оказался так к месту.
Она решила, что если когда-нибудь получит возможность нарисовать его, то обязательно сделает это пастелью, чтобы мягкими штрихами передать оттенки золота в его волосах, изменчивость его голубых глаз, которые становились серыми при смене настроения, выступ его подбородка, полноту его губ. Кончиками пальцев она будет смягчать на рисунке одно и подчеркивать другое, она заставит пастельный мелок выписать каждую косточку его четко вылепленного подбородка и скул, все его суровое лицо.
- Вы бы согласились мне позировать? - еле слышно проговорила она.
Шериф откинулся назад, словно просьба удивила его.
- В одежде или без? - спросил он, усмехаясь одной стороной рта.
- В любом виде, - сказала Стейси, чувствуя, что ей не хватает воздуха. У нее было такое ощущение, что Дерек Чанселор может быть опасным и как шериф, и как мужчина.
Он пил пиво и откровенно разглядывал ее.
- Знаете что, Стейси Миллман? Вы называете мне, прямо здесь и сейчас, действительную причину вашего приезда в Хантерз-Бэй, а я раздеваюсь для вас догола вон там, посреди площади.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Утро выдалось серое. Поднимавшийся от реки туман ухудшал видимость и придавал зданиям и деревьям призрачные очертания. День не для занятий живописью и определенно не для поездки на автомобиле. Испытываемое Стейси смутное беспокойство заставило ее выйти из гостиницы на пешую прогулку - она надеялась, что влажный свежий воздух выветрит у нее из головы осевшую паутину ночных кошмаров.
А ведь еще разговор в баре с Дереком Чанселором! Боже, как он хорош, этот шериф! Если бы он устроил стриптиз на городской площади, я ни за какие коврижки не пропустила бы такого зрелища. На что только не пойдет человек, чтобы получить желаемое!
Было совсем не трудно забыть, что он шериф, и сосредоточиться на том, чем наградила его природа. В Нью-Йорке Стейси почти не приходилось встречать таких мужчин, как он, это уж точно. Знакомые ей мужчины были либо поглощены своей карьерой, либо являли собой другую крайность - гонялись за даровым удовольствием. Похоже, они все еще не разобрались, как принимать недавнюю эмансипацию женщин. Может, сам город осквернял мужскую натуру? Или же все дело было в том, что Стейси просто не везло?
Она понимала: как бы она ни любила Нью-Йорк, что-то от свойственной городу жестокости могло передаваться людям, которые не обладали достаточной силой, чтобы этому сопротивляться. Стейси казалось, что в маленьком городке, вроде Хэн-терз-Бэй, она найдет долгожданный покой, по крайней мере днем, пока бодрствует.
Но теперь, гуляя по странно тихим улицам и не видя дальше нескольких футов перед собой, Стейси начала ощущать беспокойство сродни тому, что преследовало ее в сновидениях. Ей чудилось, что только она одна и бродит в тумане, но в то же время она не могла отделаться от ощущения, что за ней следят. Стейси ловила себя на том, что то и дело оглядывается через плечо, прислушивается, опасаясь услышать крадущиеся шаги за спиной. Пройдя всего несколько кварталов, Стейси почувствовала, что потеряла ориентировку и не знает, в каком направлении находится ее гостиница и куда нужно свернуть, чтобы отыскать обратную дорогу.
Забыв о прелестях неторопливой прогулки, Стейси пошла быстрее, обуреваемая желанием поскорее выбраться из тумана, из безлюдья и тишины, угнетавших ее не меньше, чем сам туман.
Внезапно перед ней возник горящий уличный фонарь, и, хотя его свет пробивал туманную мглу всего
