-- Черт побери! -- отреагировала Элисон.
-- Мистер Мун приглашает вас в пентхаус к двум часам. Он хочет обсудить с вами вопросы связи с общественностью.
-- Просто польщена этим, -- отозвалась мисс Барнуэлл.
-- Элисон?
-- Что-то не так, Сэнди? Ваш голос звучит как-то странно.
-- Да, есть немного, -- призналась Сэнди. -- Элисон?
-- Да?
-- Не могли бы вы послать к нему кого-нибудь вместо себя? Я хочу сказать, что вы могли бы заболеть, или оказаться занятой на показе мод, который должны провести, или еще что-нибудь.
-- Мое дорогое дитя, здесь, в 'Бомонде', мы готовы бросаться куда угодно только по одному слову Великого Человека, даже сказанному шепотом.
-- Не встречайтесь с ним, Элисон!
Наступило короткое молчание, а потом на другом конце провода послышался теплый и лишенный всякого признака страха смех.
-- Так, значит, Великий Человек в волчьем настроении? Ничего, Сэнди. Я большая девочка. Помнишь?
Глава 3
Пьер Шамбрэн никогда не ел ленч. Как главный менеджер отеля, с одиннадцати до трех он был занят больше всего: разбирался с жалобами и с особыми проблемами, принимал работников 'Бомонда', которые сталкивались с теми или иными затруднениями, отвечал на запросы людей со стороны, желающих воспользоваться отелем для устройства приемов, показов мод или профессиональных конференций. Приезд и отбытие знаменитых и просто очень богатых людей тоже требовали его особого внимания. Хотя у них были специальные спецслужбы, которые занимались устройством поездок, рекламой, приемом и проводами гостей, управляющий старался всегда оказаться у них под рукой на случай непредвиденных обстоятельств. Он умел предоставлять людям самостоятельность, но обычно был готов взять на себя всю ответственность за трудное решение. Шамбрэн умел принимать такие решения немедленно и после тридцати лет работы в гостиничном бизнесе мог сказать себе без тени тщеславия, что они никогда не оказывались ошибочным. Некоторые из них были сложными или трудновыполнимыми, но он знал, что если снова встретится с такой же ситуацией, то придет к такому же заключению.
Шамбрэн всегда съедал плотный завтрак: фруктовый сок, баранью отбивную или небольшой бифштекс, иногда форель или дуврскую камбалу, изрядное количество тостов со сладким маслом или мармеладом и кофе, который пил потом почти целый день. В семь часов вечера Пьер съедал изысканный обед, который мог бы удовлетворить самый притязательный вкус.
Персонал 'Бомонда' хорошо понимал своего управляющего. Со стороны могло показаться, что целый день он ничего не делал, но в то же время было похоже, что в него будто бы вмонтирована какая-то радарная установка, которая предупреждала его каждый раз об опасной ситуации прежде, чем она возникала.
В этот понедельник, незадолго до двух часов дня, Пьер Шамбрэн сидел в своем офисе на четвертом этаже за неизменной чашкой кофе и с египетской сигаретой в руке, наблюдая за детьми, которые катались со снежной горки в Центральном парке. По внутренней связи секретарь доложила ему, что в приемной его ожидает мистер Осман Гамаль. Главный менеджер встал из-за письменного стола и прошел к двери, чтобы приветствовать посетителя.
-- Рад вас видеть, мистер Гамаль. Входите, прошу вас. У меня здесь свежесваренный турецкий кофе, не хотите ли чашечку?
-- С удовольствием, -- согласился тот, усаживаясь в кресло возле письменного стола.
Египетский дипломат был худым человеком невысокого роста, с кожей цвета кофе и печальными темными глазами. Одет он был в черное пальто с воротником из дорогого меха, в руке держал тросточку из ротанга с массивным серебряным набалдашником, на голове его красовалась тщательно вычищенная шляпа-котелок.
-- Позвольте мне взять ваше пальто, сэр, -- продолжил Шамбрэн. -- А то вы простудитесь, когда выйдете наружу.
-- Благодарю вас.
Гамаль снял пальто, продемонстрировав его меховую подкладку, передал его и котелок хозяину кабинета и отложил тросточку. У него были черные, блестящие, тщательно причесанные волосы. Потом посетитель снова уселся в кресло. Шамбрэн налил две чашечки свежего турецкого кофе, подвинул к локтю дипломата ящичек с сигаретами, наконец занял свое место и слегка приподнял бровь, выражая этим вежливый вопрос.
-- Как спокойно здесь у вас, -- сказал Гамаль и, отпив кофе, похвалил его: -- Превосходно!
-- Благодарю вас, сэр. Я варю его сам. Есть вещи, которые нельзя доверять никому другому.
-- Вот поэтому я здесь, у вас, мистер Шамбрэн, -- заявил дипломат.
-- Я польщен и весь к вашим услугам.
-- Мне надо приобрести билеты на самолет в Александрию для меня и моего секретаря, причем на рейс где-то сразу же после полуночи в субботу, если это возможно.
-- Самое простое дело, -- отозвался управляющий. -- Наше бюро путешествий...
-- Я не хочу, чтобы ваше бюро путешествий занималось этим, -- возразил Гамаль. -- Если бы это было обычным делом, я не стал бы отнимать ваше драгоценное время
-- О!
-- Я хотел бы отбыть не привлекая ничьего внимания, мистер Шамбрэн. Не хочу, чтобы стало известно, что я уезжаю из отеля. Оставлю вам деньги, чтобы вы могли покрыть мои долги после того, как я уеду.
-- Понимаю.
-- Я надеюсь, что вы можете заказать билеты не упоминая моего имени. Я директор фирмы 'Заки и сыновья', которая ввозит сюда изысканную парфюмерию. Вы можете сказать, что кто-то из сотрудников фирмы должен полететь в Александрию, но кто именно, будет решено только в самый последний момент. Разумеется, мой паспорт и остальные бумаги в полном порядке.
-- Что ж, это можно устроить.
-- Я хотел бы вылететь сразу же после полуночи, -- повторил Гамаль, -но имейте в виду, что до самой полуночи я буду гостем на приеме у Обри Муна по поводу его дня рождения и не смогу уехать, пока не прозвучит последний из двенадцати ударов часов в полночь. И мне еще надо время, чтобы после этого добраться до аэропорта. А если до утра нет самолета, то я должен где-то провести время вне отеля.
-- А ваш багаж?
-- Мой багаж -- личные вещи, мистер Шамбрэн, будет постепенно, вещь за вещью, переправлен в течение предстоящей недели, так что когда я выйду с приема, то все подумают, будто я решил подышать свежим воздухом, как это делал в последние три месяца.
-- Мне необходимо зарезервировать для вас места до вечера, -предупредил управляющий. -- Я сразу же вас извещу.
-- Только ни в коем случае не извещайте меня по телефону, -- попросил Гамаль. -- Ваша телефонная служба работает превосходно, тем не менее я не могу идти даже на малейший риск, чтобы кто-то, кроме вас, узнал о моем отъезде.
-- Польщен вашим доверием.
Печальный взгляд темных глаз устремился на мистера Шамбрэна.
-- Ваше любопытство задето? Управляющий вежливо рассмеялся:
-- Если человек на такой работе позволит, чтобы его снедало любопытство, мистер Гамаль, то он очень скоро окажется в клинике для язвенников. Вы попросили меня об определенной услуге. Она будет вам оказана. -- Он опустил тяжелые веки. -- Но могу я себе позволить маленькое любопытство, не связанное с вашими планами куда-то улететь?
-- О?
-- Я никак не могу понять, почему человек с вашим положением, богатством, пользующийся большим уважением, собирается присутствовать на таком вульгарном празднике, как прием по случаю дня рождения Обри Муна. На вашем месте, мистер Гамаль, я отправился бы наслаждаться свежим воздухом тем вечером
