— Отбор уруз-чад! — несся вопль, полный страха, когда те входили в проклинающий их Агенор.
— Каждый должен в течение этой недели держать двери дома открытыми и не пытаться препятствовать “Службе” спасать тех несчастных, которые так непохожи на нас! — возвещали глашатые, мчась по мгновенно пустеющим улицам. — За нарушение воли посланцев священного Скерлинга — кара во имя законов Святого! Пребудет на нас его власть!
Избиравшие знали, с кого начинать поиск. Цепкая сеть из ловцов и разведчиков плотно опутала город, фиксируя в списках родившихся за эти годы, вновь прибывших и недовольных. Попытки укрыть детей были обречены.
Отобрав Уруз-чад, (если их просто не было, брали любых малышей, кто хоть чем-то казался отличен от остальных) объявляли, что их увезут в Скерлинг, чтобы пресечь все попытки безумцев вернуть их, хотя бы ценой своей жизни. На самом деле еще целый год эти дети должны были жить в катакомбах под городом, где и происходил настоящий отбор. Лишь пройдя обработку, во время которой подчас выживали когда двое-трое из той полусотни, которую брали, а когда один, их везли в Скерлинг.
Слухи о тайных пещерах давно будоражили город, однако никто не знал точно, кто в них остается. Даже тем малышам, что сумели там выжить, внушалось, что здесь их лишь малая часть.
— Кодировка подчас дает сбои, нельзя рисковать! — это было девизом Мастеров катакомб.
Но Мегин, не раз вывозивший детей, уже знал, что причина в другом. Кое-кто из детей ускользал, не пройдя кодировку. За время его службы Скерлингу был не один случай пропажи. Побег? Похищение? Сделка с высоким лицом, пожелавшим за сумасшедшие деньги иметь Сверхслугу? Это дело всегда старались замять.
Но сегодня поездка была необычной.
— Двенадцать детей! — изумленно шептали, не в силах поверить отчету, прибывшему через три месяца после отбора. — Двенадцать детей, из которых трое мальчишек! (Обычно выживали лишь девочки.) Целых двенадцать детей!
Если верить отчету, то младшему было семь лет, остальным — лет по десять-двенадцать. Их возраст смущал еще больше количества. Легче всего обработку переносили самые младшие. В Скерлинге даже возникла легкая паника.
— Это не к добру! — прозвучало в Совете Избранных, высшей ступени управления “Службой”. — Такого не может быть!
Тем не менее, дальше все шло, как обычно. Отчеты Мастеров катакомб подтверждали, что Агенор породил настоящий отряд Уруз-чад. И в положенный срок Мегин выехал, чтобы забрать их всех в Скерлинг.
Они въехали в город под вечер и, выбрав трактир, расседлали своих лошадей. Мегин знал, что отдых будет недолгим. Едва рассветет, они щедро заплатят хозяину и, не скрываясь, проедут к воротам, ведущим из города к Морю. Однако до Моря они не доедут.
Свернув на тропинку и скрывшись меж зарослей, люди из Скерлинга вскоре подъедут к обрыву, поросшему редким кустарником. Трудно заметить в нем что-то особое, если точно не знать, что, попробовав сдвинуть большой камень рядом, ты сможешь включить механизм, открывающий вход в катакомбы. Кусок земли вместе с кустами откинется наземь, впуская пришедшего.
Не сомневаясь, что все будет именно так, Мегин сразу же лег. Его спутники тоже заснули, но отдых был очень коротким. Средь ночи Мегин, поднявшись, велел им:
— Вставайте! Нам нужно немедленно ехать! Сигнал!
— Что еще за сигнал? — пробурчал кто-то.
— Диск! Он воспринял Сигнал: в катакомбах что-то случилось!
Мегин вынул Железо, но диск уже был неподвижен, он больше не слал им сигнала беды. Ни нагрева от чуждой, неуправляемой Силы, вдруг вторгшейся в старый привычный мирок, ни вибрации-дрожи призыва о помощи…
— Все к катакомбам! — помедлив, велел Мегин.
Семеро тут же покинули теплый трактир и поехала дальше. Достигнув обрыва, они убедились: тревога напрасна, ход плотно закрыт. Мегин снял диск. Железо Сфер было спокойно, однако инстинкт говорил, что здесь что-то не то. Лишь когда они сдвинули камень, Мегин облегченно вздохнул, потому что у входа все было, как раньше.
— Так значит, детишки на месте и ждут, когда мы отвезем их в Скерлинг, — подумал он, отдавая приказ идти вглубь катакомб.
Мегин первым шагнул под приземистый свод, остальные пошли за ним следом. Коридор… Сеть волнистых ходов, где собьется любой, у кого нет Железа Небесных Сфер, чутко ведущего вглубь, к тем, чья Сила, пройдя кодировку, уже служит Скерлингу.
— Да, это вправду особые дети… Я был здесь не раз, но зов тех, кто допущен к подземным опытам, был несравним с этим мощным призывом, идущим от них! — изумленно подумал Мегин.
Боковой ход, ведущий в центральный класс… Раньше здесь ждали их, но почему-то сейчас он был пуст…
— Разумеется! — с чувством досады подумал Мегин. — В это время все спят… Но призыв нашей Силы, помогшей преодолеть лабиринт? О Святой, помоги мне понять…
Мегин взялся за диск. Он не видел опасности, он собирался лишь выяснить, что происходит, однако внезапный удар по затылку лишил его чувств.
Когда Мегин не возвратился в положенный срок, Совет Избранных был изумлен и встревожен. Желая узнать, что случилось, решили послать в Агенор отряд воинов вместе со Жрицами. Если Мегин отсутствовал из-за детей, взбунтовавшихся против наставников до кодировки, три Жрицы, способные слить свою Силу и резко ее увеличить, сумеют их подчинить, а потом уничтожить. Обидно, но выхода нет! Кто, однажды постигнув начало Пути Посвященных, пройдя сквозь Обряд, взбунтовался, тот должен погибнуть, отдав свою Силу.
Обычный путь был слишком долог, для переброски решили использовать перт, коридор, позволяющий в очень короткое время переместиться из одной точки пространства в другую. Такие проходы доступны не только Хранителям. Каждый, владеющий Знанием, мог совершенно спокойно использовать их.
Вскоре этот отряд был уже под стеной Агенора. Старинная магия фетча, когда-то открытая вирдами Рысям, стала давно достоянием Жриц. В Гальдорхейме посланники “Службы”, когда-то, желая истребить Рысей, прочно связали человеческий род с духом Серого Бера. В Скерлинге фетчем для Жриц стал большой хищный беркут. Сознание птицы давало возможность узреть с высоты очень многое и получить долгожданный ответ.
Очень скоро невидимый беркут, расправив широкие крылья, взмыл в небо. Он видел толпу горожан, но для Жрицы было важнее другое: сливаясь с сознанием птицы, она сохраняла ряд личных способностей и замечала намного больше, чем смог бы увидеть простой человек. То, что вскоре открылось, вначале ей показалось нелепостью. Город готовился к бою!
Открытый бунт в Агеноре? Решиться на это способны только глупцы! Соберись здесь все лучшие воины ближних земель, их мечи не сумеют отразить натиск Сил, подчиненных Совету Избранных Скерлинга.
Выстоять и одолеть войска “Службы” способны лишь маги, но их в Агеноре давно истребили, пополнив их Силой могущество “Службы”! Уруз-чада — лишь малыши! Даже если двенадцать детей неподвластны влиянию Скерлинга, что они смогут против умелых Жриц и Мастеров? Беркут чувствовал этих злосчастных детей: огоньки хрупкой Мощи, пока чуждой Скерлингу… Всем им придется погибнуть, отдав “Службе” Силу, другого пути не дано!
…Но где все Мастера катакомб и что стало с Мегином? Нельзя же представить, что жалкие люди, не знавшие тайн Посвященных, могли одолеть их! Так значит, все-таки дети? Не так уж и плохо… Намного опаснее был бы какой-нибудь пришлый колдун… Но невидимый беркут узнал бы, почувствовал чуждую Силу, прошедшую школу волшбы…
Отпустив прочь дух беркута, женщина кратко изложила отряду, что видела. Дело казалось простым. Подчинив Агенор, взять заветную Силу детей было просто. Нужно только приблизиться к ним. Через перт? Жрицы были уверены, что создадут его, но общий перт не раскрылся. Решение Жриц было быстрым и правильным:
— Нужно напомнить детишкам про Мощь “Службы Магии”!
