— Ты родилась на юге, тут и провидцем не нужно быть, твои черты говорят об этом.
— Простите, вынуждена вам возразить: все мои предки родом с севера. По материнской линии из Бирмингема, а по отцовской из Йоркшира.
— Они оба с востока, — прошептала гадалка. — Ты родом из империи, которой больше не существует. Из очень древней страны, протянувшейся на тысячи километров. Кровь, что течет в твоих жилах, берет начало между Черным и Каспийским морями. Посмотри в зеркало и убедись сама.
— Вы городите чушь! — возмутилась Алиса.
— Повторяю, Алиса, чтобы отправиться в это путешествие, тебе вдобавок ко всему нужно научиться принимать некоторые вещи. А судя по твоим словам, ты к этому еще не готова. Лучше пока на этом остановиться.
— Не пойдет, хватит с меня этой жуткой бессонницы! И в Лондон я уеду только тогда, когда окончательно удостоверюсь в том, что вы шарлатанка.
Гадалка строго посмотрела на Алису.
— Простите, мне очень жаль, — поспешно извинилась та. — Я вовсе так не думаю, я не хотела вас обидеть.
Гадалка резко отпустила ее руки и встала.
— Возвращайся домой и забудь все, что я говорила. Это мне очень жаль. Правда в том, что я выжившая из ума старуха, которая рассказывает небылицы, пользуясь чужой слабостью. Я предсказывала будущее и увлеклась. Живи своей жизнью и ни о чем не переживай. Ты красивая женщина, не нужно быть гадалкой, чтобы предсказать, что ты обязательно найдешь мужчину себе по нраву.
Старуха направилась к двери хибарки, но Алиса не двинулась с места.
— Только что вы казались мне более искренней, — сказала она. — Ладно, продолжим игру. В конце концов, ничто не мешает мне относиться к этому как к игре. Предположим, я вам поверила. С чего я должна начать?
— Ты несносна, дорогая. Повторяю последний раз, я ничего не предсказывала. Я говорю то, что вижу, так что не стоит терять время. Тебе разве нечем заняться в сочельник?
— Если вы хотите, чтобы я оставила вас в покое, ругаться не имеет смысла. Обещаю, что уйду, как только вы мне ответите.
Гадалка взглянула на маленькую византийскую икону, висевшую на двери ее балаганчика, погладила полустершийся лик святого и, обернувшись к Алисе, посмотрела на нее еще строже.
— В Стамбуле ты встретишь того, кто поведет тебя к следующей ступени. Только никогда не забывай: если ты доведешь поиски до конца, прежняя жизнь исчезнет. А теперь оставь меня, я устала.
Гадалка отворила дверь, в домик ворвался ледяной зимний воздух. Алиса закуталась поплотнее, достала кошелек, но гадалка денег не приняла. Девушка завязала на шее шарф и попрощалась со старухой.
Кругом было пустынно, фонари, причудливо поскрипывая, раскачивались на ветру. Издали автомобиль помигал Алисе единственной фарой. Долдри махал ей из-за стекла своего «остина». Поеживаясь от холода, она побежала к нему.
— Я начал волноваться. Уже подумал, не зайти ли мне за вами. На улице невозможно ждать в такой холод, — пожаловался Долдри.
— Похоже, придется в темноте возвращаться, — сказала Алиса, глянув на небо.
— Долго вы просидели в этой лачуге, — сказал Долдри, включая мотор.
— Я и не заметила, как время прошло.
— А я наоборот. Надеюсь, оно того стоило.
Алиса взяла с заднего сиденья карту и положила себе на колени. Долдри заметил, что если они хотят вернуться в Лондон, то карту следует перевернуть. Он нажал на газ, и машина рванула вперед.
— Странное у нас Рождество, правда? — почти виновато спросила Алиса.
— Уж лучше так, чем скучать в одиночестве и слушать радио. И потом, если в пути ничего не случится, еще успеем поужинать, когда доберемся. До полуночи еще далеко.
— До Лондона, боюсь, тоже, — вздохнула Алиса.
— Ну, давайте рассказывайте, не томите. Вы услышали, что хотели? Больше не волнуетесь из-за этой гадалки?
— Как сказать, — уклончиво ответила Алиса.
Долдри приоткрыл окно.
— Я закурю. Вы не против?
— Не против, если и меня угостите.
— Вы курите?
— Нет, — призналась Алиса, — но сегодня, пожалуй, следует покурить.
Долдри достал из плаща пачку «Эмбесси».
— Подержите-ка руль, — попросил он Алису. — Вы умеете водить?
— Абсолютно не умею, — ответила она и, наклонившись, ухватилась за руль, а Долдри вытянул из пачки две сигареты и зажал их во рту.
— Старайтесь держаться посередине дороги.
Он щелкнул зажигалкой, свободной рукой поправил руль, выровняв машину, которую сносило к обочине, и протянул сигарету Алисе.
— Стало быть, у нас полное фиаско, — сказал он. — И вид у вас еще более озабоченный, чем вчера.
— Кажется, я приняла слова этой гадалки чересчур близко к сердцу. Наверное, от усталости. Плохо сплю в последнее время, совсем вымоталась. Эта женщина еще более безумна, чем мне показалось поначалу.
От первой же затяжки Алиса закашлялась. Долдри забрал у нее сигарету и выбросил в окно.
— Тогда поспите. Я вас разбужу, когда приедем. Алиса прислонилась головой к стеклу, глаза у нее слипались.
Долдри поглядел на спящую девушку и сосредоточился на дороге.
«Остин» остановился у тротуара, Долдри выключил мотор и стал думать, как бы ему разбудить Алису. Заговорить — еще напугаешь, тронуть за плечо — неприлично. Можно, конечно, кашлянуть, но, если за всю дорогу ей не мешал скрип подвески, придется кашлять довольно громко, чтобы пробудить ее ото сна.
— Мы умрем от холода, если останемся тут на всю ночь, — прошептала Алиса, открывая глаза.
Долдри вздрогнул от неожиданности.
Добравшись до своего этажа, оба стояли молча, не зная, что сказать. Алиса заговорила первой:
— Итак, сейчас только одиннадцать.
— Вы правы, — ответил Долдри, — одиннадцать с небольшим.
— А что вы купили сегодня на рынке?
— Ветчину, баночку маринованных овощей, красную фасоль и кусок честера. А вы?
— Яйца, бекон, булку и мед.
— Да нас ждет пир горой! — воскликнул Долдри. — Я умираю с голоду.
— Вы угостили меня завтраком, истратили на меня уйму бензина, а я вас даже не поблагодарила. Теперь моя очередь вас угощать.
— С превеликим удовольствием, я всю неделю свободен.
— Итан, я говорила про сегодняшний вечер!
— Прекрасно, сегодня вечером я свободен.
— Я догадывалась.
— Действительно, было бы глупо праздновать Рождество каждому в своем углу.
— Тогда я приготовлю нам омлет.
— Чудесная мысль, — одобрил Долдри, — сейчас только отнесу плащ, и сразу к вам.
Алиса зажгла плитку, выдвинула сундук на середину комнаты, с двух сторон бросила по большой подушке, накрыла сундук скатертью и поставила два прибора. Потом залезла на кровать, открыла окно в
