Глауен сосредоточенно продолжал работать, и это вызвало у Арлеса раздражение.
— Иногда, Глауен, ты становишься совершенно непредсказуемым. Ты ничего не забыл?
Глауен прервал свое занятие и задумчиво посмотрел на воду.
— Ничего такого в голову не приходит. Хотя, конечно, если я что-то забыл, то ничего другого и нельзя ожидать.
— Ага! Опять за шуточки! Сегодня же твой день рождения! Ты бы должен сейчас сидеть дома и готовиться к вечерним событиям. Это, если ты, конечно, не хочешь ударить лицом в грязь. У тебя уже есть белые туфли? Если нет, то ты должен опрометью бежать за ними! Это я тебе советую только по доброте душевной.
Глауен бросил на Арлеса косой взгляд и вновь принялся за работу.
— Даже если я вечером заявлюсь на ужин босым, то вряд ли кто-нибудь обратит на это внимание.
— Ха! Дружище, ты не прав! Это первое, на что смотрят девушки!
— Хм… Я не знал.
— Ты еще убедишься в моей правоте. Девушки — это умные маленькие создания: они моментально могут оценить парня! Если у тебя течет из носа, или расстегнута ширинка, или старомодные туфли, — они тут же скажут друг другу: «На этого увальня нечего и время терять!».
— Ценные наблюдения, — заметил Глауен. — Надо будет это запомнить!
Арлес нахмурился. Никогда нельзя было быть уверенным в том, как следует воспринимать замечания Глауена; очень часто они балансировали на грани насмешки. Но на данный момент Глауен казался серьезным и полным уважения. Успокоившись, Арлес продолжил еще с большей важностью, чем раньше:
— Возможно, мне не стоило бы тебе этого говорить, но я удосужился составить руководство по безотказно действующим методам общения с девушками. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду, — Арлес развязно подмигнул Глауену. — Оно основано на женской психологии и каждый раз работает, как магия!
— Любопытно! И как же надо действовать?
— Детали засекречены. На самом деле надо просто определить сигналы, на которые реагирует инстинкт милого создания, после этого следовать советам моего руководства, и так далее.
— И где можно раздобыть это пособие?
— Нигде! Оно доступно только для Дерзких Львов, — Дерзкими Львами именовали себя шесть самых беспутных молодых лоботрясов станции Араминта. — Если это руководство попадет в руки девчонок, то они будут знать, что происходит, и все пойдет насмарку.
— Они и без твоей книги знают, что происходит.
Арлес надул щеки.
— В большинстве случаев это так, но на это мое руководство рекомендует применять тактику неожиданности.
Глауен встал.
— Думаю, мне придется выработать свою собственную тактику, хотя вряд ли она мне пригодится на «Домашнем ужине». Уже потому, что там нет подходящих девушек.
— Шутишь! А как же Фрам и Полли?
— Ну, для меня они уже старенькие.
— Но только не для меня. Я пользуюсь всем, что попадает под руку: и старыми, и молодыми! Ты должен бы принять участие в постановке карнавального представления. В этом году в труппе есть действительно горяченькие образцы, например, Сессили Ведер.
— У меня в этой области нет никаких талантов.
— Да тут ничего и не надо! Мастер Флорест использует твои способности наилучшим образом. У Кеди Вука нет и намека на талант. На самом деле, он вообще полный простофиля. Можно сказать, просто ханжа. А в «Становлении Богов» мы с ним первородные звери. В «Похищении огня» я — сущность воды и глины, и в меня ударяет молния. После этого я быстро опять переодеваю костюм, и мы с Кеди снова мохнатые звери, молящие о просвещении. Но тут Прометей, которого играет Линг Диффин, крадет для людей огонь. Сессили Ведер играет «Птицу вдохновения», она-то и вдохновила меня написать это пособие. Даже этот чурбан Кеди притащился туда только для того, чтобы посмотреть на нее.
Глауен прислонился спиной к гакаборту.
— И ты уже попробовал свое пособие на Сессили?
— Пока что она не дала мне такой возможности. Это пока единственный пробел в моей системе.
— Жаль… Ну ладно, мне надо дальше шкурить.
Арлес уселся на скамейку и стал наблюдать за работой. Через некоторое время он сказал:
— Похоже, ты нашел хороший способ успокаивать свои нервы.
— А чего мне нервничать? Пока что куском хлеба я обеспечен.
Арлес оскалился.
— Ты не улучшишь своего положения, прячась в унынии в этом доке. Твой ИС уже подсчитан, и с этим ничего не поделаешь.
Глауен в ответ только рассмеялся.
— Если бы можно было что-то с этим сделать, то, может быть, я этим бы и занялся.
Улыбка Арлеса потускнела. Неужели нельзя ничем пробить самообладание Глауена? Недаром мать Арлеса Спанчетта считала Глауена самым неприятным ребенком из всех тех, которых она встречала.
Арлес важно заговорил:
— Возможно, ты поступаешь очень мудро! Наслаждайся покоем, пока это еще можно, потому что уже завтра ты будешь кандидатом, которому предстоят пять долгих лет волнений.
Глауен бросил в сторону Арлеса косой насмешливый взгляд, который так раздражал его.
— Тебя что, так уж мучат эти волнения?
— Меня — нет! У меня ИС равный шестнадцати. Я могу и расслабиться.
— Точно так же считала твоя тетка Смонни. У тебя какие отметки в Лицее?
Арлес нахмурился.
— Давай об этом не будем, ладно? Я могу сам позаботиться об этом.
— Как скажешь.
— Именно так и скажу. А что касается предметов, которые не подлежат обсуждению, то я знаю намного больше, чем ты думаешь, — Арлес посмотрел на зеленую с голубым крышу. — На самом деле мне не следовало бы тебе это говорить, но я частным образом случайно узнал твой ИС. Извини, но он не очень-то обнадеживает. Я это говорю тебе только для того, чтобы для тебя это не стало сюрпризом сегодня вечером. Глауен снова бросил быстрый косой взгляд в сторону Арлеса.
— Никто, кроме Фратано, не знает моего ИС, а уж он-то тебе этого не скажет.
Арлес многозначительно усмехнулся.
— Попомни мои слова! Твой номер близок к 30. Я не могу сказать тебе точно, но будем считать, что где-то между 29 и 31.
Наконец-то спокойствие Глауена дало трещину.
— Я тебе не верю! — он вскочил на палубу, — Откуда ты взял такую ерунду? От своей матери?
Арлес внезапно почувствовал, что он слишком распустил язык. И все же он решил продолжить атаку.
— Ты хочешь сказать, что моя мать говорит чепуху?
— Ни ты, ни твоя мать не должны ничего знать о моем ИС.
— А почему бы и нет? Считать мы умеем, а все связи можно найти в записях, хотя в твоем случае точнее сказать, что их нельзя там найти.
Странное замечание, подумал Глауен.
— Что ты этим хочешь сказать?
И снова Арлес почувствовал, что распустил язык.
— Ничего особенного. Правда, ничего особенного.
— Ты сегодня, похоже, набит какими-то странными фантазиями.
— Дерзкие Львы знают, кто чего стоит. Я знаю про такие скандалы, о которых ты даже не
