В начале 1956 года, когда Джон якобы всерьез взялся за учебу, участники группы «Кворримен» встречались нерегулярно, от случая к случаю. Не играли неделями. Состав группы постоянно менялся, в зависимости от того, кто на какую вечеринку намеревался отправиться или в каком месте хотел выступить.
– Мы создавали эту группу вроде как в шутку, - говорит Пит Шоттон. - Все кругом увлекались скиффлом и пытались что-нибудь изобразить. Я играл на стиральной, доске, потому что ничего не смыслил в музыке. Просто раз я друг Джона, значит, обязан играть в этой группе. Поскольку возглавлял группу Джон, все постоянно ругались между собой и, бывало, именно из-за этого покидали «Кворримен».
– Я ругался с ребятами именно для того, чтобы они уходили. Поругался - скатертью дорога, - говорит Джон.
Постоянным участником «Кворримен» был Найджел Уалли. Время от времени он играл с ними сам, но чаще договаривался о выступлениях, то есть исполнял роль менеджера.
То же самое происходило в ливерпульском «Институте», где группы вырастали из-под земли, как грибы после дождя.
15 июня 1956 года Айвен Вон привел еще одного парня из «Института», чтобы познакомить его с Джоном.
– Я знал, что это отличный парень, - говорит Айвен. - К Джону я всегда приводил только отличных парней.
Поводом для встречи стал праздник в приходской церкви недалеко от дома Джона. У него было здесь полно знакомых, и он хотел показать им свою группу.
Своим однокашникам Айвен много рассказывал о Джоне и его группе. Он знал, что Джона это волнует.
– В тот день Мими сказала мне, что я совсем докатился, - вспоминает Джон. - Превратился в настоящего «тедди-боя». Мне показалось, что во время концерта я вызвал отвращение у всех, не только у Мими. Чуть ли не вчера я увидел свою фотографию, сделанную тогда в Уолтоне. И что ж? Вполне симпатичный молодой парень.
О концерте у Джона сохранились смутные воспоминания. Дело в том, что он напился, хотя до совершеннолетия ему было еще далеко. Остальные помнят все отлично, в особенности тот друг, которого привел с собой Айвен, - Пол Маккартни.
– Этот день был днем, когда я встретил Пола и когда все закрутилось.
3. Пол
Джеймс Пол Маккартни родился в Ливерпуле 18 июня 1942 года в платном родильном отделении Уолтонской больницы.
Пол - единственный из «Битлз», появившийся на свет в таких роскошных условиях. Он происходил из рабочей семьи, шла война, и если он родился с таким шиком, то только потому, что его мать когда-то работала старшей сестрой в этом отделении. Когда она пришла туда рожать своего первенца, ее приняли с распростертыми объятиями и обращались с ней как с кинозвездой.
Выйдя замуж за будущего отца Пола, Мэри Патриция, мать Пола, ушла из больницы за год до его рождения. Ее девичья фамилия - Мохин; как и муж, она была родом из Ирландии.
Джим Маккартни, отец Пола, четырнадцатилетним мальчиком начал зарабатывать на жизнь в «А. Ханней и Кo» на Чепел-стрит, ливерпульской фирме, что занималась куплей и продажей хлопка. Джим разносил образчики сырья. В отличие от жены Джим не был католиком. Он всегда считал себя агностиком. Джим родился в 1902 году в многодетной семье и был одним из семерых детей - трех братьев и четырех сестер.
По общему мнению, ему очень повезло, когда, окончив школу, он получил работу на хлопковом предприятии. Индустрия хлопка достигла своего расцвета, и Ливерпуль стал главным поставщиком хлопка на ланкаширские прядильные фабрики. Влез в хлопковое дело - считай, что обеспечил себя до конца дней.
В качестве разносчика Джим Маккартни получал 6 шиллингов в неделю. Ему полагалось обойти будущих клиентов и ознакомить их с образцами. Фирма «Ханней» ввозила хлопок, распределяла его по сортам и продавала на прядильные фабрики.
Джим отлично работал и к двадцати восьми годам получил повышение - должность торговца хлопком. Для простого парня это был большой успех. Обычно торговцы хлопком происходили из среднего класса. Джим всегда одевался с иголочки, не без щегольства, и производил приятное впечатление благодаря открытому и доброму выражению лица.
После повышения ему стали платить 250 фунтов в год - не бог весть что, но жить можно.
Джим был слишком молод, чтобы участвовать в первой мировой войне, и слишком стар, чтобы сражаться во второй. Впрочем, его все равно не взяли бы в армию, так как он слышал только на одно ухо - в десять лет Джим упал с большой высоты и повредил себе барабанную перепонку. Но его сочли подходящим кандидатом для работы в оборонной промышленности. И когда хлопковая биржа из-за войны закрылась, его направили в Нейпирс, на инженерные работы. В 1941 году, достигнув тридцати девяти лет, он женился и поселился с молодой супругой в меблированных комнатах в Энфилде. Днем Джим работал в Нейпирсе, а в ночь, когда родился Пол, гасил фугаски на крыше. Он имел право приходить в больницу в любое время, а не в установленные для обычных посетителей часы, так как его жена была здесь своим человеком.
– Ну и урод, - подумал я. - Невыносимый. Страшный. Один глаз у него был открыт, а другой закрыт, он все время орал. Его взяли на руки, чтобы показать мне, и я увидел какой-то чудовищный кусок красного мяса. Вернувшись домой, я долго плакал, впервые за многие-многие годы.
Несмотря на то что жена Джима была медицинской сестрой, любая болезнь вызывала у него непереносимые страдания. Больничный запах приводил его в ужас, и этот ужас по наследству передался Полу.
– Но на следующий день он уже стал больше похож на человека. Хорошел на глазах. И в конце концов превратился в очаровательного малыша.
Однажды, когда Пол играл в садике перед домом, его мать обнаружила у ребенка на лице несколько пылинок и сказала, что отсюда нужно переезжать. Работа в Нейпирсе над производством двигателя для одного из истребителей приравнивалась к службе в военно-воздушных силах и поэтому Джим получил дом в Уолласи, в районе Наулси. Тамошние дома принадлежали муниципалитету, но некоторые из них предназначались для работников министерства авиации.
– Мы обычно называли их полудомиками, такие они были маленькие, хлипкие, с голой кирпичной кладкой внутри. Но все-таки это было лучше, чем меблированные комнаты, особенно когда есть маленький ребенок.
Служба в Нейпирсе закончилась раньше, чем война. Джима перевели в ливерпульский отдел Санитарной корпорации временным Инспектором: он должен был обходить мусорные свалки и следить, чтобы санитарные служащие исправно исполняли свои обязанности.
Джим зарабатывал в корпорации очень мало, поэтому его жена снова пошла работать патронажной сестрой, пока в 1944 году у нее не родился второй сын, Майкл.
Мэри Маккартни всегда больше нравилось быть медсестрой, чем заниматься патронажем. И притом рабочий день с девяти до пяти - это чересчур много, как в конторе. Поэтому через некоторое время она вновь возвратилась к акушерству. Взяла две акушерские ставки по месту жительства, что означало уход и присмотр за всеми беременными женщинами на большой территории. Акушеркам также предоставлялось муниципальное жилье. Один ее участок находился на Вестерн-авеню, второй - на Ардвик-роуд. Ее вызывали каждую ночь. Джим говорит, что жена слишком много работала, гораздо больше, чем ей следовало, но она всегда была чересчур трудолюбивой.
Самые ранние воспоминания Пола - ему было тогда три или четыре года - связаны с мамой. Он помнит, как кто-то вошел в дверь и протянул ей гипсовую собаку.
– В знак благодарности за то, что она приняла роды. Она постоянно получала подарки в этом духе.
