Тетя Сара покачала головой.
– То, что он хочет, и то, что может себе позволить ваш отец – разные вещи. Ты говорила, что у отца не очень хорошее здоровье, так что Дереку, скорее всего, придется заниматься магазином, если только, – прибавила она многозначительно, – ты не сможешь ему помочь.
Мюриел покраснела. Как много сейчас зависело от нее и от успеха предстоящей поездки. И вдруг она заколебалась. Сможет ли она полностью изменить себя как личность? Ведь это значит отказаться от всего, что так любит в ней отец.
Наблюдая за своей племянницей, тетя Сара подумала, что никогда не встречала более миловидной девушки: среднего роста, стройная и грациозная, с серо-зелеными глазами и каштановыми волосами. Природа, искусно соединив тонкость и твердость черт, создала лицо поразительной красоты. Будет обидно, если девочка не воспользуется своим богатством.
– Я искренне надеюсь, что смогу, – ответила Мюриел с мрачной решимостью.
А неделю спустя умудренная советами и наставлениями Мюриел Патерсон решительно взошла на борт «Аппении».
Тетя Эдит сразу же пошла в свою каюту, а Мюриел, для которой все здесь было внове, оставалась на палубе, пока корабль не отошел от причала. Потом она направилась к главному трапу. Спустившись вниз, она поняла, что заблудилась, но ей помог один из корабельных офицеров, и через несколько минут она очутилась в каюте своей тети.
Старая дама пластом лежала на койке.
– Уходи, – раздраженно бросила она. – Я болею.
– Мы же только отошли от причала, – Мюриел удивленно посмотрела на нее. – Почему вы думаете, что вам будет плохо?
– Потому что я всегда болею первые два дня, – пожаловалась она. – Это такое расточительство: ведь все оплачено, а я не могу съесть ни кусочка…
Мюриел улыбнулась – тетя Эдит не выносила ни малейшей расточительности.
– Можно мне потом к вам зайти?
– Можешь, если хочешь, но предупреждаю: это будет не слишком приятное зрелище.
Каюта Мюриел, хотя и была первого класса, не имела балкончика, как тетина, но тоже была с отдельной ванной, и через полчаса Мюриел уже сидела перед зеркалом и внимательно рассматривала свое отражение, строя при этом гримасы и вспоминая, как она шокировала тетю своим видом. Но Мюриел постаралась выбросить эти мысли из головы и забыть едкие замечания тети Эдит. «Все же жаль, что богатые мужчины предпочитают изысканных женщин», – подумала она, взяв расческу, чтобы привести в порядок свои прекрасные волосы. Она с минуту помедлила и вдруг представила себе своего отца. Какой он бледный и усталый; каких трудов ему стоит поднимать тяжелые корзины с овощами и ящики с фруктами. Он всегда выглядит совершенно измученным, когда возвращается домой… Мюриел решительно сжала губы и принялась делать из себя «изысканную женщину», как ее учила кузина.
Перед обедом она вновь зашла в каюту тети Эдит; старая дама по-прежнему лежала неподвижно и явно жалела себя.
– Вы не пойдете обедать? – осторожно спросила Мюриел.
– Разве похоже, что я в состоянии пойти на обед? – Мюриел заметила, что тетя и вправду плохо выглядит, но ничего не сказала. – Если бы я могла одолеть свой обед, будь уверена, я так бы и сделала. Господи, что это ты напялила? – Тетя Эдит приподняла голову в кружевном чепце и села, подложив под спину подушку. – Я бы никогда не взяла тебя с собой, если бы только знала, что ты будешь так одеваться. Это платье просто неприлично! «Без бретелей», кажется, так его называют? Я бы сказала, что оно вообще без лифа!
– Сейчас все носят открытые платья, – запротестовала Мюриел, все же слегка покраснев.
– Но
Мюриел послушно села – в присутствии тети Эдит почти все робели – и рассказала ей о Фреде и Диль, добавив, что они, вероятно, не стали бы ссориться, будь у них свой дом. Она еще не успела довести свой рассказ до конца, как тетя прервала ее:
– Они-то должны быть счастливы: ведь они женаты всего несколько месяцев.
– А вот и нет, тетя Эдит: они постоянно ссорятся. А теперь еще из-за ребенка…
– Из-за ребенка? Какого еще ребенка?
– Ребенка Диль… правда, он еще не родился, – добавила Мюриел поспешно. – Сестра винит в этом Фреда. Видите ли, если бы не ребенок, она продолжала бы работать и тогда они смогли бы накопить денег на собственный дом.
– Я не понимаю, ты-то тут при чем?
– Меня беспокоит счастье моей семьи, – произнесла она тихо.
– Поэтому ты решила выйти замуж ради денег? Вот ерунда-то! Ты выйдешь замуж, моя милая, только по любви! Ты создана для этого.
– Я раньше тоже так думала, – с грустью призналась Мюриел. – Но теперь я изменилась. Только представьте себе, сколько хорошего я могла бы сделать, будь у меня деньги. Я бы могла все уладить дома, и, вероятно, положить в банк какую-то сумму на дом для Диль и Фреда.
– Почему ты должна все это делать? – спросила тетя Эдит. – Если Диль испортила свою жизнь, тебе не стоит жертвовать собой, чтобы помочь ей все наладить.
– Но есть еще Дерек…
