бы вам насочиняли на круглую пятерку!
— Не сомневаюсь! — засмеялся Вадим Степанович. — Читал я ваши сочинения про школьного хозяина — ученика. Там ваш литературный герой очень правильный товарищ, безупречный, но бледный какой-то и холодный, совсем на вас не похожий. А сегодня вы описали колоритную фигуру! Видишь как живого и слышишь вашего хозяина: принеси мне то, достань мне это!.. Увидели остров — даешь! Потребуются удобрения — вынь да положь! Нужны семена — найди и выдай!.. А кто должен найти и выдать? Да все тот же Кирилл Кириллович, на которого вы меня нацеливаете.
Вадим Степанович сознательно сгущал краски и, заметив, что ребята пристыженно потупились, повторил свое обещание:
— Но я вас поддержу все-таки. Надо же когда-то учиться быть настоящими хозяевами. Одними школьными сочинениями такую науку не осилить.
На этом и закончился первый серьезный разговор с директором. Ребята были довольны — они добились своего: Вадим Степанович обещал поговорить с председателем колхоза. А все остальное, как и раньше, мало тревожило их. Да придумают они, как найти выход с семенами и удобрением! Наверно, уже придумали бы, если б не поторопились.
Борис Кравцов так и сказал Вадиму Степановичу:
— Мы, конечно, виноваты, и вы правильно подсказали. Но нам хотелось побыстрей узнать: вдруг вы бы не поддержали! Тогда незачем и голову ломать про семена и землю… Зато сейчас мы такую мозговую атаку организуем!.. Пошли, ребята!
— Еще не пошли! — остановила его Зоя. — Посуду надо вымыть и убрать. И пол — посмотрите, как натоптали!
Девчонки дружно взялись за посуду. На долю мальчишек достался пол.
— Ромка, Сеня! — распорядился Борис. — Чтоб ни одного пятнышка! Я тоже помогу… Остальные — одевайтесь, не мешайте!
— Фефёла! Тащи швабру! — как по инстанции, передал приказание Ромка и подтолкнул Сеню Сивцева.
Через пять минут порядок в доме был восстановлен, и ребята высыпали во двор.
— Зевс — мужик свойский! — подытожил результаты визита Ромка.
— Но мозги он нам здорово прополоскал! — Борис оглянулся на крыльцо. — Ох и хитер!.. И с хозяином с этим подловил крепко, и насчет земли и семян втык сделал правильный!
Размолвка
Вадим Степанович не любил откладывать дела на потом. В тот же вечер, часов в восемь, он отправился на центральную площадь Светлячков, где было и правление колхоза, и дом Кирилла Кирилловича. Шел по тропе вдоль реки и заранее продумывал разговор с председателем колхоза. Дружба дружбой, но ведь нельзя ею злоупотреблять. Понимал Вадим Степанович, что председателю трудно расстаться с семиклассниками — летом каждый человек на счету.
В просторном здании правления все окна были темными. Кирилл Кириллович придерживался в работе городского стиля. Если не требовали чрезвычайные обстоятельства, никто в правлении по вечерам не засиживался. Вадим Степанович не увидел света и в окнах дома, в котором жил его друг. Но, приглядевшись, заметил голубоватые блики на стеклах — в угловой комнате работал телевизор. Передавали хоккейный матч, а Кирилл Кириллович был страстным болельщиком и сердился, когда ему мешали насладиться игрой.
— Садись!.. Тут сейчас такая обводочка была!
Весь подавшись вперед, охая, фыркая, причитая, постукивая кулаком то по колену, то по подлокотнику кресла, Кирилл Кириллович не отрывался от экрана, пока игроки не сдвинули ворота и не похоронили вратаря под грудой ощетинившихся клюшками тел. Судья остановил игру, а Кирилл Кириллович взглянул исподлобья на друга и тепло улыбнулся.
— Чаю хочешь?.. Минуты через две… Вот закончится второй период — и поставлю… Или пива?.. Чешское! Когда холодно, наш торг на питье щедрый, а летом и газировки не допросишься!..
Вадим Степанович знал в этом доме все. Придвинув к телевизору журнальный столик, он принес два фужера и бутылку пива, но открывать ее не стал — дождался конца периода.
По свистку судьи Кирилл Кириллович, отдуваясь, как после тяжелой работы, откинулся на спинку кресла.
— Умаялся, бедненький! — усмехнулся Вадим Степанович и поставил перед ним фужер с пивом.
Кирилл Кириллович с удовольствием отпил несколько глотков, с прищуром посмотрел на друга и безошибочно определил:
— По делу!.. Знал бы — и пива не дал! Раз по делу — приходи со своим!
— Взяточник!
— Ты не лучше! С делом в правление приходят, а ты домой явился! На блат надеешься? На знакомство?
Они обменялись еще несколькими грубовато-шутливыми обвинениями, и Кирилл Кириллович решил ошеломить друга своей осведомленностью:
— Знаю твою нужду: крыша на школе прохудилась… Будет тебе железо! Для нового телятника берег, но придется школе отдать: твои телята поценней… кровельщиков сам найдешь или прислать?
Вадим Степанович поднял обе руки вверх.
— Сдаюсь!.. С этим и шел! — слукавил он. — Спасибо, что не отказал! За кровельщиков — тоже спасибо!.. Я всегда удивлялся твоей хозяйской расторопности!
Подозрительно уставился на него Кирилл Кириллович.
— Ты что это расшаркался до неприличия? Еще что-нибудь выпросить хочешь?.. Говори побыстрей, а то в третьем периоде навешают нашим — тогда ты и пробки от пивной бутылки у меня не получишь!
Вадим Степанович еще раз вскинул обе руки вверх, но не повторил: «Сдаюсь!» Решил, что в шутливом тоне основной разговор пользы не принесет.
— Понимаешь, Кирилл, я и раньше над этим задумывался, а сегодня убедился: что-то не так делаем мы в школе. Твердим азбучные истины: ученик — хозяин школы, колхозник — хозяин земли, рабочий — хозяин предприятия, советские люди — хозяева своей страны… А что такое «хозяин» в нашем понимании слова?.. Спросил я сегодня у семиклассников… Они мне такого наговорили, что всех нас — школьных учителей и воспитателей лишать диплома нужно!
— С чего это тебя на философию потянуло? — удивился Кирилл Кириллович. — Такие вопросики впору академикам задавать, а не семиклассникам… Ты спроси меня — отвечу не лучше твоих ребят!.. Одно ясно: избалованы мы до предела, потому и понятие это — хозяин — старый смысл совсем утратило, а новым обрастает очень медленно… Возьми любую страну на Западе — хоть Англию, хоть Америку. Там каждый хозяин знает: ошибись он, не учти что-нибудь, поленись или не сумей — тут и конец твоему хозяйству. Разорение и нищета. И пенять не на кого!.. А у нас? Любо-дорого у нас! Загробил дело, ввел в убытки — ну и что! В худшем случае, выговорок тебе и перевод на другую должность. Да еще такую этому горе-хозяину работенку ищут, чтобы он в зарплате поменьше потерял.
Для Кирилла Кирилловича это была целая речь. Обычно он обходился двумя-тремя фразами.
— Прости, Вадим! — смутился он. — Прорвало!.. Но уж раз начал — закончу… Избалованность эта на школьной скамье зарождается… У нас говорят: дети — привилегированный класс. Так оно и есть и так должно быть! Но значит ли это, что нужно держать их в вате под стеклянным колпаком? К облегченной идеальной жизни ребят в школе готовят! Что они слышат от учителей?.. Все-то у нас идет как по маслу: если план — так он обязательно перевыполняется, если руководитель — так это безупречный мудрый хозяин нового социалистического типа, а ученики — это будущие и тоже, без сомнения, мудрейшие хозяева,
