— Я тоже, дорогая, — заверил ее Тим. — Это и будет наш ночной клуб. И ты исполнишь для меня танец живота.
— Не забывайся. Кто сегодня повелитель? Этой ночью командовать буду я. Ты же обещал быть покорным и верным слугой, не так ли? — напомнила ему коварная обольстительница.
— Хорошо, дорогая, — притворно вздохнул Тим. — Раз уж обещал, то придется. Готов исполнить для тебя даже сеанс мужского стриптиза. Но ты ведь проявишь милосердие и сострадание? Хотелось бы дожить до рассвета.
— Конечно. Это я могу обещать. Ты увидишь, как встает солнце над Каиром. Я даже приготовлю тебе завтрак, если ты это заслужишь. Кстати, в самолете, конечно, кормили, но я уже проголодалась, а впереди целый вечер. На этой вилле, надеюсь, найдется наполненный едой холодильник и плита? Или все же придется ехать в какой-нибудь ресторан? — вернулась к проблемам насущным Диана.
— Не придется. Холодильник с едой и напитками в нашем распоряжении. Я его уже лично наполнил. На всякий случай, хотя полагал, что мы будем есть в городе. Учел по возможности, естественно, все твои привычки и вкусы. Так что от голода не умрешь. Все энергетические потери будут своевременно восстанавливаться. Я сам выступлю в роли шеф-повара. — И Тим горделиво выпятил грудь.
— Спасибо, дорогой. Я знала, что могу на тебя положиться. — Диана вновь притянула его к себе и сочно, со вкусом поцеловала в губы. Потом немного отодвинулась и слегка насмешливо промолвила: — Хорошо, хвастунишка. Посмотрим, насколько тебя хватит. Но не бойся, если выдохнешься, то найдем выход. Отправимся в город смотреть на танец живота. Я, конечно, могу и сама его исполнить, но лучше довериться профессионалам.
— Диана, я уверен, что ты лучше любой профессиональной танцовщицы. Тебе даже не придется особенно стараться. С твоей фигурой ты и так выглядишь настолько сексуально, что я готов отдаться тебе прямо сейчас, без всякого танца.
— Тим, как тебе не стыдно! Ты заставляешь краснеть нашего водителя. — Диана наконец-то обратила внимание, что отделяющая их от шофера прозрачная перегородка имеет отверстия. — Он же понимает по- английски!
— Ничего. Гасан воспитанный человек. Когда надо, то ничего не видит и не слышит, — успокоил ее Тим. — И потом, я же еще не перешел к практическим действиям. А только готовлюсь к ним.
— А ты не слишком спешишь? — засмеялась Диана. — Не перегоришь раньше времени?
— Нет, дорогая. Ты видела, как дегустируют вино? Вначале смотрят его на свет, проверяя цветовую гамму. Потом вдыхают аромат. Затем осторожно пробуют на вкус, небольшим глотком. И только после этого наливают в бокал и пьют. Как опытный гурман, я тоже вначале должен продегустировать такое очаровательное лакомство. Увидеть твое соблазнительное тело, вдохнуть твой сексуальный аромат, почувствовать вкус твоих поцелуев. Тем более что я так соскучился по ним за время разлуки! Это не напрасная трата сил, это прелюдия к предстоящей любви…
За этими сладкими речами, объятиями и поцелуями они не заметили, как машина подъехала к входу в гостевую резиденцию посольства. Здание было построено в английском колониальном стиле с вкраплениями элементов архитектуры Арабского Востока.
Внутри высокие потолки, широкие проемы, тонкие ажурные колонны и арки создавали ощущение простора и изящности. Естественно, что современный кондиционер обеспечивал лучшую комфортность, чем в прошлом черные слуги с веерами из павлиньих перьев или подвешенные под потолком на всю длину комнат специальные опахала, приводимые в действие все теми же слугами. Обилие зелени и цветов, а также бассейн во внутреннем дворике гармонично вписывались в сказочный стиль архитектуры резиденции.
Невозмутимый шофер, деликатно отвернувшись, подождал, пока выбравшаяся из лимузина парочка приведет в порядок одежду. Затем вытащил чемодан гостьи из багажника и внес его в здание, отдав местному дворецкому.
Тим и Диана последовали за ним. А через полчаса, распаковав вещи и завершив беглый осмотр дома, остались наедине в одной из гостевых комнат. Ее интерьер был оформлен в экзотическом стиле, напоминая покои для сладких утех султана или падишаха. Низкие диваны и инструктированные столики, цветастые ковры по всему полу, с разбросанными на них валиками и подушками. Все с геометрическим орнаментом в соответствии с Кораном, запрещающим изображение живых существ. На одном из столиков стоял кувшин с шербетом и тарелочки с восточными сладостями, орешками и фруктами.
Тим вел себя так, будто действительно был султаном, принимающим в своих покоях прекрасную Шехерезаду. Напоил ее шербетом из серебряного кубка, скормил гроздь винограда из своих рук, а потом подвел к бассейну, пояснив, что необходимости в купальнике нет, поскольку кроме него ее прелестей никто не увидит.
Искрящаяся под солнцем вода приятно освежала и бодрила, будила интерес к жизни. Они плавали, как декоративные рыбки в аквариуме, совершенно обнаженные, играя друг с другом, как два влюбленных дельфина. Потом вышли и завернулись в огромные махровые полотенца. Но этим импровизированным одеяниям недолго пришлось оставаться на их телах. Через пару минут они упали на пол и две сплетенные фигуры, мужская и женская, артистично завершили игровую композицию на тему любви прямо на мраморном полу возле бассейна. А потом, разгоряченные и счастливые, они опять сменили сушу на воду, с разбегу нарушив манящую, зеркально-голубую гладь.
После бассейна и пьянящей сладости первой любовной игры проснувшийся аппетит загнал их в кухню. Обоим было уже не до экзотики, и никакой шербет, кус-кус и рахат-лукум не смог бы насытить желудки, привыкшие совсем к другим блюдам. Победил голос родины, и Тим быстро приготовил для возлюбленной простой и сытный английский обед. Томатный суп, баранье жаркое с рисом, толстые ломти ветчины и сыра и две банки темного бархатного пива.
А потом оба вернулись в «покои султана», где до рассвета наслаждались друг другом, периодически перемещаясь с низкой тахты на ковер и обратно. Правда, в промежутках еще пару раз забирались в бассейн, чтобы охладить кипение страсти, накаляющей и разрывающей их тела. Ушли в прошлое размолвки, неясности и неприятности последних недель. Физическая близость действовала как целительный бальзам на уставшие и израненные души, принося умиротворение и радость, вселяя надежду и пробуждая мечты…
10
Ровно в одиннадцать утра они были у входа в городскую квартиру четы Хэйвен. К месту назначения их подвез все тот же Гасан и остался ждать у подъезда.
Диана заметно нервничала и часто облизывала пересыхающие губы, так что не было смысла даже доставать помаду. Впрочем, природа наградила ее достаточно яркими, четко очерченными губами, так что в косметике не было особой необходимости.
Помимо сумочки, свисающей с плеча, в руках у нее был пакет с подарками для хозяев. Для миссис Хэйвен — фактического вождя семейного клана — довольно массивное, богато иллюстрированное издание, посвященное творчеству английских художников-пейзажистов. А для номинального главы семьи — уже упоминавшаяся бутылка.
Впрочем, как она и ожидала, судя по оставшемуся у подъезда лимузину, общение с отцом Тима носило краткосрочный характер. Он сам открыл дверь.
Малколм Хэйвен внешне ничем не напоминал сына. Среднего роста, худощавый, с удлиненным лицом и столь же удлиненным носом, и с серо-стальными глазами с жестким прищуром. Редеющие светло-рыжие волосы были аккуратно зачесаны назад и уже начали седеть на висках. Он был облачен в элегантный темно-синий костюм, черные мокасины, белоснежную рубашку из египетского хлопка и темно-синий шелковый галстук.
Окинув Диану быстрым оценивающим взглядом, хозяин дома протянул ей руку, осторожно пожал тонкую ладонь и произнес приятным, слегка хрипловатым голосом застарелого курильщика:
— Полагаю, вы и есть Диана Нивен. А я Малколм Хэйвен, отец вот этого лоботряса, стоящего за вами. Можете называть меня просто Малколм. К сожалению, прислуга отпущена, так что мне приходится
