— И все то, что мы тебе сказали, действительно случилось, — добавила Андреа.
— Хорошо, поехали на кладбище! — сказал Гейб.
— И-и-и стоп! — сказал Ник, нажимая на педаль тормоза. Впереди виднелась ограда кладбища.
— Есть фонарик? — спросила Диана нервно.
— Вряд ли, — ответил Ник. — Не думаю, что он нам нужен. Смотрите, луна довольно ярко светит.
— Немертвые как раз в такое время и выходят, — сказала Андреа взволнованно. — В полнолуние.
Шесть подростков вышли из автомобиля, и подошли к рушащимся стенам кладбища. Джилл стояла и пристально глядела вдаль, вдыхая свежий воздух. Запах цветущих по весне цветов и растений, на мгновение, сделал кладбище Шейдисайда самым прекрасным местом.
Но почему Джилл так волновалась? Почему у нее было чувство, что случится что-то плохое?
Остальные пошли с Гейбом к воротам кладбища. Он постучал, и крикнул:
— Ююююхууу! Жилище Мертвых! Выходите, выходите отовсюду!
— Гейб, вернись к реальности, — сказала Андреа. Никто больше ничего не сказал.
Гейб распахнул ворота. Они распахнулось с жутким скрипом, как будто кто-то стонал от боли. Остальные шли сразу за Гейбом по одному. Дорога была заросшей травой и сорняками, древние, полуразрушенные надгробные плиты были покрыты мхом и вьющимся плющом.
— Не много денег уходит на содержание этого места, не так ли? — изрек Гейб.
— Здесь уже давно никого не хоронят, — сказала Джилл ему. — Проверь надгробия. Кое-какие из них действительно древние.
Гейб наклонился и немного счистил мох с камня. Было достаточно просто прочитать надпись в свете луны.
— «Доллан — 1847», — прочитал он. — Правда, древняя.
— Некоторые из надгробий такие странные, — сказала Андреа. — Посмотри сюда!
Джилл смотрела через плечо Андреа, чтобы прочитать.
— Эдвин Дунфи, Рожден в 1852. Повешан как вор в 1870.
— Черт возьми, — ругнулась Андреа. — Он был не намного старше нас.
— Интересно, что он украл, — сказал Ник. — Должно быть, что-то действительно ценное, раз его повесили.
— Правосудие было немного жестче тогда, — ответил Макс.
— Да, — произнесла Андреа. — Тебя бы, наверное, тоже казнили, за поджег туалета.
— Если бы они поймали меня, — сказал Макс спокойно. Так как прошла почти неделя, и ничего такого не произошло, Макс перестал беспокоиться о поджоге.
— Я вспомнил кое о чем, — сказал Гейб, выправляясь и потирая руки. — Ты еще ничего не поджигал, Ник.
— Что? — Ник зевнул. — О чем ты?
— Точно, — сказал Макс, — теперь твоя очередь.
— Ну, уж нет, — воскликнул Ник. — Это глупо и опасно.
— И забавно, — добавил Макс. — Ты забыл, что это забавно.
Джилл была уверена, что парни всего лишь дурачатся, но она помнила, что случилось в кафетерии.
— Ну, же, парни, — сказала она. — Становится прохладно. Пошли отсюда.
Ни один из парней не обратил на нее внимания. Диана, стоящая рядом с Джилл, молчала, но ее глаза были широко распахнуты, и взгляд был напуганным.
— Макс устроил поджег, — продолжал Гейб. — И доказал, что он не хлюпик.
— Рад за него, — ответил Ник. — Я не должен ничего доказывать.
— В чем проблема тогда? — сказал Макс, — это всего лишь забава.
— Или, наверное, Ник испугался, — протянул Гейб.
На секунду все замолчали.
«Гейб зашел слишком далеко», — подумала Джилл.
Но Ник лишь глубоко вздохнул, видимо взвешивая все, затем повернулся и пошел прочь.
— Все, — сказал он. — Пошли.
— Подожди! — позвал Гейб. Ник осторожно повернулся.
— Может, ты и прав, Ник, — сказал Гейб с преувеличенной добротой. — Возможно, сегодня не твоя очередь. А моя… — Он осмотрел кладбище.
— Гейб, — воскликнула Джилл. — Не надо. Давайте просто вернемся в машину.
— Не волнуйся, Джилл, — Гейб повернулся к ней с легкой улыбкой. — Немного огня тут ничего не испортит. И это просто останется тут. Занятия не отменят, не будут искать виновного. — Он возбужденно засмеялся.
— Что насчет той лачуги? — предложил Макс, указывая на захудалую деревянную лачугу.
— Это похоже на лачугу смотрителя кладбища, — сказала Андреа, слегка взволнованно.
— Ей уже никто не пользуется много лет, — сказал Гейб. — Избавься мы от нее, сделали бы только лучше.
Он открыл дверь и осмотрелся внутри.
— Прекрасно, — промолвил он. — Тут полно старых палок и тряпок. Должно хорошо гореть.
Он выволок в центр комнаты груду досок и тряпок и вытащил зажигалку из кармана.
— Эй, чувак, — нервно произнес Ник. — Ты правда собираешься поджечь лачугу?
— А ты не веришь? — бросил Гейб. Раздался щелчок зажигалки. — Тогда смотри…
Глава 9
Некоторое время Гейб стоял и неотрывно смотрел на пламя зажигалки. Пламя освещало его лицо — оно было смертельно спокойным, губы тронула знакомая усмешка.
Джилл посмотрела на остальных. И Андреа и Макс наблюдали за парнем с полуоткрытыми ртами, их глаза горели от возбуждения. Глаза Дианы тоже сияли, но Джилл было сложно понять — от возбуждения или от страха. Только Ник стоял хмурый. Он покачал головой и отвернулся.
Что касается самой Джилл, она не была уверена, что чувствует по этому поводу. Часть ее была солидарна с Ником, разводить огонь опасно и глупо. Но другая часть была взволнована и она ждала с нетерпением, действительно ли Гейб сделает это.
Гейб медленно ходил по лачуге, наклонялся и поднес зажигалку к груде развалин. Они тут же вспыхнули, и парень отскочил назад.
— Эй! — воскликнул он. — Да они сухие!
— Тогда нам лучше убраться отсюда! — сказал Макс. — Она вспыхнет в мгновение ока.
— Да, — подтвердил Гейб. — Бежим!
Смеясь как ненормальный, он повел всех обратно через кладбище к тому месту, где был оставлен автомобиль.
— Это было круто! — воскликнул Макс, обернувшись, чтобы посмотреть, как ярко пылает лачуга.
— Не думала, что ты действительно сделаешь это, — сказала Андреа, положив руку на плечо Гейба. — Я должна была догадаться, что раз ты сказал, то точно сделаешь.
— Да, так и есть, — сказал Гейб. — Осталась только одна неоконченная вещь.
— Какая? — спросила Андреа.
— Ник, — ответил Гейб. — Эй, приятель, сейчас уж точно твоя очередь!
Они все снова посмотрела на ограду кладбища, из-за которой был виден огонь. Джилл подумала, что не случилось ничего такого уж плохого. Как и сказал Гейб, они никому не навредили. А сама лачуга была такой развалюхой, что была абсолютно бесполезной.
Даже Диана казалась спокойной по поводу того, что случилось.
Только Ник был все еще встревожен. Он держался на расстоянии от друзей, отвернувшись от
