А под ней текст:
«Эта дорога и окружающая территория является собственностью правительства Соединенных Штатов. Доступ регулируется федеральными законами, законами штата и правилами Лаборатории. Эта дорога может быть закрыта в любой момент без предварительного уведомления».
— Бог любит пехоту, — улыбнулся Майкл.
— О чем это они?
— Не знаю. Должно быть, где-то рядом секретный объект. Здесь полно таких.
— Здорово!
— В любом случае, впереди город. Разживемся припасами, передохнем и решим, что делать дальше.
Они замолчали и пошли вперед.
— Тебе жалко машину? — спросила Анна.
— Да. Машина была единственной стоящей вещью, которой я когда-либо владел.
— Мне тоже. Она была, как дом.
— Не надо. Не думай о доме.
— Не могу. Человек должен иметь хотя бы какой-нибудь дом.
— Сейчас наш дом здесь.
Анна покачала головой.
— Это не дом.
Они поравнялись со знаком и остановились.
— Предлагаю устроить привал здесь, — сказал Майкл. — Тогда мы войдем в город в начале дня.
— Хорошо.
Анна стянула рюкзак и бросила его на дорогу. Она молча проследила, как Майкл перенес его на обочину. Странный поступок, но, с другой стороны, каждый имеет право на надежду, какой бы глупой она не казалась.
ГЛАВА 31
Они вышли на рассвете, стараясь захватить ту короткую утреннюю прохладу, которая предшествует раскаленному солнечному дню. Шоссе полого поднималось в горы, впереди отчетливо были видны их величественные склоны, покрытые густой тусклой зеленью. Пустыня осталась за спиной. Они шли уже два часа, изредка переговариваясь, но больше частью молча. Неожиданно потяжелевшие рюкзаки давили на плечи.
Справа от шоссе на солнце что-то сверкнуло.
— Майкл, смотри!
— Похоже на забор.
Они сошли с дороги и через несколько минут остановились у длинной проволочной сетки, тянущейся далеко вперед насколько хватало глаз. Майкл снял рюкзак и, порывшись в нем, извлек бинокль Хорька.
— Посмотрим, что там.
Он покрутил колесо настройки и стал медленно водить биноклем по сторонам.
— Ну? — нетерпеливо спросила Анна.
— Похоже на аэропорт. Я вижу полосу, вижу самолет.
— Дай посмотреть.
Майкл передал бинокль Анне.
— Действительно. Аэропорт. Я вижу машины.
Она отняла окуляры от глаз и посмотрела на Майкла.
— У меня странное чувство, — сказала она.
Майкл кивнул.
— У меня тоже.
— Как будто там кто-то есть.
Майкл снова кивнул.
— Пошли.
Они вернулись на шоссе, и пошли вперед, двигаясь вдоль забора. По другую сторону дороги ровными рядами росли густые кусты, усыпанные желтыми цветами. То и дело среди них мелькали высокие побеги юкки. Анна несколько раз споткнулась, глядя туда.
Майкл остановился.
— Что с тобой?
— Не знаю. Подожди-ка.
Она положила рюкзак на асфальт и пошла к зарослям.
«Что это на нее нашло?».
Майкл нерешительно стоял, глядя, как Анна подошла к живой стене, развела кусты руками и, шагнув вперед, скрылась с глаз. Он бросил свой рюкзак на землю и поспешил за ней.
Полоса зарослей оказалась широкой, не меньше десяти ярдов. Когда Майкл, наконец, одолел их, перед ним возник невысокий белый забор. Анна стояла возле него.
— Посмотри, — сказала она, не оборачиваясь.
Перед ними раскинулся глубокий, ярдов сорок, каньон с заросшими склонами. Раскидистые сосны и пихты скрывали его дно. До другого края было никак не меньше четверти мили.
— Неплохо, — высказался Майкл.
— Да, неплохо. Я заметила его, когда мы подходили к аэропорту. Знаешь, после этой пустыни, я готова простоять здесь пару дней.
Майкл улыбнулся.
— Позже. Сейчас у нас есть дела. Пойдем.
Анна нехотя повернулась, и они, вновь продравшись через кусты, вернулись к своим вещам.
Забор, огораживающий аэропорт кончился, и они увидели еще одну дорогу, отходящую в сторону терминала. «Аэропорт роад» — было написано на табличке.
Решив, что там искать нечего, они пошли дальше.
На обочине появились дома. Почти одинаковые — маленькие, белые; их стены покрывали зеленые ковры из вьющихся цветов. Они сгруппировались в небольшой квартал, за которым раскинулся крохотный аккуратный парк, огороженный черным кованым забором. У ворот был припаркован пикап с торчащими из кузова черенками лопат. Майкл подошел к нему и прижал ладонь к капоту.
— Холодный.
Анна кивнула.
За парком оказалось маленькое озеро. Вокруг него на песчаной дорожке стояли выкрашенные в белый цвет скамейки. Они миновали церковь Троицы и еще одну, названия которой Майкл не разобрал. Вновь появились дома. Они стояли вдоль дороги стройными рядами, яркие и приветливые, окруженные стрижеными газонами. На одном из них Майкл увидел газонокосилку.
— Этот город как будто нарисован.
— Да, — согласилась Анна. — Здесь хорошо.
Они подошли к бакалейному магазину. Майкл подергал двери, но те не поддавались. Прильнув к витрине, он смог разобрать смутные очертания полок и стойку с кассовым аппаратом. Он прикинул, что можно было бы разбить стекло и войти, но решил этого не делать. Город большой — наверняка еще найдется что-нибудь подходящее.
Дорога раздвоилась. Майкл и Анна остановились на перекрестке, глядя на указатели. Правая ветка была обозначена, как Сентрал авеню. Она являлась продолжением Ист роад, по которой они до этого шли. Налево уходила широкая Тринити драйв.
— Куда пойдем? — спросила Анна.
— Я за Сентрал. Судя по названию, там должно быть все, что нам нужно.
— Та улица шире.
— Думаю, это просто сквозное шоссе через город.
— Ладно. Наверное, ты прав.
Сентрал авеню не обманула их ожиданий. Миновав пару кварталов (дома здесь были повыше, в два-три этажа, а газоны поуже), они обнаружили длинное плоское здание супермаркета. На маленькой стоянке было припаркована с полдюжины машин, в основном, пикапов.
Двери оказались незапертыми, и они вошли. Яркие лучи солнца, проникающие через большие окна, освещали длинные ряды полок, уставленных всякой всячиной. В помещении ощущался слабый кислый запах.
— Я на склад, посмотрю, нет ли там чего подходящего, а ты осмотрись здесь. Встретимся у касс.
Анна кивнула.
Большинство продуктов на стеллажах выглядели ужасно. Хлеб давно заплесневел, и, казалось, был покрыт густой сине-зеленой щетиной. Из отдела мясных продуктов тянуло
