У штабной палатки на высоком тонком шесте, лениво перебирая слабым ветром, трепыхался флаг. Символ того, что все под контролем, символ силы и уверенности в завтрашнем дне. Иначе и быть не могло.
Пламер вошел в палатку и, не обращая ни на кого внимание, подошел к рации.
— Капитан Пламер вызывает первый пост. Ответьте.
— Слушаю вас, капитан.
— Машины убрали?
— Работаем над этим, сэр.
— Хорошо. Поторопитесь. Теренски…
Пламер замолчал.
— Сэр?
— У вас все в порядке?
— Да, сэр.
— Я хочу, чтобы вы не спускали глаз с пустоши. Направьте туда прожектор. Если увидите что-нибудь необычное — сразу же свяжитесь со мной.
— Понял, сэр.
— Отбой.
Пламер подошел к кофеварке и нажал на кнопку. Краем глаза он увидел, как быстро отвернулся радист. «Сколько ему еще дежурить? Часа два».
Кофеварка заворчала. Пламер сел за стол. Уже полгода в этих краях все было спокойно. Он так привык к этому спокойствию, что уже позабыл, какой может быть пустошь на самом деле. И она напомнила ему. Сначала Майкл, затем Краучеры и Линда Вайтберд. И, наконец, эта психованная парочка. Событий более чем достаточно. Ему совсем не хотелось усугублять уже и без того довольно напряженную ситуацию, объявляя эвакуацию города. Это было совершенно ни к чему. Всем известно — что бы ни происходило в пустоши, оно не распространяется за ее пределы. Да и не происходит там ничего. В худшем случае какие-то миражи, как рассказывал Майкл. Возможно, Вайтберды видели всего лишь один из них. Но напугались они до усеру, с этим не поспоришь. В здравом уме человек никогда не будет разворачиваться в пустоши, потому что делать это пришлось бы на большой скорости, рискуя навсегда там остаться. Они рискнули и гнали так, что чуть было не отправились на тот свет. Младший Вайтберд похож на паникера, но его отец показался Пламеру спокойным человеком. Теперь они поют одну и ту же песню.
«Я ведь не совершаю ошибку?»
Кофеварка автоматически отключилась. Капитан наполнил свою чашку, поставил ее на стол и развернул топографическую карту района «Прометей».
«Прометей» — крикливое название. У командования с фантазией явно не густо. И именно поэтому они должны принимать последнее решение. В ситуации опасности фантазия часто оказывается гибельной.
На карте условными знаками были нанесены точки, в которых происходили инциденты за последний год. Их было четыре и все далеко от Санта Розита. Более безопасное место в этих краях трудно найти. Море спокойствия.
«Но… Что „но“?»
Нехотя, но Пламеру пришлось признаться самому себе, что его что-то гложет. Что-то беспокоит и не дает просто так отмахнуться от слов Чарли и Лайана. Они явно психи, но все-таки существует ничтожная вероятность, что они правы. А если она существует, получается, что он рискует. Целым городом. Тысяча душ.
Но для эвакуации нет оснований. Никаких.
Можно связаться с властями Форт Вингейт и осторожно предупредить их. Мало ли, что может произойти. Пожалуй, стоит.
— Соедините меня с полицейским управлением Форт Вингейт, — сказал он радисту.
Стентон оказался великолепен. Экспресс-операция, как он ее назвал, над ногой Чарли продлилась час, и уже к полуночи он вернулся в свою кровать с гипсом. Гипс — это хорошо. Чарли совсем не хотелось видеть свою изуродованную ногу. Отец сразу же подошел к нему. Лицо его было бледным.
— Ты как?
— Нормально. Местный костоправ оказался просто кудесником. Через пару часов можно будет танцевать.
Лайан улыбнулся. Но Чарли не ответил на его улыбку.
— Пламер не поверил, — сказал он. — Эта сволочь ничего не предпримет.
— Его можно понять.
— Отец, ты же видел это!
— Я не уверен в том, что видел.
— Я уверен! Эта штука не остановится!
— Почему ты так считаешь?
— Я… Я чувствую!
— В этом-то и проблема. Командир военного гарнизона не станет эвакуировать ночью целый город только потому, что ты или я что-то чувствуем. Это неизбежный факт.
— Надо что-то делать!
— Мы не можем ничего сделать.
— Надо предупредить!
— Мы не выйдем из этой палатки. А если и выйдем, то стоит нам открыть рот, как этот джентльмен, — Лайан еле заметно кивнул в сторону солдата, — с удовольствием доделает то, что им не удалось с первой попытки. Нас пристрелят, и это не изменит ровным счетом ничего.
— Но нельзя же оставить все на самотек! Через пару часов здесь разразится Армагеддон!
— Надо подумать.
Пламер почти задремал, когда его разбудил вызов по рации.
— Слушаю.
— Говорит Теренски.
— Что у тебя?
— Я не уверен, но вы приказали докладывать обо всем необычном.
— Что там у вас?
— Я вижу вспышки. Далеко. Похоже на зарницы. И еще ветер.
— Ветер?
— Анемометр показывает тридцать пять миль в час.
— Понял. Продолжайте наблюдать.
— Да, сэр.
— Машины убрали?
— Убрали, сэр.
— Хорошо.
Пламер потер ладонями лицо.
«Пока ничего опасного. Возможно, это ложная тревога».
Он нажал на кнопку рации.
— Крюгер?
— Слушаю, капитан.
— Сколько у нас грузовиков?
— Восемь.
— Они заправлены?
— Не все.
— Я хочу, чтобы через полчаса они были заправлены и прогреты.
— Сделаем.
Пламер нажал отбой.
Галлюцинация отменяется. Похоже, те двое действительно видели то, о чем говорили. Но Санта Розита вне пустоши. Здесь, черт побери, безопасно.
А безопасно ли?
Пламер встал и принялся ходить по палатке. Он понимал, какую цену могут иметь сомнения, и все же колебался. Пять минут он молча ходил взад вперед, пока, наконец, не принял решение. Да, так и надо поступить. Через полчаса грузовики будут готовы, и, если за это время ситуация ухудшится, он начнет эвакуацию.
Пламер сел и допил остывший кофе. Вкус у него был мерзкий.
Прошло четверть часа, когда его снова вызвали по рации.
— Слушаю.
Голос сержанта звучал взволнованно. Эфир наполняли какие-то посторонние шумы.
— Капитан, у нас проблемы.
— Что случилось?
— Скорость ветра возросла. Сейчас около семидесяти миль в час. И он продолжает усиливаться. Мы слышим грохот и видим молнии.
— Как далеко от вас?
— Миль десять, может быть меньше.
— Посмотри на дома. Огни горят?
— Кое-где.
— Пусть ваши люди обойдут их. Все, у кого есть личный транспорт, должны как можно быстрее выехать в Форт Вингейт. Там их встретят.
