– Поехали, – произнес он коротко.
Флоренс злилась на себя за то, что своими руками разрушила дружбу, которая обещала много замечательного. Ну почему, натолкнувшись на него, она просто не рассмеялась? Сказала бы: «Ой, извините» – и отошла. Что может быть естественнее?. Все нормальные люди так делают в подобных случаях. А она вместо этого выставила себя идиоткой. Теперь Клод резок с ней, а это не слишком приятно, ведь им придется возвращаться домой вместе. День сегодня неудачный во всех отношениях.
Клод уже не направлял глиссер наперерез волнам, как делал утром. Теперь он вел его спокойно и размеренно. Сдвинув брови, он глубоко ушел в свои мысли, а глиссер словно двигался сам по себе. Флоренс подумала, что должна извиниться. Но на этот раз и он тоже был отчасти виноват! Мог бы и отойти сразу, вместо того чтобы стоять и смотреть на нее голодным взглядом.
– И долго вы собираетесь дуться? – выпалила она, не успев обдумать свои слова.
Он покосился на нее.
– Простите, но если кто и виноват, то только вы. – Как это по-мужски – сваливать ответственность на женщину, – огрызнулась она. – Вы считаете, что всегда ведете себя безупречно?
Сейчас его глаза уже были не дымчатыми и мягкими, а острыми, словно осколки гранита.
– Давайте разберемся. Вы налетели на меня, а потом застыли на месте. А виноват я. Где тут логика?
– Вы слишком мелочитесь, – ответила она, негодуя не столько на Клода, сколько на себя за то, что затеяла этот разговор.
– Думаю, нам лучше забыть об этом.
– Но вы едва не поцеловали меня! – возмущенно возразила она.
– А вы были против? По-моему, совсем наоборот. Думаю, вы как раз очень этого хотели, Флоренс.
– Ничего подобного, – ответила она гневно. – Я ждала, когда вы отойдете. Как подобает джентльмену.
– Я думаю…
Вдруг в их сознание проник громкий тревожный гудок. На самом деле он звучал уже некоторое время, но поглощенные жарким спором, они не обращали на него внимания. И теперь, к своему ужасу, Флоренс увидела, что глиссер несется прямо наперерез одному из паромов, регулярно бороздящих здешние воды.
С проклятием Клод резко повернул рулевое колесо. Столкновения удалось избежать только чудом. Флоренс, вся дрожа, зажала рот ладонью.
– Это все из-за меня!
– Вы тут ни при чем. – Клод тоже выглядел потрясенным. – Я должен был смотреть, куда правлю.
– Боже, я уж решила, что мы в него врежемся. Мы, как говорится, были на волосок от гибели. – Он втянул в себя воздух. – Вы в порядке?
– Через минуту буду.
– Идите сюда.
Даже не задумываясь, Флоренс скользнула рядом с ним на сиденье, и он обхватил ее одной рукой за плечи, не снимая другую со штурвала. Места для двоих было маловато, и Флоренс придвинулась к нему вплотную. Но, как ни странно, не почувствовала для себя никакой угрозы.
– Мне очень жаль, что вам пришлось пережить такое, – сказал он покаянным тоном. – Обычно я более собран.
– Вы не должны винить во всем себя, – покачала она головой. – Я начала спорить, когда лучше было помолчать. Я тоже виновата.
– Тогда, может, примем друг у друга извинения, – пробормотал он, – забудем, что было, и начнем сначала?
– Хорошая мысль, – сказала Флоренс.
Ей очень не хотелось терять его дружбу. Она начинала, и это до крайности удивляло ее, чересчур зависеть от этого человека. Но большую часть времени его общество доставляло ей удовольствие. Только когда физическое влечение поднимало свою коварную голову, ее охватывала паника. Но пока они избегают двусмысленных ситуаций, им ничто не мешает оставаться друзьями.
Когда Флоренс наконец перестала дрожать, Клод выпустил ее, и она пересела на свое место, хотя с удовольствием осталась бы с ним еще на какое-то время. Но это было рискованно. Как только они оба успокоятся, на поверхность выползут первобытные чувства и снова испортят дружеское общение. – Ну и денек сегодня выдался.
Флоренс не поняла, обращался Клод к ней или к самому себе, и потому промолчала. Когда они вернулись к тому месту на берегу, где осталась машина, Флоренс испытывала только чувство благодарности. Было бы грешно позволить всяким пустякам испортить удовольствие от созерцания оклендской бухты. Это одна из самых очаровательных бухт мира, и новозеландцы правы, что считают ее своей национальной гордостью.
– Надеюсь, в целом наша прогулка вам понравилась, – сказал Клод, останавливая автомобиль у дома Морин.
– Очень. Мне вообще нравится быть на воде.
– Тогда мы непременно должны это повторить.
– Я с удовольствием, – кивнула Флоренс.
