стеной, сложенной из горного камня. Конечно, этот домик выглядит старинной саклей только внешне. На самом деле он модернизирован.
Прекрасная пленница заключена в угловой комнате, обставленной с вызывающей восточной роскошью. И вообще все происходящее в «Орлином гнезде» как по содержанию, так и по форме живо напоминает нам приключенческие фильмы в стиле «ориенталь» типа «Багдадского вора», «Али-Бабы», «Синдбада-морехода» и т. д. Тут обязательны ковры и драгоценные подарки, прекрасные, но непреклонные пленницы, коварные султаны и их визири, могучие нубийские стражники, евнухи, рабыни и прочее. В этом стиле мы и видим героев нашей истории. Товарищ Саахов и Джабраил — это султан и его визирь, похищенная принцесса, естественно, — Нина, а все остальные обязанности нубийских стражников, евнухов и рабынь — совмещают в себе Трус, Балбес и Бывалый.
Нина дергает дверь — дверь заперта. Она смотрит в распахнутое окно — за ним пропасть. Другое окно, выходящее в сад, зарешечено. Выхода нет.
За Ниной из соседней комнаты через потайной глазок следит Джабраил.
Нина, то ли выжидая, то ли смирившись, успокаивается и начинает осматривать роскошную обстановку своей пышной темницы. Она взбирается на атласные подушки необъятного алькова и задумывается...
Щелкает замок. Нина настораживается.
В комнату входит Трус. Он неумело приветствует Нину по-восточному, склоняется в глубоком поклоне и пятится к резной инкрустированной тумбочке, в которой спрятан электропроигрыватель «Жигули». Комната наполняется чарующими звуками «Шехеразады» Римского-Корсакова. А Трус, снова отвесив поклон, застывает, сидя на скрещенных ногах, как изваяние, около полки с пластинками.
Появляется Балбес с большим подносом на голове, который он песет по-восточному, не поддерживая его руками. Склонившись в изящном поклоне, он ставит перед Ниной фрукты и изысканные яства. Пятясь задом, он занимает место на ковре, недалеко от Нины.
В дверях возникает мощная фигура Бывалого. Со скрещенными на груди руками он становится на страже.
Нина понимает, что таинственный жених в данную минуту действует не кнутом, а пряником. И она решает использовать преимущество своего положения. Она ведет себя, как принцесса, с удовольствием принимает и угощение и «культурное обслуживание». Нина берет большую лепешку и, весело поглядывая на своих слуг, начинает аппетитно есть.
— Все в порядке! — докладывает Джабраил по телефону своему шефу. — Можете приезжать...
А в комнате принцессы сменилась музыка. Балбес танцует и поет, услаждая слух своей повелительницы восточными куплетами. Рефрен подхватывают Трус и Бывалый, тоже вступая в танец.
И даже Нина включается в общее веселье. Она подпевает и танцует, при этом приближаясь к двери. Ей удается обмануть Труса, запутав его в шали, и незаметно выскочить за дверь. Снаружи щелкает замок.
Трус, ничего не замечая, в упоении продолжает танцевать. Коллеги яростно набрасываются на него и, подхватив, словно бревно, начинают вышибать им дверь, как тараном.
Нина вынимает ключ из двери и оборачивается. Перед ней стоит Джабраил. Путь к побегу закрыт.
— Ах, так?! — гневно бросает Нина. — Ну хорошо... Я объявляю голодовку, и теперь никто, кроме прокурора, сюда не войдет!
И она снова открывает дверь в комнату. А так как Балбес и Бывалый продолжают в это время таранить дверь Трусом, то он с криком «поберегись» вылетает из комнаты, пролетает через коридор и застревает в окне, выбив стекла.
А Нина скрывается в комнате и захлопывает за собой дверь.
Женщина-врач, которая накануне привезла Шурика, докладывает главврачу психиатрической больницы:
— Типичный делириум тременс. Рвется спасать какую-то девушку, которую украл, как ему кажется... В общем, он ведет себя так, как предупреждал нас товарищ Саахов.
— Да-да, он мне тоже звонил.
— А сейчас он находится в состоянии кататонического возбуждения и требует, чтобы вы немедленно его приняли.
— Требует — примем...
По длинному коридору спецдиспансера в сопровождении женщины-врача быстро идет Шурик, в больничной пижаме. Бросив негодующий взгляд на свою спутницу, Шурик решительно входит в кабинет.
И вот спустя несколько секунд тревожно замигала сигнальная красная лампочка. По коридору пробегают два санитара и скрываются в кабинете главврача.
Вскоре отсюда выходит спеленатый в смирительную рубашку Шурик в сопровождении санитаров и главврача, который тихо говорит дежурной:
— Да, диагноз товарища Саахова явно подтверждается...
— Саахов! — настораживается Шурик, услышав эту фразу. — Вы сказали — Саахов?
— Саахов, Саахов, — успокаивает его главврач.
Шурика осеняет странная и страшная догадка:
— Так это он меня сюда упрятал?
— Не упрятал, а направил в момент острого кризиса.
Все события прошедшего дня предстают перед Шуриком в совершенно другом свете. И он горячо обращается к главврачу:
— Так я вам вот что скажу: Саахов и украл эту девушку!
— Правильно! — не спорит главврач. — Украл. И в землю закопал. И надпись написал...
— Да вы послушайте! — кричит Шурик. — Саахов...
— Идите, идите, — мягко перебивает его врач. — Мы вас вылечим. Алкоголики — это наш профиль.
Шурик понимает, что ему ничего не удастся доказать. Он говорит с неожиданным спокойствием:
— Развяжите меня.
— А вы будете себя хорошо вести?
Шурик кивает.
— Развяжите, — приказывает главврач.
Санитары моментально освобождают Шурика.
— Я понимаю, вы все мне не верите... Могу я видеть прокурора? — спрашивает Шурик.
— Можете, — охотно соглашается главврач и обращается к дежурному врачу: — Где у нас прокурор?
— В шестой палате... где раньше Наполеон был, — деловито отвечает дежурный врач.
У Шурика подкашиваются ноги.
В «Орлином гнезде» перед дверью узницы сидит товарищ Саахов. Он пока не обнаруживает своего присутствия для пленницы.
Все переговоры с ней через запертую дверь ведет Джабраил.
— Ты можешь не есть, ты можешь не пить, ты можешь молчать — ничего тебе не поможет...
За дверью раздается звон разбиваемой посуды. Джабраил воспринимает это как ответ Нины. (И в дальнейшем, во время «переговоров», он воспринимает звуки, доносящиеся из-за двери, как реплики Нины.)
— Лучший жених района предлагает тебе свою руку и сердце...
Раздается сильный грохот. Товарищ Саахов вздрагивает и со вздохом тихо говорит:
— До сервиза дошла.
— Большой сервиз? — так же тихо спрашивает Джабраил.
— Двенадцать персон, девяносто шесть предметов...
