— Как же ты? — послышался сдавленный голос.
— Без проблем! — ответствовал Антон и оказался прав, когда пара отростков снизу устремилась за ним следом, вернее, без затей врезались в него, и он, пролетев снарядом через дыру, врезался в днище стоящего бака, после чего едва не свалился обратно в ту же дыру, но застрявшие в узком отверстии живые жгуты не дали ему этого сделать.
Не сговариваясь, беглецы поползли на свет и вскоре выползли из-под застывших, словно сказочные великаны бройлеров.
Люди всегда боялись темноты, хотя весь опыт боевой работы подсказывал Антону, что никакие внешние условия не делает человека более защищенным. Даже наличие оружия не делает его существование более безопасным. Важно, что внутри. Стержень.
Очень некстати Антон вспомнил Махмуда, и его чуть не передернуло.
Стоящие на специальных опорах многотонные цистерны казались незыблемыми. Но то, что это далеко не так, стало понятно, когда кто-то большой и широкий попытался пролезть в узкое щель под хранилищем. У Антона появилась мстительная идейка.
— Чего мы остановились? — Встревожилась Жанна. — Что случилось?
Антон сказал, что есть идея. Он пытался выпроводить девушку, но всей его киборгской мощи не хватило, чтобы убедить слабое создание отойти на безопасное расстояние.
Задействовать мобильный пульт не представилось возможным, он имел собственную защиту от самоуничтожения. Если бы Антон знал, что она называется защитой от дурака, он бы обиделся.
Тогда он решил действовать прямолинейно и незатейливо, отвернув краны. Повезло, что слив, как и положено сливу, располагался снизу бройлеров. Не повезло, что азот оказался чрезвычайно вонючим. Именно это послужило тому, что Жанна все-таки отошла вглубь базы и спряталась в бывшей диспетчерской.
Парадокс, азот лился со стуком. Твердые комья падали на скальное покрытие и разлеталось на куски вместе с ним. Кранов было много, Антон уже открыл большинство. Вокруг вздымались, мгновенно застывая псевдоживые отростки. Он стоял словно в лесу. Пар застил все как в бане. Одежда трещала и распадалась прямо на нем.
Он ходил по азоту как по воде, расплескивая. Азот стекал в отверстие кратера и снизу из грота доносился утробный недовольный вой. Потом унформер так треснул снизу, что едва не рухнул весь ярус. Шутки кончились.
Когда Антон выбрался из-под цистерн, то обнаружил на ногах толстые ледяные валенки. Подошел к стене и разбил их.
Выбравшись из бывшей бройлерной, превратившейся в ледник с лопнувшими бройлерами, он отыскал в диспетчерской Жанну и вскоре они вдвоем подошли к лифту.
Отжав створки, он неожиданно увидел кабинку наверху. Сначала он решил, что сумиты уже починили лифт и уехали, но потом он услышал снизу гортанную сумитскую речь. Никуда они не уехали.
— Их трое и нас двое, значит, всего пятеро. Антон, милый, мы все спасемся, — со светящимися глазами и с большой надеждой выпалила Жанна.
Антон посмотрел на нее с нежностью, сознавая, какая бездна пролегла между ними.
Они существовали в разных мирах, и арифметики у них тоже были разные. У нее-с письмом в клеточку, где к вечно существующей «А» прибавляют такое же вечное 'Б'.А он жил в другом, где нет ничего вечного, и нет' А плюс Б', а есть частица 'ИЛИ'.Или я или он. Или жив или мертв. Где никому нельзя доверять и где, чтобы уцелеть, надо ненавидеть и опасаться всех и вся.
— В нашем варианте твоя арифметика не годится, — сказал он. — Поедут либо трое, либо двое.
— По инструкции? — наивно спросила она.
— Ага, по инструкции, — съязвил он, а про себя подумал, что вся арифметика с геометрией может полететь к черту, и тогда не поедет никто.
41. В С А Д Н И К Т Ь М Ы
— Сейчас куда? — Жанна требовательно смотрела ему прямо в глаза.
Бедная девочка, она уверовала, что он сам господь Бог. Господь Альфред ван дер Бог.
Антон безрезультатно пытался реанимировать лифт с помощью как кнопки вызова, так и переносного пульта. Кабина продолжала неподвижно висеть в шахте. Это могло свидетельствовать как о поломке лифта, так и о том, что в лифте кто-то есть, и он заблокировал управление в ручную.
У Антона засвербело внутри от предчувствия опасности. Если бы он был оптимистом, то мог считать, что Всадник Тьмы убит разбушевавшимся унформером. Но Антон не был ни оптимистом, не пессимистом. Реалистом он был. Посему, он не мог утверждать, что Кетанг убит, пока не видел его трупа. А трупа он не видел. И что получалось тогда?
А тогда получалось, что пока они, высунув языки, бегали по обреченной умирающей базе, Кетанг не стал носиться за ними, заняв идеальную позицию, к которой они все сами, в конце концов, и явились. К гадалке не ходи.
В таком случае существовало два способа дальнейших действий монстра. Либо он будет торчать в шахте до упора, пока унформер их всех не поубивает, либо захочет сделать это лично.
Не успел Антон так подумать, как завыли моторы и, пощелкивая кабелями, кабина поползла вниз.
Всадник Тьмы решил заняться оставшимися лично, и вместе с ним в этот мир пришел ад.
— Заработало! — радостно сказала Жанна.
Никто из сумитов никогда и нигде в жизни не работал, но когда в ауле перегорали пробки, звали всегда почему-то Ису, поэтому и в этот раз чинить лифт доверили ему. Иса раскрыл распределительный шкаф, и тридцать лет под землей безо всякого ухода предстали перед ним в своем материальном обличье. Кое-что с Казбеком они еще в первый раз успели посадить на скрутки, но что касается остального, Иса почесал в голове, потом, безо всякой надежды на успех, поискал хотя бы знакомые ему предохранители, но вместо какой-либо аппаратуры обнаружил в мусоре лишь высохший мышиный кал. 'Что я, гавночист что ли?' — подумал он.
— Делай быстрее. Чего застыл? — поторопил Михаил Нухаев.
— Как я сделаю? Видишь, тока нет, — глубокомысленно заметил Иса.
— Слушай, дорогой, я ведь тебя не спрашивал, есть ток или нет. Делай!
Нухаев обладал даром убеждения, благо, автомат находился в руках, и Иса знал, что в случае неподчинения командир с легкостью спустит курок. У него еще запасной электрик есть. Казбек. Иса запустил обе руки в шкаф и неожиданно вынул все его содержимое наружу, бросив прессованный брикет на пол. Когда брикет раскололся, то внутри него оказались лишь остатки проводов. Иса старательно собрал их и соединил на скрутку фазы в шкафу. Подумав, он вставил в пустующие пазы вместо отсутствующих предохранителей проволоку потолще.
— Чего остановился? — Напустился на него Нухаев. — Сдохнуть у меня хочешь, собака!
Почему лифт не едет?
Иса повернул к нему голову, обдумывая, как бы сказать потактичнее, что он многого от него хочет, и такого уговора не было, чтобы лифт взял и поехал, он, в конце концов, не специалист по лифтам. Он много чего хотел сказать, очень кстати вспомнив и про одну такую штуку-рубильник, называется — за который дернешь, появляется сразу ток. Но раз его тут нет, значит, тот наверху, и кто-то должен сначала подняться, чтобы его включить.
Мысли продолжали лениво переваливаться у него в мозгу, когда он уловил слабое жужжание. Что-то дернулось в ящике, и фаза низко загудела. 'Однако если наверху рубильник включат, меня ведь током убить может', — успел подумать Иса.
Последовавший вслед за этим удар был такой силы, что сумит с воплями отлетел на пол, а потом еще целую минуту не мог прийти в себя, наблюдая сквозь раскуроченные двери, как колышутся шланги в лифтовой шахте, как всегда бывает, когда опускается лифт.
— А говорил — нельзя починить, — удовлетворенно констатировал Нухаев.
— Это не я, мамой клянусь.
Они как зачарованные смотрели на мерно колышущие шланги.
— Оружие к бою! — сверкнул очами Михаил.
— Отступать надо! — предложил Иса.
— Прекратить панику! — Взорвался Нухаев. — Сказано, к бою! Джигиты мы или нет?
Закрывая проем, сверху медленно наполз лифт. Остановился. Он представлял собой ржавый железный короб, дверцы которого не спешили открываться.
— Выходи! Стрелять будем! — Крикнул Нухаев.
Ему никто не ответил. В пустой шахте заунывно завывал ветер.
— Никого там нет! — заявил Иса.
— Ну, так идите, откройте двери! — велел Нухаев.
Выполняя команду, Иса благоразумно поотстал от Казбека. Тот заметил это, но вида не подал, лишь презрительно усмехнулся. Он еще с детства подметил в своем друге эту подловатую черту, из-за которой частенько ему доставалось от малаев из соседнего аула.
Казбек встал вплотную к двери, уперся мощными кряжистыми ногами и всунул пальцы между плотно сомкнутыми створами, ощутив внутри холод, точно вставил пальцы в холодильник. В образовавшуюся небольшую щель Иса заметил внутри яростное быстрое движение и успел сделать шаг назад. В это время Казбек с силой разжал створки.
На мгновение он оказался словно распят перед тем, что заполняло все свободное пространство тесной кабинки. Скорее всего, Всадник Тьмы обладал способностью уменьшать объемы собственного тела. Заметно исхудавшие орочи лежали штабелями, обратив жуткие головы к двери. Ноги Кетанг убрал под себя, а корпус вжал в пол.
Вкупе все это было видением утрамбованного клубка ожившего кошмара. И пахло от всего этого тухлой рыбой.
Казбек с криком, вырвавшимся помимо его воли, отпустил двери и даже попытался их закрыть. Но пара орочей с механическим стуком зафиксировали их в крайних положениях.
— Отойди! — кричал Нухаев, не имеющий возможности выстрелить, так как боец перекрывал сектор обстрела.
Казбек пятился, поднимая автомат, но ороч с легкостью выбил его. Кетанг привстал, с трудом протискиваясь в узкую дверь. Едва он оказался наружи, как произошла метаморфоза. Орочи, почуяв свободу, распрямились, чтобы улучшить кровоток. Со стороны это выглядело так, словно уродливый павлин, переросший все мыслимые размеры, распушил свой адский хвост.
Кетанг с легкостью подхватил Казбека, вздергивая кверху над собой, чтобы не мешал. Сумит не переставая, кричал 'Помогите! Спасите!' Орочи передавали его друг другу, перехватывая поудобнее, и казалось, что он плывет в пестрых струящихся волнах.
Нухаев отступал, стреляя. Пули гасли в шевелящемся месиве, не причиняя видимого вреда. Магазин быстро опустел, а перезарядить Михаил уже не успевал.
— Иса, где ты? Прикрой! — Позвал он.
В ответ Иса опустился на корточки и, смешно отклячивая зад, быстро пополз прочь.
Нухаев увидел лишь сгорбленные плечи и трясущийся в страхе затылок.
— Шакал! Ты никогда не был джигитом! — Прокричал Михаил ему вослед.
Он отступал вглубь коридора, отсекая короткими очередями рвущиеся за ним орочи.
