– А ты на меня не ори, Грива! – в столь же повышенном тоне отреагировал Бунимович. – Можно подумать, что у меня есть допуск к этим материалам!
– Ну так я тебе говорю! Никакой он не шпион! Моего слова тебе достаточно?
– Твоего слова как Артёма Гривы? Или – как тайного советника Императорского Двора? – уточнил Бунимович.
– Обоих! – рявкнул Грива. – Достаточно? Может, тебе директиву прислать?
– Ни к чему. Разговор зафиксирован. – И вполне мирно поинтересовался: – Так что, я их отпускаю?
– Нет, – подумав, ответил Артём.
– Я что-то тебя не понимаю. Что ты тогда на меня орал?
– А как иначе вашу шпиономанию лечить?
– А нас лечить не надо! – Бунимович ухмыльнулся. – Это у нас профессиональное. Значит, держим под замком, как и раньше?
– Не совсем так. Не держим под замком, а выполняем мероприятия по защите особо ценных свидетелей.
– Так она только для российских подданных, ты что, забыл?
Грива об этом действительно запамятовал, но признаваться не стал.
– Так сделай им российское гражданство!
– Это непросто…
– Просто! Пусть напишут прошение на имя Государя. А ты сверху добавь, что по моему ходатайству, за особо важные заслуги перед Государством.
– Может, им еще орден дать? – язвительно осведомился Бунимович.
– Идея хорошая, – совершенно серьезно ответил Грива. – Напиши еще представление на «третьего Георгия» для Лотмана. За… – Грива напряг память, вспоминая правильную формулировку: – За отменное мужество, проявленное при спасении командира в условиях военных действий.
– Какого еще командира? – изумился Бунимович. – Израильского, что ли?
– Сёма, – проникновенно произнес Грива. – Ты – маньяк. Меня он спас, ясно?
– Что, действительно, спас?
– Ну да.
– Так что ж ты сразу не сказал! – Бунимович даже обиделся. – А мы его, черта, на шпионаж колем. А он тоже хорош: молчит, как дохлая килька!
– Это он умеет, – согласился Грива, вспомнив китайских гангстеров. – Ты уж позаботься о нем, Сёма. Заслужил человек. А я виноват. Завертело меня в делах. Забыл.
– Понимаю. Не волнуйся, Артём Алексеич, все сделаем как надо.
Шли четвертые сутки «аладдино-китайской» войны. В этот день «Аладдин» нанес многоцелевой удар по Соединенным Штатам. Правда, сначала предупредил. И в очередной раз предложил сдаться. Американский Президент гордо отказался. И заявил: если «Аладдин» сохранит свое присутствие на американской земле и в американском небе, то он, Президент, даст команду применить ядерное оружие. Сначала – тактическое. А потом – и стратегическое. Для атаки на аладдиновскую центральную базу в Антарктиде.
– Мы будем долбить ее до тех пор, пока там весь лед не растает! – с детским простодушием заявил Президент. – И нам все равно, что по этому поводу скажут. Мы больше не намерены терпеть на своей земле присутствие массовых убийц!
Трудно сказать, блефовал ли мистер Президент или всерьез намеревался угробить планету. Выяснить это не удалось. Через несколько минут после того, как заявление было обнародовано, США потеряли возможность управлять не только собственными ракетами, но даже частными мобилями и вертушками. Правда, перед тем, как «убить» процессоры летательных аппаратов, у всех машин активировали функцию аварийной посадки.
Без жертв среди гражданских не обошлось. Но их было сравнительно немного. Хуже пришлось тем американцам, которые охраняли стратегические объекты. У «Аладдина» было слишком мало десантников, чтобы брать пленных.
Однако пока «Аладдин» добивал Штаты, вооруженные триадами гражданские штурмовали подземную базу «Аладдина» в Париже, а китайская армия вошла в подавленный Пакистан. И нацелилась на Индию.
На российском Дальнем Востоке тоже наблюдалось скопление войск. На компьютере директора Департамента общественной безопасности уже был готов приказ о зачистке известной китайской агентуры на территории Российской Империи. По российскому гало три четверти комментаторов дружно осуждали экспансионистские наклонности Китая, а чтобы окончательно расставить точки над «i», военный министр объявил о начале широкомасштабных учений российских воздушно-космических сил в восточносибирском регионе.
«Аладдин» в спешном порядке перебросил десять групп силовой поддержки из Германии во Францию… И все десять групп были уничтожены в подземных коммуникациях Парижа. Как выяснилось позже, Китай ухитрился скрытно разместить в Париже несколько тысяч своих спецназовцев. Именно они составили ударную часть китайской французской диаспоры, устроившей беспорядки.
Правительство Франции подало в отставку. В Париже наконец объявили военное положение. Но было уже поздно. К этому времени фактическая власть в столице принадлежала сторонникам Китая…
И все эти сторонники с жадностью следили за полетом китайских космонавтов…
Раз в сутки экипаж китайского космического корабля выходил на связь. Причем не просто так, а на прямую трансляцию. По данным статистики, в это время восемьдесят восемь процентов взрослого населения Китая, сорок процентов этнических китайцев за пределами Поднебесной и еще Бог знает сколько народу во всех уголках земного шарика приникали к экранам гало. То есть рейтинг у данной передачи был потрясающий. Еще бы! Ведь почти тридцать лет космос был – табу. Космические исследования считались излюбленными «темами» феномена спонтанной деструкции. А теперь – летят. И ничего. Неудивительно, что не только китайцы – все цивилизованное человечество затаив дыхание следило за полетом… Правда, после третьей трансляции ажиотаж начал спадать, и количество зрителей уменьшилось. Тоже понятно: смотреть-то особенно не на что. На корабле – порядок. Рутина. И на Земле – тоже никаких катастроф. И крупномасштабные военные действия в Азии и Америке как-то сами собой прекратились. «Аладдин» не делал попыток вернуть потерянное, Китай выжидал. С каждым днем положение Комитета по контролю и пресечению становилось все более шатким. Корабль летел… А «ифрита» не было.
Глава двадцать седьмая
День пятый
В этот день, пятый день полета, космонавты вышли на связь как обычно. И как обычно доложили, что полет проходит нормально. ЧП случилось непосредственно во время трансляции. Что именно произошло, не смог внятно объяснить никто из тех, кто смотрел передачу. В какой-то момент все зрители, слушавшие космонавтов без переводчика, перестали понимать то, что те говорят. Просто перестали понимать – и всё. И сразу же обнаружилось, что проблемы общения – не только в отношении космонавтов. Все зрители, слушавшие космонавтов напрямую, навсегда утратили способность понимать не только китайский язык, но вообще любую человеческую речь. Что-то такое отключилось у них в мозгу. К счастью, у пострадавших сохранилась способность понимать написанный текст. Если бы не это, катастрофа была бы еще более ужасна. Миллиард человек, вдруг лишившийся возможности изъясняться с себе подобными.
К чести китайского руководства, там сразу сообразили, что именно произошло. И уже через тридцать минут начали транслировать субтитры экстренного выступления их генерального секретаря, который сообщил гражданам, что паниковать не надо, ситуация под контролем, и все такое. Ничего страшного. Все структуры социального обеспечения управляются компьютерами. Энергетика, обслуживание, информационный обмен – всё под контролем. От граждан требуется не дергаться и действовать с учетом новых условий общения.
«Скорее всего, это диверсия вражеских сил, – сообщил гражданам генеральный секретарь. – В самое ближайшее время китайские ученые и военные разберутся, в чем тут дело. И все будет хорошо».
Но китайские руководители уже поняли: хорошо не будет. Информационная сеть Китая изрядно пострадала от ударов противника. Гало удалось кое-как восстановить – за счет заранее подготовленных
