привлекательно и молодо:
– Мисс Уитман, я ужасно рад вас видеть! – Он взял ее руку и поднес ее к губам. – Должен сказать, я приятно удивлен. Могу ли я надеяться, что вы нанесли мне визит, чтобы сообщить хорошую новость?
Арли выжала из себя улыбку, хотя ей казалось, что она вот-вот расплачется:
– Я приехала сказать вам «да». Я принимаю ваше предложение.
Дэниел притянул ее к себе, проводя руками по спине. Арли отчаянно хотела испытать с Дэниелом то же возбуждение, которое испытывала с Домиником, но, когда он отстранился, она в очередной раз убедилась, что этому не бывать. Оставалось только надеяться, что со временем ее чувства к нему изменятся.
– Я немедленно размещу объявление в газете.
– Да, – сказала она.
В голове у нее завертелись мысли о том, что ей нужно будет теперь сделать.
– Дату мы назначим потом. Но я считаю, что лучше подождать год.
Внутри у Арли все опустилось.
– Я надеялась, что это произойдет раньше.
Он усмехнулся:
– Если бы только это было возможно. Мои родственники должны присутствовать на свадьбе, а они далеко – ах да, и еще: мне бы хотелось, чтобы мы поженились в Америке. Именно там мы и будем жить. В Ричмонде, Вирджиния.
Арли покачала головой. Мысль о том, чтобы уехать за океан, была малоприятной, если не сказать больше.
– Не бойтесь, дорогая. У нас ведь останется этот дом, и мы сможем каждое лето приезжать в Лондон. Не обращайте внимания на то, в каком он сейчас состоянии. Скоро все изменится, и вы сможете отделать его так, как вам захочется.
У Арли мелькнуло подозрение, что Дэниел считает ее богатой. Может ли такое быть, что он женится на ней из-за денег? Если так, то он будет разочарован. Да, Доминик выделил ей приданое. Но оно весьма скромное. Может быть, лучше сказать Дэниелу правду.
Но в результате она так ничего и не сказала. К тому времени, как Арли уехала из дома Дэниела, она чувствовала себя несчастной. Он был так взволнован, что она не смогла ни слова ему возразить. Молодой человек восторженно говорил об их совместной жизни, планировал каждую деталь вплоть до того, когда будет зачат их первый ребенок: в их первую брачную ночь – ночь, которой Арли уже боялась.
Когда вдали показался Рочфрод-Мэнор, Арли остановилась у железных ворот, обхватив пальцами холодные прутья. Этот дом за последние несколько месяцев превратился в ее убежище и одновременно в тюрьму.
Как она сможет еще двенадцать месяцев оставаться под одной крышей с мужчиной, перед которым не могла устоять? Она не сможет жить с ним в одном доме и не заниматься с ним любовью. От одного его прикосновения Арли охватывали такие трепет и жажда, что она больше себя не помнила. Она не может здесь оставаться. Но что же тогда делать?
Арли открыла скрипучие ворота. Ступила на каменную дорожку и прикрыла за собой створки – скрип был впечатляющим, как финальный аккорд. Она сама это сделала – позволила, чтобы случился этот роман, а теперь должна его прекратить.
Арли вошла в особняк, прошла по длинному коридору, вспоминая тот день, когда сюда приехала. Как легко она поддалась чарам своего опекуна. Как старалась ему угодить, больше всего на свете желая получить его одобрение.
Она получила намного больше.
У двери кабинета Доминика Арли остановилась, набрала полную грудь воздуха, а потом медленно выдохнула. Она подняла руку, чтобы постучаться, но тут дверь распахнулась.
– Ты рано сегодня встала, – сказал Доминик, встречая ее поцелуем.
Арли закрыла глаза, вдыхая его запах. Ее сердце учащенно забилось, когда он притянул ее к себе, а его поцелуй стал более страстным.
– Я пришел к тебе в комнату сегодня утром, – хрипло прошептал он. – Но ты уже ушла.
Доминик ногой захлопнул дверь кабинета, и Арли с грустью поняла, что опять поддается его чарам.
– М-м, ты так вкусно пахнешь.
Он дотронулся до ее волос, развязал ленту, пропуская ее густые кудрявые пряди между пальцами. Потом стал нащупывать пуговицы у нее на спине, но Арли схватила его за руку:
– Нам нужно поговорить.
Темная бровь взметнулась вверх:
– А это не может подождать? – поинтересовался Доминик, лаская языком ее ухо.
Арли покачала головой, отступила на шаг и вздрогнула, наткнувшись на дверь:
– Нет, мы должны поговорить сейчас.
Отбросив игривость, Доминик устало на нее посмотрел:
– Хорошо, я весь внимание.
Он жестом предложил Арли сесть, и с каждым шагом, который приближал ее к дивану, ее все больше охватывало ощущение надвигающейся катастрофы. Как он воспримет новость? Обрадуется? Испытает облегчение? Разозлится?
Сев на диван и выпрямив спину, она прокашлялась и сказала:
– Как ты знаешь, Дэниел просил моей руки.
Доминик кивнул:
– Конечно, мне это известно.
– Я много об этом думала… и решила, что мне лучше всего принять его предложение.
Глаза Доминика опасно сузились. Он подался вперед:
– Что?!
– По-моему, так будет лучше всего. Ты должен признать: то, что происходит между нами, длится слишком долго. Об этом все узнали. И я думаю, чтобы прекратить все разговоры, мне следует выйти за Дэниела.
Доминик так резко поднялся, что кресло, в котором он сидел, со стуком грохнулось на пол. Он провел рукой по волосам, при этом глаза его сверкали от ярости. Тишина опустилась на них, как тяжелый туман, но Арли молчала, смотрела на него и ждала.
Рочфорд подошел к окну и несколько минут смотрел в него, мускул на его подбородке нервно дергался. Доминик был в гневе. Когда он остановился прямо перед ней, на его лице застыло такое выражение, что Арли даже испугалась:
– Ты хочешь сказать, что решилась на этот брак? – В его голосе прозвучало искреннее недоверие.
Арли кивнула.
– Ты любишь его?
– Конечно, нет. Но у меня нет выбора.
Губы Доминика сжались:
– Могу предложить тебе альтернативу.
В сердце Арли моментально вспыхнула надежда:
– Какую?
– Будь моей любовницей.
У нее было такое чувство, словно ее наотмашь ударили по лицу:
– Любовницей? – задохнулась она.
– Да. Я обеспечу тебе хорошую жизнь, Арли. У тебя будет все самое лучшее.
