автоколебаний в системе «рулевая машинка - руль высоты».
Бюро по военно-промышленным и военным вопросам Совета Министров обязало Минавиапром устранить выявленные недостатки и провести дополнительные заводские испытания.
Июль и август ушли на доработки, и испытания были возобновлены только 19 сентября 1952 года. До 24 сентября провели пуски 5 самолетов-снарядов - все попадания уложились в прямоугольник 9,5 х 8,2 км.
В начале ноября Зам. Председателя Совета Министров СССР Булганин согласился с предъявлением комплекса с 10ХН на государственные испытания, утвердив сроки их проведения - с 15 декабря по 31 января.
На испытания был представлен комплекс в составе специально разработанных средств:
- буксируемой пусковой установки на колесном ходу ПК-10ХН;
- тележки ПАС для транспортировки самолета-снаряда и стартового двигателя;
- стенда стыковки стартовых салазок СТС со стартовым двигателем СД-10ХНС;
- воздушно-аккумуляторной станции;
- контейнера для самолета-снаряда;
- балки подъема.
Помимо специальных средств в комплекс входило оборудование общего назначения:
- пятитонный автокран К-51;
- бензозаправщик БЗ-151;
- передвижной кран Т-75;
- компрессорная станция и др.
Установка самолета-снаряда 10ХН на транспортную тележку
Самолет-снаряд 10ХН оснащался двигателем Д-16 тягой 360 кг с удельным расходом горючего 2,75 кг/ч. Ресурс составлял 45 мин. Вес двигателя 141 кг, длина - 3600 мм при диаметре 560 мм в передней части и 340 мм по сопловой трубе. Бензин Б 70 из бака емкостью 740 л через регулятор питания с высотным корректором Р-18 поступал на 9 центробежных форсунок. Клапаны их трех слоев стали толщиной 0,15 мм открывали и перекрывали доступ воздуха в камеру сгорания с частотой 32…38 Гц.
Автономная аппаратура системы управления АП-52 состояла из гироагрегата, магнитного корректора, одной электрической и двух пневматических рулевых машинок, аэролога и электромагнитных часов. Главный гироскоп был установлен под углом 21 град к горизонту. Часовое устройство предназначалось для подстраховки аэролага и должно было срабатывать через минуту после расчетного времени достижения цели.
Боевая часть снаряжалась 800 кг взрывчатого вещества, состоящего в основном из тротила со значительными долями гексогена и алюминия. Боковые стенки и переднее днище имели толщину 1,5 мм, заднее днище - 2 мм. Электрический взрыватель ЭВ-100 в составе взрывного устройства ВУ-102, а также два механических взрывателя АВ-516 в боковых стаканах обеспечивали подрыв боевой части, вызывающий сильные разрушения в зоне площадью в одну десятую гектара - по поражающему действию самолет-снаряд превосходил бомбу ФАБ 1000, несколько уступая ФАБ-2000.
Подвижная катапульта ПК-10ХН в боевом положении имела длину ферменных направляющих 29835 мм при колее стартового пути 750 мм. В походном положении вес ПК-10ХН, выполненной на базе колесного прицепа МАЗ-5209, составлял 16230 кг, а габариты не превышали 16286 мм по длине и 2640 мм по ширине и высоте.
В соответствии с актом государственных испытаний ракета по основным летно техническим характеристикам соответствовала требованиям Постановления, хотя дальность пуска 240 км не обеспечивалась при предельно низкой температуре (-40 град. С).
Однако, в соответствии с актом Госкомиссии, изделие 10ХН испытания не выдержало за ненадежностью.
Из 15 самолетов-снарядов, запущенных в ходе госиспытаний, почти половина пусков прошла неудовлетворительно: 3 преждевременно упали на трассе, по одному самолету-снаряду не выдержали заданных скорости или высоты полета, а на двух не был выполнен ни один из этих двух параметров на заданном уровне.
Восемь пусков прошли вполне успешно - 7 достигли цели на дальности 240 км, в том числе 1 на высоте 200 м, а остальные - 1000 м, а один вышел на цель на дальности 123 км при высоте полета 400 м.
На основании этого Госкомиссия не сочла возможным рекомендовать изделие 10ХН для принятия на вооружение до устранения недостатков. Было предложено повторить госиспытания партии 20…25 самолетов-снарядов, проведя не менее половины пусков в зимний период.
Акт Госкомиссии зафиксировал и особое мнение Челомея. Он предлагал учесть при итоговой оценке самолетов-снарядов также и результаты 5 дополнительных пусков на заводских испытаниях в сентябре предшествующего года. При таком подходе получалось, что при 20 пусках до цели дошли 17 самолетов-снарядов, уложившиеся в боевое поле 5,3 х 6,2 км. Не дошли до цели только три из десяти, впервые запущенных в зимних условиях. Главный конструктор признавал необходимость доработок для повышения надежности самолетов-снарядов в условиях низких температур, заверяя заказчика в том, что эти работы будут осуществлены в самые сжатые сроки.
Однако Минавиапром уже не смог поддержать Челомея. Напротив, Хруничев поддержал предложение о прекращении работ.
Постановление от 19 февраля 1953 № 533-271 констатировало: что «Объекты 10ХН и 16Х закончены разработкой, а дальнейшие работы по созданию крылатых неуправляемых ракет с ПуВРД, проводимые в ОКБ-51 (конструктор Челомей), являются неперспективными, ввиду малых точностей и ограниченных скоростей, обеспечиваемых указанными ракетами».
Далее Постановление предписывало:
«Обязать МАП до 1 марта 1953 года ОКБ-51 с его опытным заводом передать в систему ОКБ-155 по состоянию на 1 марта 1953 года для усиления работ по заказам 3 Главного управления при СМ СССР».
Согласно воспоминаниям одного из недругов Челомея в те годы, однако не имевшего никакого отношения к разработке самолетов-снарядов и пересказывавшего бытовавшее среди специалистов предание, основной причиной ликвидации ОКБ Челомея стал доклад военных Сталину, представляющий позицию Главного конструктора, как преднамеренный обман вождя.
А еще в январе работы как по 10ХН, так и по 16Х активно продолжались. Хруничев докладывал Булганину о возможности применения 16Х с перспективных бомбардировщиков - Ту-16, Ту-9 5 и самолета Мясищева.
После смерти Сталина была предпринята попытка реанимации 10ХН.
По требованию Начальника реактивного вооружения Министерства обороны распоряжением от 19 мая 1954 года № 5472РС Совет Министров обязал МАП выпустить на заводе 475 сто 10ХН в учебно-тренировочном варианте. Позднее, распоряжением от 3 ноября 1954 г., число самолетов-снарядов было сокращено до 50.
В 1954…1955 годах коллектив Челомея доработал 10ХН с заменой пневматического автопилота АП-56 на электрический АП-66, стартового двигателя СД-10ХИ на ПР-15, а затем на ПР- 16. Кроме того, маршевый ПуВРД довели, обеспечив работоспособность в зимних условиях эксплуатации. В октябре 1954 года начались испытания доработанных самолетов-снарядов, при этом первый пуск не удался - отказал стартовый двигатель.
В июле 1955 отстреляли 5 оставшихся снарядов, из которых один не долетел до цели 62 километра, а отклонение остальных от цели не превысило 4,3 км по курсу и 18,8 км по дальности. Скорость уступала заданному значению на 10… 15 км/ч.
В результате Неделин и Кобэарев обратились с предложением использовать 10ХН в целях обеспечения боевой учебы сил ПВО, так как для боевого применения самолет-снаряд представлялся ненадежным, особенно при низких температурах.
Впрочем, к этому моменту незавидная судьба последнего наследника V-1, по-видимому уже не определяла будущее Челомея и его сподвижников.
10ХН на буксируемой транспортной тележке
самолет-снаряд 10ХН на самоходном пусковой установке
В соответствии с Постановлением от 8 августа 1955 года коллективу Челомея, воссозданному под наименованием ОКБ-52 поручалась разработка самолета-снаряда П-5. Через четыре года она успешно завершится принятием П-5 на вооружение и послужит базой для многочисленных последующих работ этого коллектива в области создания морских ракетных комплексов. (См. «Техника и оружие», 2, 3-96).
Впрочем, работа Челомея в данном направлении начались задолго до 1955 г.
Постановлением от 4 декабря 1952 года № 4814-2095 в числе других научно-исследовательских работ была задана тема Н-11 - разработка эскизного проекта сверхзвукового самолета- снаряда, для вооружения подводных лодок. Первоначально работу поручили Лавочкину, но вскоре подключили к ней Челомея, по-видимому, из-за привлечения Лавочкина к выполнению особо важного задания - созданию зенитных ракет для разрабатываемой под руководством С. Л. Берии системы ПВО Москвы «Беркут» (С-25).
Челомеевский самолет-снаряд для подводных лодок в различных документах носил несколько наименований: Н-11, 10ХН, ЧМ-1 и «Волна». По своим проектным характеристикам «Волна» примерно соответствовала будущей П-5.
В целях приобретения опыта эксплуатации самолетов-снарядов на подводных лодках Минавиапром в ноябре 1952 года предложил Булганину провести 5…6 пусков с подводной лодки «сухопутных» 10ХН, имея в виду прежде всего проверку работоспособности бортовой аппаратуры АП-52 в условиях корабельного старта. В ответ адмирал Басистый предложил в III кв. 1953 подготовить технический проект переоборудования в этих целях одной из подводных лодок XIV серии (довоенного типа «К»).
Надо отметить, что ранее в 1944 году под тем же индексом 10ХМ велись проектные работы по мишени для ПВО. Среди других индексов объектов X, не вышедших из проектной стадии в разные годы, упоминались:
- 11 ХМ - самолет-снаряд для отработки отечественного автопилота;
- 12ХН - самолет-снаряд для отработки старта;
- 15ХМ - морской самолет-снаряд (впоследствии разрабатывался коллективом М. Р. Бисновата под наименованием «Шторм»);
- 17ХМ - авиационный самолет-снаряд для поражения кораблей;
- 18Х - тяжелый самолет-снаряд катапультного старта; Подводя итоги первого этапа деятельности В. Н. Челомея,
можно отметить следующее.
Задача воспроизведения V-1 и ее усовершенствования при сохранении исходных основных технических решений была успешно решена. Иное дело то, что такое оружие не очень понадобилось Заказчику.
Точность попаданий в общем соответствовала требованиям и отвечала предельно допустимому уровню совершенствования для примитивной схемы аппаратуры управления, принятой немцами с учетом огромных размеров намеченной цели - Лондона. Оружие с такой точностью не обеспечивало сколько-нибудь эффективного воздействия на вооруженные силы и промышленность, а могло быть только жестоким напоминанием о том, что война все-таки продолжается.
