— Теперь ты, наверное, дом Веры Кант за версту обходить станешь, или как?
— Ага. — И Андеш качнул головой. — Там привидение.
— Слыхал я про это, — сказал Йерлоф. — А тебе что, страшно не было?
— Не-а, — ответил Андеш. — Она в своей комнате сидела.
— Она? Ты хочешь сказать — Вера?
Андеш кивнул:
— Горюет она.
— Горюет?
— Ну да, потому что ее обманули.
— Вот как. Горюет, значит, — произнес Йерлоф. И он подумал о двух мужских голосах, которые Майя Нюман слышала из кухни Веры Кант. Может быть, один из них принадлежал Мартину Мальму?
Дождь продолжал накрапывать, и Йон включил «дворники».
— Я тут подумал, что немного побуду с Андешем в Боргхольме, — сказал Йон. — Заедем к его матери на квартиру кофейку попьем. Ты, само собой, тоже.
— Нет, извини. Мне обратно надо ехать, — отказался Йерлоф, — а то Буэль наверняка истерику закатит.
— Ну да, — как бы согласился Йон.
— Доеду до Марнесса на автобусе, — быстро сказал Йерлоф, — вроде бы есть подходящий в полчетвертого.
— На остановке посмотрим, — сказал Йон.
Йерлоф молча сидел и размышлял, пока они ехали по Боргхольму. Как обычно, у него появилось такое чувство, что он упустил что-то важное, когда был у Мартина Мальма. Задавал не те вопросы и не получил нужных ответов. Наверное, ему пора все записывать.
— Мартин больше не может разговаривать, — произнес он и вздохнул.
— Ну да, — невпопад ответил Йон.
Когда машина свернула направо к площади, Йерлоф повернул голову, потому что неожиданно увидел в окне на противоположной стороне улицы Джулию. Она была в ресторане у церкви вместе с Леннартом Хенрикссоном. Йерлоф совсем не удивился, увидев их вместе. Как показалось Йерлофу, Джулия с Леннартом была очень спокойной. Йерлоф подумал об этом, когда они миновали окно ресторана, — может, не очень счастливой, но спокойной. Да и Леннарт тоже смотрелся пободрее. Не как обычно, и это тоже было хорошо.
— Значит, на автобусе поедешь? — спросил Йон.
Йерлоф кивнул.
— Не беспокойся, я нормально сейчас себя чувствую, — заверил он. Это, конечно, было не совсем правдой, но во всяком случае идти он мог. — И вообще, мы должны поддерживать общественный транспорт. Это наш долг. А то, глядишь, они, не дай бог, и автобусы перестанут пускать.
Йон свернул к старой боргхольмской станции. В свое время там был вокзал. Сюда и приехал Нильс Кант, а после убийства полицейского спрыгнул с поезда и пропал, так и не доехав до места. Поезда по Эланду давно не ходили. Теперь здесь останавливались автобусы и такси.
Они подъехали к станции, Йон обошел вокруг машины, чтобы открыть дверцу.
— Спасибочки, — поблагодарил Йерлоф и, кивнув на прощание Андешу, с трудом, покачиваясь, выбрался из машины. Они с Йоном пошли к автобусу.
День был очень утомительным, и Йерлофу пришлось напрячь все силы, чтобы идти прямо и уверенно к автобусам позади станции. Но, хотя ему приходилось бороться со своей слабостью, Йерлоф все-таки держался. Дождь стал сильнее. Автобус на Бюкселькрук, который ехал через Марнес, уже стоял на остановке, водитель сидел внутри и читал газету.
Йерлоф остановился возле автобусной двери.
— Ну, во всяком случае, с этим закончено, — сказал он, — что могли, мы сделали. А насчет Мартина — ему придется жить с тем, что он натворил, столько, сколько ему отпущено.
— Ну да, — буркнул Йон.
— Я вот тут… — начал Йерлоф, — Риттьоф… Не слыхал, может, был у Мартина Мальма такой знакомец?
Йон покачал головой и переспросил:
— Риттьоф?
— Ну да, или, может быть, Фритьоф, — сказал Йерлоф, — Риттьоф или Фритьоф.
— Не слышал, — ответил Йон. — Это важно?
— Да нет, наверное, не очень.
Йерлоф молча постоял рядом с Йоном несколько секунд. Два коротко остриженных подростка в черных куртках с капюшонами одним прыжком вскочили в автобус, даже не взглянув на двух стариков.
Йерлоф подумал, что в общем-то не играет особенно большой роли, найдет он убийцу или нет. Что изменится? Жизнь шла своим чередом, и вообще — кому какое дело до какого-то Эланда?
Он вдруг как-то потерял ко всему интерес. Наверное, кризис поствосьмидесятилетнего возраста.
— Спасибо тебе за все, — сказал он Йону. — Я, когда доеду, обязательно позвоню.
— Давай, жду.
Йон держал трость, пока Йерлоф медленно взбирался по ступенькам автобуса. Потом Йерлоф взял трость, заплатил шоферу и сел справа у окна. Он смотрел вслед Йону, как тот идет обратно и садится в свою старую машину.
Йерлоф откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и услышал, как тихонько заворчал двигатель автобуса. Медленно и плавно, как судно от причала, автобус отъехал от станции.
«Риттьоф или Фритьоф? — думал Йерлоф. — И какая-то встреча в Рамнебю. Том самом Рамнебю, где вырос Эрнст. Риттьоф или Фритьоф?» Насколько знал Йерлоф, на Эланде никого с таким именем не было.
28
— Нет, я не женат, — сказал Леннарт, — и никогда не был.
— А дети есть? — спросила Джулия.
Леннарт покачал головой:
— Детей тоже нет. — Он посмотрел на свой полупустой стакан с водой. — Конечно, у меня в жизни были серьезные отношения. Мы почти десять лет прожили вместе. А пять лет назад все закончилось… Она сейчас живет в Кальмаре, и мы по-прежнему друзья. — Он слегка улыбнулся. — А после этого я в основном трачу силы на дом и сад.
— Северный Эланд, наверное, не самое лучшее место, — произнесла Джулия, — я хочу сказать — для того, чтобы кого-то встретить.
— В том смысле, что выбор здесь небольшой? — угадал ее мысли Леннарт, по-прежнему улыбаясь. — Ну а как в Гётеборге, получше?
— Да не знаю, — сказала Джулия. — Я, по-моему, давно никого не пытаюсь найти. — Она отпила глоток воды и продолжила: — У меня тоже были серьезные отношения, и, наверное, дольше, чем у тебя… Я про отца Йенса — Микаэля Неугомонного. А потом, после того, все закончилось, ну ты понимаешь, о чем я.
Леннарт кивнул.
— Да, не так все просто, тут решительность нужна, — констатировал он.
Джулия согласилась.
— А сейчас ты что собираешься делать? — спросил Леннарт. — Останешься на Эланде?
— Не знаю, может быть… — сказала Джулия, — вообще-то меня по-настоящему ничего в Гётеборге не держит. И Йерлоф не очень хорошо себя чувствует. Он-то, конечно, не очень любит, когда за ним приглядывают, но я считаю, что ему это необходимо.
