Хлоя снисходительно улыбнулась:
— Не стоит переживать, дорогой. Не все же имеют фотографическую память.
Мэтт закатил глаза, но обмен взглядами уже произошел, и в этих взглядах сквозила интимность, удивительная между людьми, которых не связывала физическая близость. В отличие, как отметила Стефани, от нее с Рафом — вот они-то хотя и спали вместе, но, похоже, общаться совсем не могли.
В комнате повисла тишина. Казалось, все ждали, что Раф, единственный среди них настоящий полицейский, возьмет на себя руководящую роль. И он оправдал их ожидания.
— Было ли что-то, что могло спровоцировать его выпад?
— Да, он сказал мне, что любит меня.
— И что ты ему ответила?
Стефани смотрела в чашку с кофе и мечтала оказаться далеко-далеко отсюда, в иной галактике.
— Я сказала, что между нами все кончено. — Она подняла глаза. — Он каждый день меня донимал. Я больше не могла терпеть. И тогда я солгала ему, что встречаюсь с другим.
Она подняла глаза на Рафа, и взгляды их встретились. Сцепились. И не могли расцепиться. Огонь и лед сражались друг с другом, Стефани в одно и то же время чувствовала и жар, и холод. Она совсем запуталась.
— Наверное, по этой причине он и стал швыряться камнями, — после очень долгой паузы заметил Мэтт.
— Да уж, огрызнулся так огрызнулся, — высказалась Хлоя, тем самым вернув к себе всеобщее внимание, за что Стефани была ей благодарна. — Он позвонил мне и сказал, что я всем создаю проблемы и что мне лучше бы оставить свой бизнес. Я объяснила ему, что он в корне не прав, а он стал грозить мне неприятностями из-за того, что я не вняла его предупреждению. Естественно, я не собиралась препираться с этим жалким неудачником, просто вежливо с ним попрощалась и положила трубку. — Хлоя театрально вздохнула. — Представьте мое потрясение, когда он атаковал этот дом:
— Слушая вас, можно подумать, будто он засыпал нас ядерными боеголовками, — буркнул Мэтью. Покачав головой, он повернулся к Рафу. — Этот ублюдок швырнул ей в окно камень, но даже стекло не сумел разбить.
Поскольку нападение на дом не привело к серьезным жертвам, Дерек стал объектом презрения. Что это за парень, который не смог даже разбить окно!
— Скажи его адрес. — Раф требовательно смотрел на Стефани.
Та пожала плечами:
— Я не помню.
— У тебя фотографическая память. Подумай получше.
— Что ты с ним собираешься сделать?
— Нам не за что привлечь его к ответственности. Но он этого не знает. Я собираюсь задействовать своего партнера, который из этого слизняка всю душу вытрясет. Не думаю, что он после этого еще к тебе полезет.
Стефани вопросительно посмотрела на Хлою, рассчитывая на ее совет. Хлоя кивнула:
— Я думаю, так будет лучше, Стефани. Дерек неделями не давал тебе жить. Пусть теперь с ним разбирается полиция.
Стефани неохотно кивнула и сообщила адрес и телефонный номер своего бывшего.
— Оказывается, я умею делать верный выбор, — удивленно сказала Стефани, глядя на то, как Раф усаживает Мэтью на заднее сиденье машины Хлои.
Мэтью выругался, устраиваясь поудобнее.
— И ты, и я — мы обе, — ответила Хлоя.
Глава 18
К удивлению Деборы, Рафаэль Эскобар пришел на второй сеанс. Дебора обнаружила, что ей приятно увидеть его вновь. Обычно она безошибочно определяла, кто вернется к ней, а кто нет, и ей показалось, что Рафаэль принадлежит к разряду людей, для которых открыться перед другим человеком — слишком трудное дело.
Однако, судя по его виду, удовольствия от визита он испытывал столь же мало, как и в прошлый раз.
— Добрый день, — сказала Дебора. Он удивленно на нее посмотрел.
— Привет.
И тогда ее формальная форма приветствия показалась вдруг Деборе слишком претенциозной. Кто она такая? Эмили Пост?[20] Предполагается, что в ее задачи входит работа с его психикой, а она ведет себя так, словно собирается учить его, как подавать чай.
Возможно, из-за того, что Рафаэль ее немного смутил, она решила его поддеть:
— Я думала, вы больше не придете.
Он поднял глаза и усмехнулся:
— На вашем месте я не стал бы проводить в Лас-Вегасе слишком много времени.
— Вижу, вы принесли с собой мою книгу. Раф положил книгу на стол перед собой.
— Да, я… Вы действительно верите в то, о чем тут написали?
— Конечно, иначе зачем бы я стала об этом писать. А что вы там такого вычитали, во что так трудно поверить?
— Понимаете, создается впечатление, что вы готовы дать совет на все случаи жизни. Вам кажется, что во всем надо руководствоваться правилами. А что же сталось со старой доброй химией?
Его слова Дебору задели. На что он намекает? Неужели на то, что она и старая добрая химия — вещи несовместимые? С другой стороны, Дебора не могла не признать, что в последнее время химическая реакция между ней и Джорданом была такой, как если бы смешали два не вступающих друг с другом в реакцию вещества. Вроде того как смешать воду из-под крана с водой из-под крана.
Может, она и не отличалась взрывным темпераментом, но ведь раньше они с Джорданом получали удовольствие в постели. И тут до Деборы внезапно дошло, что в последний раз такое случилось очень давно. Больше того, она даже не смогла вспомнить, когда именно они в последний раз любили друг друга иначе, чем просто по привычке.
Молчание затягивалось, и Дебора вдруг осознала, что она так и не ответила на вопрос Рафа.
— Химия? Да, это важно. Конечно, важно. Но одного физического влечения не всегда достаточно, верно?
— Не всегда.
— И я надеюсь, вы почерпнули из моей книги, что нас часто влечет к людям, которые нам совсем не подходят. К тем, кто для нас является самым неудачным выбором.
— Как у меня с подраненными голубками.
Дебора, разумеется, не стала с ним соглашаться, потому что терапия и заключалась как раз в том, чтобы пациенты сами выбрали для себя путь к исправлению. Она наклонилась к нему над столом.
— Раф, хочу вас попросить кое-что сделать.
— Что именно?
— Я бы хотела, чтобы вы нашли женщину, которую считаете привлекательной, и пригласили ее на свидание. Но она должна быть уверенной в себе и успешной. Тем самым вы нарушите собственную схему и посмотрите, что из этого выйдет.
Несколько секунд Раф пристально смотрел ей в глаза, и Деборе пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отвести взгляд от этих слишком темных глаз. На лице его было очень странное, какое-то необычное выражение: казалось, он собирался с духом, готовясь во имя долга, во имя высших целей совершить нечто такое, что ему претит. И вдруг он сказал:
— А как насчет вас, док? Вас я могу пригласить на свидание?
Дебора испытала шок. Буквально. Словно сунула палец в электрическую розетку.
— Я… э-э… я, конечно, польщена. — Обычно она за милю чувствовала, когда пациента начинало тянуть к ней. Знакомая модель: психотерапевт и пациент. Но с Рафом она ничего подобного не заметила. Никакого намека на влечение. — Однако вы должны знать, что с пациентом у меня не может быть никаких личных отношений. Это было бы нарушением профессиональной этики.
Раф откинулся на спинку дивана. Он не выглядел раздавленным, не выглядел даже расстроенным или задетым. Глядя на него, можно было бы подумать, что им движет одно лишь любопытство.
— Ладно. Допустим, я прекращаю быть вашим пациентом и какое-то время спустя мы случайно оказываемся в одно время в одном месте. Если бы я тогда попросил вас о свидании, вы бы согласились?
— Почему вы считаете, что я подхожу для этой роли?
— А почему вы отвечаете вопросом на вопрос? Дебора вздохнула.
— Нет, я не стала бы с вами встречаться.
— Почему? Из-за отсутствия химии?
Она подумала, что химии у него за глаза хватит на двоих. И этот танкер со столь взрывоопасной субстанцией находился в настоящий момент в опасной близости от нее. Самый взрывоопасный из всех химических элементов, упакованный в не слишком опрятный, но от этого не менее сексуальный сосуд. Неужели и с ней такое возможно? Неужели существует на свете реактив, способный превратиться в огненный фейерверк при смешении с порядком застоявшейся, не первой свежести водопроводной водой?
— У меня уже есть постоянный партнер, — сказала Дебора.
— Ну что ж. — Он усмехнулся. — По крайней мере я предпринял попытку. Верно?
Устоять было трудно. Может, он и грубоват, и ершист, и у него проблемы с женщинами, но в одном ему нельзя отказать — в умении очаровывать.
— Да, это так. И я польщена.
Раф поднялся.
— Ну ладно. Спасибо вам.
— Куда вы? Он покачал головой:
— Не думаю, что из этого что-то выйдет.
— Но вы даже не дали мне закончить сеанс. А вдруг я бы вам помогла?
