Чуть помедлив, Кай кивнул.
В машине Линда откинулась на спинку сиденья, тщетно пытаясь привести в порядок свои мысли.
Бесполезно. Разум ускользал в черную бездонную воронку, на дне которой горели огненные слова: Ник меня предал!
Слова вырвались против воли, и в них тоже звучало отчаяние:
— Не могу понять, почему она так долго ждала. Почему не сказала раньше?
— А зачем нужно было это говорить?
— Я хочу понять, почему сейчас! Почему — скрывать столько лет и выложить все именно сегодня?
Она помолчала немного, бессмысленно наблюдая за тем, как Коннор осторожно выруливает со стоянки, а затем неожиданно добавила:
— Мне ее жаль. Любить — и не иметь возможности открыто признаться в этом. Это ад, даже хуже ада. А уж потерять ребенка…
Ее голос прервался, когда Линда вспомнила, как Ник отговорил ее заводить детей. Коннор мрачно хмыкнул.
— Ребенок… Она вошла и увидела, как ты играешь с Элли. Наверное, это…
Линда опустила глаза и бессмысленно уставилась на свои судорожно стиснутые руки. На пальце сияло обручальное кольцо. Как она была счастлива, когда пять лет назад Ник подарил его ей! Она заломила пальцы и прошептала:
— Я себя чувствую полнейшей идиоткой. Три года оплакивать того, кто рассказывал любовнице про то, какова я в постели…
— Ты не первая и не последняя обманутая женщина. С каждым может случиться.
Коннор говорил почти сердито, не глядя на Линду, и она поняла его по-своему.
— С тобой тоже это случалось?
— Конечно!
— Я никогда больше не позволю так со мной обращаться! Никогда!!!
Коннор быстро посмотрел на Линду и увидел, с какой яростью она сорвала с пальца кольцо и швырнула его в открытое окно. В машину ворвался соленый воздух с океана, благоухание цветов и травы. Линда так же внезапно успокоилась.
— Все. Теперь все кончено. Единственное, чего я хочу теперь, это все забыть.
Несколько минут они ехали молча, затем она напомнила:
— Сейчас будет поворот направо. Я живу…
— Я знаю, где ты живешь.
В другое время и в другом месте она бы удивилась тому обстоятельству, что Коннор Брендон знает ее адрес, но не теперь. Теперь было все равно.
— Линда? Какие у тебя планы?
— Не знаю. Буду дома… приходить в себя, собираться с силами…
— Ты с ним там жила?
— С кем? Ах, да, с Ником… Да. Не хочу туда возвращаться.
— Тогда поедем со мной. У меня дом на острове, не очень далеко, но совершенно безлюдно. Я собирался пожить там до отъезда. Если хочешь, можешь присоединиться ко мне.
Она в замешательстве посмотрела на мрачное и красивое лицо Коннора. Лицо воина. Лицо завоевателя.
— Я не уверена…
— Боишься меня? Не стоит. Может, ты обо мне и невысокого мнения, но я не такой уж негодяй. Спать со мной ты не обязана.
Линда покраснела.
— Я не это имела в виду, Коннор. Извини…
Она в смущении отвернулась и стала смотреть на дорогу. Усталость окутала все тело, сковала руки и ноги. Говорить не хотелось, но она все же прошептала:
— Все будет в порядке. В любом случае, спасибо за приглашение.
У дома их ждали репортеры, а также наиболее любопытные соседи, при виде которых лицо Коннора потемнело еще сильнее.
— Не стоит ли нам развернуться, пока не поздно, и убраться восвояси?
— Куда?! Мне некуда идти, и я не хочу убегать.
— Отлично. Тогда прими неприступный вид и жди, пока я открою дверцу машины, а потом пройди мимо них так, словно их не существует. Я буду рядом.
Линда так и сделала — расправила плечи и уставилась отсутствующим взглядом на горизонт. Один из репортеров приблизился к машине.
— Миссис Чериш? Вы не могли бы сказать пару слов для прессы?
Маслянистые глазки оценивающе скользнули по Коннору и вновь впились в Линду. Она стиснула зубы и несколько раз глубоко вдохнула.
— Нет, извините.
— Миссис Чериш, это касается биографии вашего покойного мужа, книги Силинса. Полагаю, у вас найдутся некоторые комментарии…
Коннор решительно преградил дорогу репортерам.
— Вам ведь ясно сказали — никаких комментариев!
Линда впустила его в дом и поспешно захлопнула дверь.
— Боюсь, это только начало. Прекрасная тема для конца недели.
— Линда, прошу тебя, измени решение! Поедем со мной. За неделю-другую шумиха уляжется, а эти крокодилы найдут себе новую жертву.
— Ты очень добр ко мне, но это было бы трусостью.
— Трусостью? Не дать им перетряхивать грязное белье на людях? Не позволить им лезть в свою личную жизнь? Найди какой-нибудь другой довод, Линда!
Она затравленно огляделась вокруг. Все, каждая мелочь в этом доме отныне напоминали ей только об одном: Ник предал ее!
В конце концов, рядом с Коннором она, по крайней мере, будет избавлена от постоянных размышлений и невыносимых мыслей о Нике и Пенни. Не будет представлять, как он обнимал ее, целовал, шептал на ухо нежные слова. Смеялся вместе с ней над своей Снежной Королевой!
— Хорошо, я еду с тобой.
— Отлично. Собери, что сочтешь необходимым. Я позвоню, с твоего разрешения…
Она почти бегом ворвалась в спальню, побросала в спортивную сумку самое необходимое, сгребла с туалетного столика косметику, стремительно переоделась в черные джинсы и черную футболку. Подумав, прихватила тонкий свитер.
Энергия иссякла так же быстро, как и возникла. Линда Чериш села и обвела свою спальню тоскливым взглядом. С туалетного столика ей улыбался Ник. Она очень осторожно взяла фотографию в серебряной рамочке и положила лицом вниз. Главное удержаться и не грохнуть ее об пол со всей силы, подумала Линда, чувствуя, как сердце заполняет черная, мстительная радость: Пенни он тоже не достался, он и ее предал…
— Линда, ты готова?
— Да!
Дверь в прошлое захлопнулась с грохотом. Линда сбежала по ступенькам вниз и замерла на мгновение при виде Коннора. Полуденное солнце вызолотило классические черты его лица, ореолом окутало темные волосы…
Он притягивал Линду с силой, против которой невозможно было бороться.
— Тебе помочь нести сумку?
— Нет, спасибо.
Краска бросилась ей в лицо. Именно сейчас Линда Чериш осознала, что пускается в путешествие без карты и компаса, без сколько-нибудь четкого плана, с очень опасным, хотя и безмерно притягательным
