За виконтом захлопнулась дверь. Мара осталась стоять, ее трясло. В руке она держала китайскую карту. Медленно, очень медленно, она опустилась на стул. В зал ворвались Джо и Бен. Мара приняла их поздравления, тщательно оберегая карту, которая могла пострадать от чрезмерного энтузиазма коллег.
— Отличная работа, Мара, — сказал Джо, похлопывая ее по спине, а Бен вторил его комплиментам, пожимая свободную руку.
— Теперь осталось только провернуть дело с Ричардом и китайцами. — Она не смогла скрыть дрожь в голосе.
— Самое трудное позади. Остальное — пара пустяков, — заверил ее Джо.
— Надеюсь.
Ей выпала короткая передышка перед приходом представителя китайского правительства. Они с Джо специально организовали обе встречи с минимальным разрывом — не хотели давать Ричарду возможности вмешаться.
Мара шла по длинному коридору, постукивая каблуками. В дамской комнате, к счастью, никого не оказалось. Подойдя к раковине, она принялась брызгать в лицо холодной водой.
Когда она посмотрелась в зеркало, то едва узнала напряженное бесстрастное лицо. Под внешним самообладанием, однако, скрывалась огромная тревога, но Мара понимала, что должна до конца сыграть свою роль на переговорах. Она вернулась в конференц-зал с напускной уверенностью. Без колебаний взяла карту и велела Джо привести китайского чиновника.
Вошел Ван Тянькай, представитель Министерства торговли Китая, и Сэм, похожий на американский флаг в своем синем костюме в тонкую полоску, белой рубашке и красном галстуке. Мара предполагала, что он будет сопровождать Вана. Как-никак, это он организовал встречу, да и посредничество при передаче карты могло сослужить ему хорошую службу на будущее. Однако она не ожидала, что сердце ее почему-то подскочит, когда она будет представлять Сэма археологу.
Мара взяла себя в руки, пока собравшаяся компания обменивалась короткими поклонами, рукопожатиями и неизменными замечаниями о хорошей погоде не по сезону. Никто не упомянул о причине встречи, хотя время от времени каждый кидал взгляд на свиток в руке Мары. Ей очень хотелось вручить карту Вану, но она понимала, что всему свое время.
В разговоре наступила пауза, послужившая Маре знаком, что пришел момент объявить о возвращении карты и вручить ее китайскому посланнику. Хотя Ван уже знал, с какой целью устроена встреча. Мара глубоко вдохнула и начала:
— Ван Тянькай, для меня огромная честь…
Ее прервал звонок: заработал мобильник китайского гостя. Он полез во внутренний карман пиджака и открыл телефон-раскладушку. Коротко поклонившись, Ван вышел в коридор.
Мара недоуменно посмотрела на Сэма. Тот в ответ закатил глаза и пожал плечами, но прежде чем успел объяснить — или раскритиковать — действия Вана, у него тоже загудел «блэкберри». Пока он жал кнопки, Бен и Мара удивленно качали головами. Они столько трудились, столько рисковали, чтобы заполучить карту, что не могли взять в толк, как можно откладывать ее возвращение хотя бы на секунду.
— Не вижу никакого смысла, — пробормотал Сэм.
— Готова с тобой согласиться, — пробормотала в ответ Мара, делая усилие, чтобы скрыть свое презрение.
— Очень странно, Мара, — продолжал Сэм. — Я говорю об электронном сообщении, которое только что пришло. Правительство США отозвало свои иски к Китаю, выдвинутые во Всемирной торговой организации.
— Я тебя не понимаю, Сэм.
— Разве ты не читала об этом деле, когда была в Китае?
— Нет. У меня были дела поважнее, или ты забыл?
— Не забыл. — Покровительственный тон Сэма напомнил ей, что их расставание имело свои преимущества. — Несколько месяцев тому назад под давлением конгресса американское правительство обратилось в ВТО с официальной жалобой на Китай по поводу торговых препон и вопросов интеллектуальной собственности, относящихся к импорту и пиратству. Китайская сторона заявила, что глубоко сожалеет, однако поступок США способен подорвать дружеские отношения и плохо сказаться на двусторонней торговле. Мое положение в Гонконге чрезвычайно осложнилось, так как китайцы трактуют действия США как шаг к протекционизму и ксенофобии.
— Но правительство США только что отозвало иски?
— Да. Только что. Хотя китайцы не выполнили ни одного из условий, выдвинутых нашей стороной в качестве обязательных для отзыва исков.
Дверь открылась, в зал вошел торговый представитель Китая. Он поклонился Маре и Бену и протянул руку для рукопожатий.
— Примите мои извинения, — сказал он. — Возникло срочное дело, поэтому мне придется покинуть нашу встречу.
Мара отчаянно хотела передать карту Вану, прежде чем Ричард прослышит о ее махинациях и помешает.
— Право, нет необходимости отменять встречу. Я займу у вас всего лишь минуту.
— Мисс Койн, вы не понимаете. Срочное дело, которым я сейчас должен заняться, требует отмены этой встречи. А также причины, по которой мы здесь собрались.
Мара растерялась. От нее ускользала связь между срочным делом Вана — по-видимому, новостями ВТО — и картой. Но тут Ван повернулся к Бену и произнес:
— Можете вернуть карту спонсору ваших археологических раскопок — мистеру Ричарду Тобиасу.
57
Антонио старается не замечать присутствия рыцарей. Он обходит стороной новую часовню, в которой они работают, и помещения, где они живут. Антонио боится потерять покой и тишину монастырской жизни, но от шума ему все равно не скрыться. А еще он не может не обращать внимания на слухи о чудесном алтаре, над которым трудятся рыцари.
Однажды холодным утром после службы, когда небо затянуло черными облаками, предвещавшими бурю, он оказывается в апсиде, ведущей к часовне. Перед тяжелыми коваными воротами стоят на часах два рыцаря ордена Христа. Антонио кивает им, и они позволяют ему войти: в святая святых могут проникнуть только рыцари, монахи и ремесленники. Антонио знает, что в одолженной рясе он выглядит как монах.
Он толкает скрипучие ворота и входит в пустую часовню, построенную недавно по заказу короля Мануэла для частного поминания Ависской королевской династии. В часовне пахнет льняным маслом и тяжелым трудом. Он опускается на деревянную скамью, щедро украшенную резьбой, и устремляет взгляд на почти законченный полиптих из шести досок над роскошным мраморным алтарем.
Художники создали удивительное собрание портретов прошлого и настоящего. Антонио узнает святого Винсента, молодого короля Жуана, мудрого принца Генриха Мореплавателя и благодарного короля Альфонса V на фоне монахов, рыцарей, рыбаков и священников. В сочетании с диковинными предметами, изображенными на всех досках то там, то здесь, портреты, как кажется Антонио, рассказывают эпическую
