– Лучше ничего не придумать, – согласился магистр. Хильда задержала дыхание, когда ее поднимали Аргирос заметил, как она сжала губы, чтобы не закричать.
– Мужественная девушка, – добавил он; она вела себя точно настоящий солдат.
Хильда выдавила улыбку:
– Видишь, я обняла тебя рукой, хотя, наверно, и не так, как бы тебе хотелось.
Ведя лошадей под уздцы, они медленно двинулись по улице. К великому счастью, гостиница оказалась рядом. Ее хозяйкой была пухлая вдова по имени Герда. Она запричитала, увидев, какими грязными были новые постояльцы, но полновесное римское золото Аргироса заметно смягчило ее возмущение. Номисма еще больше ценилась у франко-саксонцев, чем в империи.
Хильду осторожно положили на стол. Вигхард принес небольшой кожаный мешок с песком и ударил ее по затылку. Девушка потеряла сознание. Ее дядя и правда знал, как лечить подобные травмы. Он ловко вправил сломанную кость и поместил поврежденную ногу между обернутыми в тряпье досками.
– Она скоро поправится, я думаю, – наконец сказал он. – Может быть, даже не будет хромать.
– И то ладно, – ответил Аргирос.
Ему действительно нравилась Хильда, хотя она и не отдалась ему. Но не следовало забывать и о предстоящей миссии. Он прямо взглянул на Вигхарда и сказал:
– Нам надо поговорить один на один.
Наконец все трое могли обсудить сложившееся положение дел, уединившись в одной из двух снятых наверху комнат. Хильда лежала на соломенном тюфяке, а Вигхард и Аргирос придвинули к ее кровати шаткие стулья.
– Прошу не считать меня сумасшедшим, – начал магистр, – но я собираюсь отправиться в Санкт-Галлен. Если я стану ждать, пока ты, Хильда, поправишься, южные перевалы завалит снегом, и я окажусь отрезанным от империи до весны.
– Это верно, – сказала она. Ее голос был слаб: она выпила два кувшина вина, чтобы унять жгучую боль в ноге. Но ее сознание оставалось ясным.
– Дядя, ты должен пойти с ним.
– И оставить тебя одну? Ты свихнулась, дочка?
– Герда любит деньги, – пожала плечами Хильда. – Думаю, она присмотрит за мной, если мы ей хорошо заплатим, и я могу быть ей полезной, вести ее счета и прочее. Нет смысла вам сидеть здесь из-за меня.
– А что я скажу твоему отцу, когда он спросит, как я за тобой присматривал?
– А что ты ответишь королю Осви, когда он спросит, почему англичане потеряли еще десяток кораблей, или даже два-три судна? – парировала Хильда. – Зима не станет дожидаться тебя, как и Василия. Возможно, мне даже станет легче, если вы уйдете; а после вашего возвращения, может быть, я опять смогу отправиться в дорогу. Вдвоем вы скорее добьетесь успеха, чем по отдельности.
Англичанин выглядел мрачным.
– Позволь мне завтра порыскать по городу, – неохотно попросил он. – Если хозяйка гостиницы пользуется приличной репутацией, тогда, может быть…
В ходе расследования выяснилось, что Герда подходит в качестве сиделки при больном; в Турике за ней закрепилось прозвище «матушка».
– Конечно, денежки матушка любит, это да, – сообщил мельник, поставлявший ей муку, – но она и мухи не обидит.
– Это точно, – согласился Аргирос, почесывая зудящие укусы. Но, к сожалению, ни в империи, ни за ее пределами не было гостиницы без клопов.
Несмотря на такие рекомендации, Вигхард еще хмурился, когда вместе с магистром скакал мимо собора, построенного в честь знаменитых мучеников Феликса, Регулы и их слуги Экзупера. Но все же одно упоминание Хильдой имени короля Осуи подействовало на ее дядю, и он отправился в дорогу.
– Нами движет необходимость, – под стук копыт увещевал своего спутника Аргирос, когда они направлялись по старинному и прочному римскому мосту на левый берег Линдимата[34]. – Чем бы вы могли помочь ей, если бы остались: подавали бы овсянку и выносили горшок?
– Полагаю, ничем, но все равно мне все это не нравится.
Вигхард перевел взгляд на предгорья впереди, поросшие густыми темно-зелеными сосновыми и пихтовыми лесами, на голые и серые гранитные скалы, на вершины, заснеженные даже в это время года, и вздрогнул.
– Но я не хотел бы оставаться здесь на зиму, – добавил он.
– Я тоже, – отозвался Аргирос.
Они не стали обсуждать еще одну вещь, которая сейчас их объединяла: стремление разгадать секрет франко-саксонцев. Без Хильды Вигхарду пришлось бы тяжко, попытайся он выведать тайну самостоятельно. Поэтому он крайне зависел от Аргироса. Со своей стороны, магистр понимал, что сам он в состоянии разрешить загадку и выбраться из Санкт-Галлена, но при бегстве ему могли пригодиться таланты англичанина.
На следующий день уже к вечеру Вигхард свернул с дороги в рощу, расположенную менее чем в миле от монастыря.
– Я останусь здесь, – заявил он. – Если у вас хватает храбрости сунуть голову в пасть медведя, почему бы нет. Вперед, и удачи вам в этом. Что до меня, я даю вам десять дней. Потом я вернусь в Турик, чтобы присмотреть за Хильдой.
