посетители, и исполняемой на фортепьяно эдакой «таперной» музычкой, которая, впрочем, звучала из стерео.
Там было пока немноголюдно. Время ланча уже прошло, а время обеда и вечерней выпивки у местного населения ещё не наступило. Мы выбрали себе столик у окна, дождались официантки — молодой спортивной девицы в шортах, топике в обтяжку и противоестественно незагорелой для здешнего солнца кожей. Она порекомендовала нам мексиканский фасолевый суп, а на второе мы заказали по «T-Bone» — стейку с жареной картошкой и початком обжаренной в масле кукурузы. Немцов затребовал себе «для аппетиту» бурбон, а я решил ограничиться привычным пивом.
Принесли выпивку. Как называлось пиво, я не определил, а бурбон был местного изготовления и, по словам Немцова, назывался «Lone Star»[35], как дань техасскому патриотизму. Мы «инициировали аппетит» и решили в ожидании еды обсудить, что же у нас выяснилось по атаке на конвой. Я поинтересовался — нет ли смысла прокатиться по проложенному охотниками-бурами маршруту и посмотреть, куда он ведёт.
— Смысла нет, — отмёл идею Немцов. — Наверняка у них в точке рандеву целая система взаимного опознавания. Если проехать на конвойной машине — то станет ясно, что засада провалилась, и тогда те, кто ждёт, должны будут предпринять ещё что-то. А пока они ещё не в курсе, скорей всего. Не уверен, но возможно. Даже если бы поехал ты на своей машине, то наверняка вхолостую. А вот информация об этих сапатистах — это уже кое-какие ниточки даёт. Доберёмся до разведуправления — попробуем там это дело обмозговать: может, и у них есть что-то по этой теме.
— А ты сам это место знаешь, где отход заканчивается? — спросил я.
— Знаю, ничего интересного, — пожал он плечами. — Просто несколько холмов в саванне, неподалёку — два небольших городка. Скорей всего, те, кто должен встретить, в одном из них и ошиваются. Примут грузовики, положат всех «революционеров», и ещё премию с Ордена слупят — за пресечение попытки глубокого рейда большой банды. Шито-крыто.
— Понятно. Знаете вы больше, только мне не говорите, — заключил я.
— Пока не имею права, — поднял он руки в защитном жесте. — Доедем до ППД — там поговорим. Думаю, Коля Барабанов тебе допуск оформит, если ты к нам решил.
— Ладно, подождём.
Белокожая спортсменка принесла две чашки густого супа из чёрной фасоли — острого, с плавающими кусочками копчёной грудинки. Я попробовал — великолепно! Всё как надо: густой, наваристый и неумеренно острый. Эх, водочки бы под него… Ладно, сойдёт и пиво. А может, всё-таки?..
— Володь, а водка у них тут есть?
— Есть, конечно, — кивнул он без особого воодушевления. — Тут же много наших катается. Только она у них тёплая, стоит себе в баре на полочке. Чтобы в морозилку закинуть — не хватает им необходимых знаний и навыков. Матчасть не изучали.
— Тёплую не надо, — заявил я категорически. — Мы же не в анекдоте про «в отпуск зимой».
— Ты вискаря закажи, по примеру старшего по званию, — посоветовал он.
— Не могу вискарь пить, — твёрдо отказался я. — Душа не принимает. Мне его даже проглотить проблема.
Некоторое время ели молча. Затем у меня совершенно неожиданно мелькнула одна мысль, и я спросил у Немцова:
— Слушай, нам Саркис в Порто-Франко сказал, что нохча уехал на такой же, как у меня, «тойоте», так?
— Так, — оторвался от тарелки Немцов.
— «Семисьпяток» среди захваченных и уничтоженных не было, так?
— Так, — кивнул он. — К чему это ты?
— А пока сам не знаю, — ответил я. — Может, не один он был или подсадил кого-то по пути. Обогнал конвой, собрал банду, сам остался с ними, а машина исчезла.
— Мог оставить в том месте, откуда банда вышла.
— Мог, — согласился я. — А мог и не оставить. И тот, кто был в машине, уже доложил, что засада не удалась.
— Хм, возможно… — Немцов даже вилку с ножом отложил. — Значит — не расслабляемся. Но в Аламо по-любому не нападут — в случае заварухи весь город в драку влезет, порвут на клочки. Я же тебе рассказывал.
— Если будет попытка захвата, — согласился я. — А если они решили, что коль захват не удался, так и хрен с вашим грузом, рвануть его ко всем чертям — и порядок?..
Немцов задумался.
— Возможно. Дам команду усилить караул. Хорошо бы подступы к стоянке патрулировать, но могут быть проблемы. Там уже не наша власть, проверить или досмотреть мы никого не сможем. Но к нашим караулам ещё местная охрана в довесок. А они фишку секут и охраняют хорошо. Начать суету — точно лишнее внимание привлечь.
— Раньше сорваться? — спросил я.
— Если раньше сорваться — денег за трофеи не получим, — объяснил он. — Тогда у местных вообще глаза на лоб полезут: не поймут. А они всё же американцы, хоть и Суверенная Территория Техас. Информация о нашем убытии сразу по всем каналам проскочит. А как ни крути, но вся эта комбинация явно из Штатов происходит, тут и к гадалке ходить не надо. Думаю, надо усилить бдительность — и действовать согласно утверждённому плану.
Суверенная Территория Техас, г. Аламо
22 год, 31 число 5 месяца, среда, 20:40
Обедали мы с Немцовым долго и с удовольствием. Потом Немцов отбыл проверять несение службы и повышать бдительность, а я решил поглазеть на город, благо никакими обязанностями не обременён. К радости своей, в числе достопримечательностей я обнаружил контору с изображением почтового рожка и буквами NWM на вывеске. Оттуда я снова отбил телеграмму с обратным адресом «До востребования»: «Edu dalshe, no skuchaju bolshe. Ho4u tebja videt i prosto ho4u tebja. Andrey».
Вышел из почты, но неожиданно встал как вкопанный. Где должен был ждать напарник, буде таковой имел место быть, своего коллегу-приятеля, нохчу героического, который засадой командовал? В чистом поле, один-одинёшенек? Опасно одному в местном поле, съесть могут. Я помню, как мы с Владимирским ночевали. Или придёт другая банда, хребет-то — рукой подать, и отберёт машину вместе с головой. Здесь даже малыми силами ездить не любят, тем более — в одиночку.
Значит — три варианта: или напарник поехал по своим делам, наплевав на результат операции, во что я не верю, или самостоятельно пошёл по маршруту отхода, что сомнительно очень, или ждал результатов в ближайшем населённом пункте, каковым является что? Правильно, булка с маком ваша — город Аламо в одноименном округе. И в этот вариант я очень даже верю.
Кто мог быть напарником? Кто-то из Латинского Союза? Отпадает. Банда была наёмная, Да и судьба их ждала незавидная. Ну мы так думаем, по крайней мере. Тогда кто? Либо кто-то из халифатов-имаматов с того берега Залива, если смотреть по чеченской линии, или представитель заказчика, вероятней всего — американец. «Халифатовец» тут будет заметен как прыщ на лбу, а вот американец…
Что мы имеем знать о нём? Марку и цвет машины мы имеем знать. И ещё помнилось мне, что каких-то особо выдающихся ангенн на том самом «лэндкрузере» не было — так, обычная связь. Антенну, конечно, и развернуть можно, но какой смысл, если ты в городе сидишь? Дал телеграммку или обратился к кому-то, у кого можно воспользоваться дальней связью. А смысл? Телеграммку проще — мол, «грузите апельсины бочками». Или ещё что-то. А ещё можно жить в одной из четырёх местных гостиниц, поставив ту самую «семисьпятку» на стоянку перед ней. Он же не с грузом — зачем за место платить в промзоне?
Натяжек в моих идеях многовато, конечно, но всё же… не исключено. Достал я из чехла «кенвуд» — и вызвал Владимирского. Не знаю почему, но кажется, что такая работа как раз по его части. Он оказался недалеко, подошёл ко мне через несколько минут. Рассказал я ему свою идею, он тоже прикинул — и решил, что результат возможен. Надо пройтись по городу, поискать машину у отелей. Конвой уже несколько часов как в городе.
Если нет такой машины, то что тогда? Остаётся вероятность того, что, узнав про бой на Дороге и про то, что конвой вошёл в город, наш виртуальный враг уехал из города. Возможно, если он занервничал. А чего ему нервничать, если мы о нём ни сном ни духом? Значит, поедет он, если поедет, с ближайшим сводным конвоем, какие здесь ходят через день. И последний, как уверяет Михаил, был вчера, значит, следующий будет как раз завтра.
И если мы сегодня прогуляемся у гостиниц, а завтра посмотрим на отправление сводного конвоя, то есть вероятность того, что нам доведётся увидеть того, кто как раз и стоял за засадой. Не центральную фигуру, конечно, но следующее звено в цепочке. А вообще лучше всем бойцам поручить, где бы они ни были, поглядывать по сторонам на случай возникновения пропавшего автомобиля.
И ещё я вернулся к мысли о почте. Мог он отослать телеграмму, очень даже мог. Не похоже, что тут на почте оживлённо, город живёт сам по себе — некому им особо телеграфировать. А если есть телеграмма с текстом, оповещающая, что какое-то начинание постигла неудача, скажем, кукуруза не уродилась или понос прохватил не вовремя, и направлена она куда-нибудь за границу Техаса, — то вероятность почти сто процентов, что отправлял её наш клиент, рупь за сто.
Прикинули мы с Владимирским, как заглянуть в компьютер упитанной дамы в очках, сидящей за стойкой на почте. Видать, осенило Михаила, потому что он вдруг засуетился, вытащил из кармана носовой платок и побежал за угол, в сторону ближайшего забора. Некоторое время он просто стоял там, разглядывая полосу травы у него, время от времени нагибаясь и раздвигая стебли руками, потом вдруг выкинул вперёд руку с носовым платком и что-то схватил. И, неся это самое схваченное завёрнутым в платок, вернулся ко мне.
— Ты что поймал? — спросил я его.
— Мохнатую сколопендру. Ух, мерзость! — сморщился он. — Дамы их смерть как любят. Хотя это — рыжая, она почти безвредная, от ворсинок только ожог лёгкий может случиться, или аллергия. Вот чёрная — это другое дело, та ещё тварь.
— Хорошая идея, — признал я сразу.
Мы зашли на почту вдвоём. Тучная особа в очках читала газету и строго поглядела на нас, когда мы её отвлекли. Я попросил её, если возможно, открыть текст моей телеграммы, мол, не уверен я, что в адресе я не ошибся. Дама в очках подобрела, даже спросила — кому телеграмма-то? Важная, наверное? Я ответил, что любимой женщине, чтобы не врать без нужды. Тут она совсем растаяла — и пригласила меня к себе за стойку, чтобы прочитать текст с экрана.
Я зашёл на запретную территорию, интимно склонился возле неё, опёршись локтями на стол, а Михаил тем временем тварь мерзостную втихаря через стойку прямо на стол с монитором уронил. Сколопендра упала почти бесшумно — видать, волоски смягчили удар, свернулась, развернулась, подпрыгнула, как сжатая пружина, и предстала во всей красе. Сантиметров пятнадцать в длину, рыжая, волосатая, многоногая тварь с жуткими жвалами и задранным на манер скорпиона хвостом.
— Ой, кто это? — спросил я, указав на насекомое пальцем.
Надо же внимание обратить… Но какая гадость всё же! Когда я ЭТО увидел, у самого желание было завизжать ещё громче, чем дама-почтмейстерша сейчас. А она заорала, как… вы слышали, как корабли в тумане ревут? Куда там, кораблям этим… С грохотом опрокинулся стул, грохнула откидная доска стойки, и крик: «Уберите это, уберите!» — донёсся уже с улицы. Пока я ловил сколопендру, пытаясь сбить её на пол и накрыть пластиковым поддоном из-под цветочного горшка, Михаил не только сумел просмотреть все телеграммы, но и скопировать весь файл с ними за последние десять дней, достав из кармана флэшку-брелок.
В конце концов, враг был изловлен и предан казни через растаптывание ботинком и выметание веником на улицу. Затем почтмейстершу пригласили назад и предложили ей опознать тело обидчика. Она с уверенностью врага опознала, после чего воспылала к нам такой благодарностью, что даже расцеловала Михаила. Может, у него вид был более героическим, чем у меня, а может, потому что помоложе он, да и посимпатичней.
