печатающей. — Я нарисовал прямоугольник на листе и нарисовал на нём знак доллара. — На той стороне она может принести почти пять граммов золота. Поначалу, разумеется. Начни за неё скупать золото массово, и за неё не то что пяти граммов — за неё тогда даже слова «золото» не купишь. Вот эта бумажка проскочила через «ворота» и превратилась в три грамма золота, при этом никак не поколебав своей стоимости там, откуда она пришла. Финансовый рынок там, а золото куплено здесь. Золото попало вместе с самой бумажкой в банк Ордена. Орден выпустил новую бумажку, пластиковую, отщипнув себе за полиграфические услуги ещё ноль три грамма. Таким образом, в банке оказались: сто долларов, два и семь грамма, находящихся под обязательствами, и ноль три грамма резерва, свободного от любых обязательств.
— Пока всё корректно, — сказал банкир.
— Хорошо, — кивнул я. — Пока нам внушают, что затраты формируются из некоего неравноправного клиринга, взаимозачёта с Большой землёй и венчурных инвестиций старосветских паевых фондов в Новую Землю. А также подразумевается, что поступающие оттуда товары оплачиваются из неких фондов, частично формируемых за счёт скупки и дальнейшей продажи имущества и активов переселенцев. Что люди, посвящённые в тайну, жертвуют в фонд деньги там, чтобы в будущем получить их уже здесь, тем самым кредитуя систему поставок, а заодно и повышая стоимость услуги по поставке имущества в Новую Землю. Попробуем посмотреть на эту схему по-другому.
— Да, есть и такая версия, — чуть иронично улыбнулся Белецкий.
Я продолжил чертить схему, рисуя пунктирами границы и решительно пересекая их стрелками денежных оборотов:
— Вот наша стодолларовая бумажка попадает обратно в Старый Свет, оставив за собой здесь след в виде обеспеченной валюты и капельки золота «за просто так», в виде оплаты, полученной за невнятную услугу банка. Она пересекает границу, попадает, скажем, в Россию. Там на неё покупается со склада длительного хранения автомат Калашникова, например. Старый, который уже пора менять новой закладкой. Платят за него не дороже той же сотни наверняка, если не на вес покупают вообще. Автомат проталкивают в «ворота» — и немедленно продают за пять сотен экю, и его покупают, потому что здесь это предмет первой необходимости. То есть уже за пятьдесят граммов золота, причём пять граммов добавляется ещё в виде вознаграждения за услугу, если золото поступило по весу. За эти пятьдесят граммов золота можно скупить таких бумажек уже сколько? Десять бумажек там — или больше пятнадцати здесь! Сто долларов превратились в тысячу или в тысячу пятьсот, плюс есть вероятность, что в банк попадёт ещё пять граммов, в случае оплаты просто золотом, что составляет по земному курсу сто долларов, и целых сто пятьдесят — здесь.
— Всё верно, развивайте дальше, — сказал Белецкий.
— Пожалуйста, Игорь Владимирович, — развил я. — Норму прибыли на такую операцию вам рассчитать?
— Не надо, я сам справлюсь. Продолжайте по существу.
— Мы получаем операцию не только прибыльную, или даже сверхприбыльную, а «беспощадно» прибыльную, о которой в том или этом мире и мечтать не приходится. При этом такие беспощадные спекуляции ещё могут выступать здесь как благодеяние и инструмент политического влияния. Плохо себя ведёшь — и я не дам тебе возможности купить дешёвую железяку втридорога, а точнее — переплатив со всеми пересчётами золота в бумагу и обратно — более чем в десять раз, на круг. Это даже не колониальная финансовая политика, а даже не знаю как это назвать.
— Согласен, — кивнул банкир.
— Ярцев, с этим понятно, — вступил в разговор полковник Лошкарёв, — теперь ваше мнение о затратах на доставку.
— Затраты на доставку большими быть не могут, — сказал я. — Я сейчас не помню стоимости киловатт-часа электроэнергии, но те «ворота», через которые я прибыл, находятся на заштатном складе вместе с автосервисом, переваривающим «палёные» машины, охрана там как на автостоянке, а установить там какой-нибудь ядерный реактор и ускоритель частиц никто не дал бы, несмотря ни на какое влияние тамошних представителей Ордена. Соответственно и электроснабжение этого места идёт от обычной городской сети, и уж сверхмощностей в этом районе им бы никто не выделил. Проще было бы организовать в таком случае «ворота» на территории профильного института или в другом подходящем месте. На электростанции, например.
— Продолжайте, — теперь уже взялся подбадривать меня Лошкарёв.
— Значит, затраты идут на единоразовую закупку оборудования, зарплаты охране и сотрудникам, и ещё на аренду или покупку этого объекта в собственность. Только перепродажа остатков лишь моего имущества могла окупить аренду на год вперёд. Даже если допустить, что на оборудование были затрачены многие миллионы, они уже должны были окупиться. Допущение, разумеется, но впечатление у меня сложилось именно такое.
— Не только у вас, — сказал Лошкарёв. — Мы навели справки, пока была такая возможность. Вся эта идея с «воротами» возникла после того, как группа американских учёных получила грант на исследования по какому-то проекту в рамках теории Теслы. Знакомы с такой?
— Слышал, что это нечто вроде лженауки, — усмехнулся я.
— Возможно, — кивнул он. — Нам лишь удалось узнать, что грант был довольно скромных размеров и был затрачен в основном на создание некой установки. По официальным отчётам, эксперимент закончился полной неудачей, тема была закрыта, имущество лаборатории распродано. Наши друзья покопались немножко глубже, и выяснилось, что все оставшиеся без работы учёные в течение нескольких месяцев были приглашены в некий частный исследовательский центр, финансируемый инвестиционным фондом с адресом в городе Остин, штат Техас. Этот же фонд и скупил все права на результаты исследований, хотя результатов на первый взгляд не было и этот самый фонд приобрёл распродаваемое оборудование. Затем следы учёных в том мире теряются, зато начинают появляться «ворота» в разных странах, а Новая Земля заселяется.
Лошкарёв раскурил сигару, помахал рукой перед собой, разогнав густой клуб дыма. Я постарался не морщиться — начальство всё же. Здесь вообще большинство курильщиков предпочитало сигары сигаретам, как мне объяснили, потому что последние очень проигрывали в качестве первым. Но это курильщикам, а вот нюхальщикам чужого дыма…
— Поэтому мы считаем возможным сделать вывод, что размер гранта, выданного нескольким молодым физикам, и есть в большей своей части стоимость установки, — продолжил начальник Разведуправления. — Возможно, варьируется её мощность, и тогда она становится дороже. Есть подозрения, что стоимость доставки геометрически растёт с массой или габаритами груза. Дальнейшее расследование мы провести не смогли — нас отрезали от связи.
— Орден?
— Разумеется, — кивнул он. — Ордену не понравилось, что мы работали шифрами, и теперь мы можем лишь подавать заявки на покупку в представительство Ордена, а там рассматривают их и удовлетворяют по собственной прихоти. Для нас связи больше нет. Для других территорий, насколько нам известно, — тоже. Орден твёрдо намерен осуществлять цензуру информации и контроль за поставками. Закупка ракет была, видимо, нашим последним успехом. Надеемся, что серьёзным. Да и то, если честно, покупателем ракет выступил наш вероятный противник, а не мы. Иначе ракеты в жизни не пролезли бы в ворота. Спасибо грекам здесь и Кипру на той стороне: помогли организовать операцию. Теперь мы можем свободно получать лишь лёгкое оружие, частично — промышленное оборудование. И больше ничего. Я думаю, что Орден бы с радостью перекрыл нам кислород окончательно, но мы успели стать сильными, и они опасаются, что это спровоцирует наше прямое наступление на позиции Ордена в этом мире, и такой выгодный бизнес развалится. Этого они тоже не хотят и стараются балансировать, держа нас на голодном пайке, но не рискуя слишком озлобить.
— Есть ещё одна сфера заработка для Ордена, — заговорил Николай Барабанов. — Здесь нет никаких международных законов. Поэтому у нас есть подозрение, обоснованное подозрение, замечу, что этот мир является полигоном для различного рода запретных экспериментов.
— Даже сам мир этот похож на большой социальный эксперимент, — подхватил Белецкий. — Вы посмотрите, как расселились люди. Это же произошло не случайно: первые поселенцы распределялись по заранее составленной разнарядке. Американцы оказались в самом стратегически выгодном положении — никаких врагов поблизости, зато контролировать могут почти все коммуникации. Мы — как всегда, граница европейского образа жизни, да ещё новая Чечня под боком. Плюс половина всех банд этого мира, горы, сельва, болота, и везде — настоящие анклавы наркоторговцев, пиратов новоявленных, просто бандитов. А Чечня — это вообще отдельная песня. Николай, объясни подробней.
Барабанов открыл папку, достал несколько сшитых листов бумаги, положил передо мной на стол.
— После прочитаешь, а пока в двух словах расскажу. Дашаев, Исмаилов, Цакаев. Фамилии говорят что-нибудь?
Я задумался. Звучит знакомо. Ну конечно!
— Захвачены федеральными войсками, все приговорены к пожизненному заключению, скончались в местах лишения свободы, — почти отрапортовал я. — Ничего не попутал?
— Все — здесь, — сказал Барабанов. — В местном Ичкерийском Имамате. Ты понял? И понял, какая лапа у Ордена в России за «воротами»? Это же не побег организовать: это официально подтвердить смерть в тюрьме особого режима и на весь мир объявить. Без участия первых лиц такого не сделаешь. Охрана в таких местах проверенная, побегов отродясь не было, сотрудничать с жульём без команды с самого Олимпа не будут. И пожалуйста — в горах за Амазонкой все снова «амирами» числятся. И новые молодые дарования подросли, местные — тоже головная боль.
Теперь и Барабанов закурил, продолжил:
— Численность населения возьмём. Нас, русских — не этнических, а тех, кто из России, считая вместе с украинцами, белорусами и всеми, кто примкнул к нам здесь, — едва четыреста тысяч сейчас набирается. И на нашей территории, и на московской совокупно. Триста тысяч у нас, ну и в Москве около ста тысяч. А в Чечне здешней уже почти сто тысяч, причём большинство мужчин составляют лица призывного возраста, всякие «непримиримые», пропавшие без вести вследствие «злодеяний федералов», и прочие. Всё дерьмо бандитское за «воротами» собрали, причём не только из Чечни, а со всего Северного Кавказа.
— То есть нам абсолютно осознанно создан смертный враг у самых границ, — подвёл я итог.
— Точно, — подтвердил Барабанов. — Чтобы не расслаблялись и на другое не отвлекались. А если отвлечься от главного, то добавлю, что здесь вообще множество криминальных личностей из Старого Света скопилось. Всевозможные беспредельщики, наркоторговцы, те, кто не укладывается ни в какие тамошние правила. По оперативным данным, даже маньяки некие оттуда сюда переместились. Про массовый отлов и отправку сюда проституток ты уже знаешь. Чистят мир там — и не дают расслабляться здесь.
Барабанов протянул мне оптический диск в конвертике:
— Это тоже после посмотришь. Сводка по новым и странным видам живых существ. Здесь периодически появляются новые сущности, ранее неизвестные и никем не виданные. Причём как просто животные, так и нечто человекообразное. Какой вывод?
— Возможно, проводятся нелегальные генетические эксперименты.
А что тут ещё предположишь? Вывод просто напрашивается.
— Это они там, в Старом Свете, нелегальные, — поправил меня Николай. — А здесь — всё легально. Здесь на юге и работорговля процветает, и тут, на Севере, элементы оной имеются. Законов пока нет и не предвидится. А в целом — вывод правильный делаешь: не возможно даже, а очень вероятно. Скорее всего, берут заказы на платной основе. И эксперименты по клонированию человека здесь проводить — проблем нет, например. На диске есть кое-что по этой теме, изучишь. Судя по всему, здесь даже научные центры организованы, есть такая теория у нас.
— Это подтверждает двустороннюю проходимость «ворот», — сказал я. — Не думаю, что заказчики удовлетворятся исключительно письменными отчётами. Нужно или пересылать результаты в Старый Свет, или принимать комиссии здесь. Под простые слова кто заплатит?
— Возможно, — кивнул он. — На самом деле в двусторонней проходимости у нас никто давно не сомневается. Есть ещё масса признаков. А вообще много всего странного здесь происходит. Тихо так, скрытно, но сведения к нам поступают. И ниточки всей мерзости тянутся или к самому Ордену, или к чему-то, с ним связанному. Невзирая на общий его светлый и благородный внешний вид.
Лошкарёв нажал кнопку селектора, сказал в него:
— Ира, подполковника Гонтаря пригласи ко мне, пожалуйста.
Из динамика донеслось: «Есть!»
— Сейчас Гонтарь доложит результаты по нападению на конвой. Тоже укладывается в схему.
