такое местечко в нескольких шагах от берега: непосвященный будет искать его часами. Я-то знал точное расположение миниатюрных Врат, поэтому уверенно проехал эти несколько шагов. Вета следовала за мной.
Еще шаг – и мы оказались аккурат во дворе замка. Замок у моей приятельницы премилый, но, на мой вкус, чрезмерно кокетливый. Впрочем, мне в нем не жить, а до чужих архитектурных пристрастий мне дела нет.
Во дворе было пусто и тихо. Как-то чрезмерно тихо, а это – верный признак того, что ведьма замышляет пакость. Очевидно, соскучилась без дела, а незваный гость для нее – лучший подарок.
– Чеверча, радость моя! – позвал я громко. – Может, явишь свой светлый лик?
Да, забыл сказать – зовут ведьму Чеверчей Гаскер. Как-то, будучи в изрядном подпитии, она проговорилась, что имя ее – это первые слоги от слов «честная, верная, чарующая». Родители, стало быть, так пошутили. Нет, я понимаю, мать – она из людей была, но отец-то, выросший в семье потомственной ведьмы, куда смотрел? Хотя… сдается мне, он как раз свою мамашу не жаловал, раз женился на обычной женщине и носу домой не казал! Подозреваю, он мечтал, чтобы его дочь тоже была обыкновенной девчонкой, но Чеверча унаследовала талант бабки и худшие черты ее характера, так что родители очень быстро решили, что лучше отдать ее на воспитание милой бабушке…
– Чеверча-а! – повторил я. Куда она провалилась?
– А-а-а-ашер! – откуда-то сверху, с башни, что ли, обрушилось нечто черное, развевающееся, закрутилось вихрем, разбрызгивая ледяные брызги. – Ты?! Живой?! Откуда!
Вихрь остановился, обретая очертания высокой молодой женщины. Впрочем, сколько лет Чеверче на самом деле, она не говорит, кажется, стесняется слишком юного для ведьмы возраста. Они ведь, как и маги, почти не стареют. С бабушкой Чеверчи, помнится, вышла неприятность: она, будучи уже в летах (причем солидных таких летах!), очаровала юного рыцаря, явившегося прикончить злобную колдунью, а вместо дряхлой беззубой карги обнаруживший молодую красавицу. Это не было иллюзией, ведьма в самом деле так выглядела. Ну, юнец и влюбился, ей даже колдовать не пришлось. Так и жили бы они долго и счастливо… до самой его смерти, если бы старушка не проболталась об истинном своем возрасте. Юноша такого откровения не пережил и возлюбленную зарезал, после чего пошел и удавился. Глупая и нелепая смерть, я считаю. Ну какая разница, сколько лет женщине, если она выглядит (безо всяких иллюзий, снова прошу отметить!) юной красоткой?
– Я, – подтвердил я, спешиваясь. – Живой. А ты что не отзываешься?
– Так я на Зеркале была, – ответила она. Вот прекрасное создание, истинное порождение Темной стороны, хоть и рождена от человека: ни слез, ни истерик, ни дурацких вопросов! Ну, пропал на десять лет. Ну, объявился. Захочу – сам расскажу, где был и что делал, а нет – значит, нет. – Надо было найти кой-кого…
Зеркало – это озерцо посреди острова. Чеверча неплохо устроилась: ей лень возиться с маленькими зеркалами для поисков, поэтому она превратила в этакий инструмент целый водоем. Это она еще мелочилась, могла бы и большое озеро задействовать…
– Не меня, часом? – поинтересовался я.
– Да на кой ты мне сдался? – удивилась она и выразительно покосилась на Вету. Вета смотрела на Чеверчу с тем же выражением, что и на фэренай, только сейчас к этому недовольству примешивалась толика удивления и даже растерянности (на вкус, как обычно, восхитительно – дынная прохлада с терпкой нотой какого-то заморского ореха, никогда не помнил, как он называется).
Удивляться Вете было чему. Чеверча выглядит… как ведьма. Положение, знаете ли, обязывает! С цветом волос она определиться никак не может, поэтому ее буйная кудрявая грива в основном черная, но кое-где с яркой рыжиной, а местами – с изумрудной прозеленью. С глазами она тоже что-то намудрила, мне помнилось вроде бы, что она была синеглазой, а теперь она таращилась на меня зелеными очами. Вернее, одним оком, взгляд второго устремился куда-то в небеса – у Чеверчи жуткое косоглазие. Ей самой не мешает, а впечатление производит неизгладимое! Постаравшись, она может заставить глаза смотреть в одну сторону, но обычно ленится…
– Тогда кого? – спросил я.
– Да там, одного… – Чеверча неопределенно повела в воздухе рукой и повернулась к Вете. Та временно отвлеклась от ведьмы и смотрела теперь куда-то ей за спину. Посмотрел и я…
– Это что?
– Это? – Чеверча оглянулась. – А! Это мой котик! – Она подхватила на руки здоровенную тварь. – Видишь ли, мне кто-то сказал, что трехцветные кошки приносят удачу, вот я и…
Ясно. Не желая заниматься поисками, Чеверча сделала из трех котов одного. У бедного животного оказалось три головы, три хвоста, а лап, соответственно, двенадцать. Со стороны он, если честно, здорово напоминал сороконожку. Но масти действительно было три…
– И как? Принес удачу? – поинтересовался я.
– Да я как-то разницы не заметила, – пожала плечами Чеверча и выпустила своего чудовищного кота. Тот плюхнулся наземь и принялся вылизываться. Две свободные головы бдительно следили за окружающим. – А вы зачем пожаловали-то?
– По делу, – хмыкнул я, с удовольствием глядя на нее.
У нее отличная фигура, а одевается она, как и полагается ведьме, в черные шелковые лохмотья (тщательно продуманный наряд, к слову сказать). Подозреваю, в спокойствии Чеверча больше всего напоминает стог сена, но поскольку около нее всегда кружится маленький смерчик, то лохмотья живописно развеваются, обнажая ослепительно-белую кожу в замысловатых татуировках.
Вот на это-то и смотрела Вета, с каждой минутой делаясь все мрачнее. Кажется, она уже поняла, что ни косоглазие, ни что иное мне помехой не стало…
Чеверча, конечно, об этом догадалась. Тут ведьмой быть не надо. Покосилась весело (хотя куда ей еще косить…) и уняла ветерок. Лохмотья всколыхнулись в последний раз и улеглись. Больше ничего не сверкало и не манило, и Вета немного успокоилась. Какие все-таки ревнивые эти люди!
– Ну, излагай, – Чеверча подбоченилась. Глаза ее медленно меняли цвет с зеленого на желтый. – Внутрь не зову, там… не прибрано, – подобрала она мягкую замену слову «разруха».
Что поделать, убираться Чеверча не умеет и не любит, прислуги по понятным причинам не держит, а потому живет в полном хаосе. Я однажды у нее в спальне меч умудрился потерять!
Но, очевидно, на этот раз в замке как минимум обрушились потолочные перекрытия вследствие очередной ссоры с колдуном, иначе бы Чеверча, и глазом не моргнув, провела нас внутрь. Ну да, логично, и искала через зеркало она именно этого бедолагу… «Неплохая логическая выкладка, Ашер!» – сказал я себе, ухмыльнулся и начал рассказ.
По мере того, как я говорил, у Чеверчи вытягивалось лицо. К концу моего повествования у нее даже глаза сошлись и стали смотреть в одном направлении, что являлось признаком крайнего волнения. Неужто действительно что-то знает?!
– Ну? – спросил я, договорив.
Ведьма нахмурилась, притопывая босой ногой. Посмотрела на меня исподлобья (глаза снова поменяли цвет: левый остался желтым, правый медленно голубел), вздохнула.
– И где только ты такие неприятности находишь? – мрачно спросила она.
Это было настолько непохоже на всегда жизнерадостную Чеверчу, что я удивился.
– Это не я, это они меня находят! – хмыкнул я. – Что, доводилось слышать о подобном?
– Доводиться-то доводилось… – ведьма прикусила губу остренькими зубками, почесала в затылке. – Но вот не уверена я, то оно или не то…
– Говори толком! – нахмурился я.
– Толком – с волком, а со мной – шутком! – ответила Чеверча и хохотнула. Негромко, правда, но и то лошади прянули назад от неожиданности, а Вета вздрогнула. – Мне бы посмотреть на то место. Покажешь?
– Покажу, – кивнул я. Убрался я оттуда не так давно, вряд ли местность сильно изменилась, Дайлинген выведет. – Когда?
– А что тянуть? – пожала плечиками ведьма. – Сейчас и поедем. Найду только, на чем… Посторонитесь-ка!
Она звонко хлопнула в ладоши, кот-сороконожка с шипением взлетел на ворота, а из подвалов замка потоком хлынули мыши…
Вета негромко пискнула и вцепилась в гриву Даньяры. И чего боится, дуреха? До земли высоко, мыши под копытами лошадей… Никогда ей от человеческого не избавиться! Да и не надо, наверно…
Чеверча тем временем выстроила мышей в шеренги, действуя, как заправский полководец, и теперь расхаживала взад-вперед, так что лохмотья стелились за ней по воздуху.
– Ты! – ткнула она пальцем в мышь. Как она их различала, не представляю.
Негромко хлопнуло, перед Чеверчей вырос оседланный конь. Обычный рыцарский конь, даже оружие при седле висело.
– Не то, – скорчила она недовольную гримасу, снова превращая коня в мышь. – Ты!
Говорил ли я, что Чеверча и была той самой ведьмой, что подарила мне это заклинание? Если бы не оно, я бы не расправился с тем поганым магом, что едва не угробил мою Вету… Благодарить мне ведьму – не отблагодарить!
Перед нами тем временем мелькали животные, самые разнообразные. Были тут кони и верблюды, верховые буйволы и ящеры, вовсе уж незнакомые мне твари… Даже Вета перестала бояться мышей и следила за происходящим с приоткрытым от любопытства ртом.
– У тебя тут зверинец, что ли? – спросил я, когда Чеверча решила сделать передышку.
Ведьма снова хохотнула. Мыши шарахнулись.
– Ну… – она опять отчаянно косила. – Приезжали ко мне многие, а уезжали единицы. Не в поля же всю эту живность выпускать! А так их содержать проще, согласись…
Я согласился. Судя по количеству мышей, Чеверча была крайне популярной особой!
– А что на метле не полетишь? – додумался я спросить.
– Сломалась… – пригорюнилась она.
– Как тебя угораздило? – поразился я. – Неудачное приземление?
Насколько я помнил, с метлой Чеверча управлялась виртуозно. Разве что с драконом в полете столкнулась?
– Если бы! – она сердито сдвинула брови. – Стракож сломал!!
– Кто?
– Стракож! – повторила она, а я вспомнил – так звали ее колдуна. Не удивлюсь, если его имя составлено из первых букв слов «страшный, кошмарный, жуткий». Никакой у людей фантазии! – Мы… поссорились. Я его шар хрустальный грохнула. А он метлу взял и сломал!
– Как умудрился? – я знал, что метла у Чеверчи с норовом, просто так в руки не дается.
– Как, как! Об колено! – Чеверча шмыгнула носом. – Ненавижу мерзавца! Найду, не знаю, что сделаю!
– А он что, пропал? – подала голос Вета. Кажется, это представление ее успокоило. Конечно, откуда ей знать, что ведьма с этим Стракожем ссорятся по двадцать раз на дню, а наличие колдуна в ее жизни нисколько не мешает ей привечать других мужчин, меня, например. Правда, на сей раз все было серьезно. Метлу Чеверча ему не простит.
– Прячется! – ответила Чеверча. – Правильно делает… Ладно, дальше!
– Да уж, – фыркнул я. – А то мы до ночи отсюда не уедем!
– Цыц, животное! – прикрикнула на меня ведьма, я в ответ оскалился, выпустив клыки, и зарычал. Обычная наша шуточка…
На этот раз от смеха Чеверчи кот брякнулся с ворот прямо в мышиную шеренгу. Вета нахмурилась, но ничего не сказала. Может, решила, что это такие доброприятельские отношения?
– Не то, не то… – перебирала ведьма верховых животных. Что уж она искала, сказать не берусь, а спрашивать – себе дороже. Так что я терпеливо ждал. – Поберегись!
Я вовремя отскочил в сторону, а то бы раздавило.
– Эт-то что за тварь?.. – таких я никогда не видел. Роста такого, что я свободно под брюхом пройду и еще место останется, ноги – что твои столбы, страхолюдное рыло, здоровенные клыки, маленькие глазки… И вся эта туша – в длинной, густой, свалявшейся жгутами бурой шерсти, так что если б не клыки, не разобрать бы, где перед, а где зад.
– Волосант, – пожала плечами Чеверча. Монстр протянул к ней длинный гибкий нос, обнюхал, переступил с ноги на ногу, задрал морду и трубно заревел. – Водится где-то… – она задумалась. – В общем, где-то водится. Фу-ты, ну и вонища!
Она щелкнула пальцами, и вонючее чудовище исчезло.
– Интересно, кто на этом… волосанте приезжал? – прошептала Вета, склонившись ко мне с седла.
Чеверча продемонстрировала тонкий слух:
– Кто-кто, какой-то герой очередной. Такой же лохматый и вонючий, как волосант его… И как забрался в эти края! – Она вздохнула. – Не могу отыскать нужную мышку… Может, котик слопал?
– Он мог, – согласился я. – А кто там у тебя был-то?
– Да дракончик верховой, – удрученно сказала Чеверча. – Такой милый! А если вот тех проверить?..
– Ты точно до утра провозишься! – остановил я. – Давай сделаем проще: я возьму Вету к себе в седло, а ты поедешь на Даньяре. Как тебе идея?
– Не очень, – созналась Чеверча, встретившись взглядом с Даньярой. Эти лошадки чужих не любят, я уже говорил. – Может, лучше ты возьмешь в седло меня?
– Ну уж нет! – возмутилась Вета. Нашла с кем препираться, с ведьмой! Она, конечно, теперь тоже колдовать не дура, но с Чеверчей ей не тягаться. И, главное, было бы из-за чего!
– Нет, так нет, – неожиданно покладисто согласилась Чеверча. – Но ехать все равно как-то надо!
Она огляделась. Мыши переминались с лапки на лапку, ожидая, пока хозяйка отпустит их восвояси, но ведьма не торопилась.
– Ну конечно! – воскликнула она и снова щелкнула пальцами. На этот раз отскакивать пришлось ей самой…
Двенадцатилапый кот взвыл дурным голосом, попытался сбежать от ласковой хозяйки, но не пролез под ворота – теперь бедолага был ростом с Дайлингена. Зрелище, доложу я вам, еще то…
– Мягко, удобно, – улыбнулась Чеверча. Кот, смирившись, склонил головы, и ведьма чесала его за правым ухом средней головы.
– Но ехать придется через Цитадель, – заметил я. – Твой милый котик не умеет преодолевать границу, как наши кони.
– Почему ты так уверен? – Чеверча с усилием заставила оба глаза смотреть на меня. На сей раз они стали пронзительно-бирюзовыми. – Это же кот, Ашер! Коты могут такое, что тебе и не снилось!..
– Каюсь, сглупил, – признался я. Действительно что-то ведь она мне рассказывала о способностях кошек, а я пропустил мимо ушей. Ну, ей видней…
Чеверча оценила выражение моего лица и расхохоталась…
Дайлинген прижал уши и оскалился, Даньяра попятилась, мыши кинулись врассыпную, а с башен с заполошными воплями сорвалась стая ворон. Помимо косоглазия, у Чеверчи есть еще один недостаток – это ее смех. Нет, смехом или даже хохотом эти звуки назвать у меня язык не повернется! Ведьма ржёт так, что и мертвец поднимется…
– Показывайте дорогу! – ведьма взлетела на спину своего… гхм… скакуна. – Что зря время терять?
– Кто бы говорил, – буркнула Вета, но Чеверча, по счастью, не услышала. Или сделала вид, что не услышала, уж не знаю.
Так или иначе, но мы все-таки отправились в путь. Мне, признаться, было интересно, как Чеверча на своем верховом коте попадет на Темную сторону, минуя Врата, никогда прежде такого не видел! Слыхал, будто кое- кто может преодолевать границу, используя сложные ритуалы, но не встречал подобных умельцев. Да и то, это были люди, а вот кот…
Мы с Ветой оказались на Темной стороне в мгновение ока. Признаться, на первый взгляд разницы со стороной Светлой никакой не наблюдалось. Ну, разве что лес немного погуще да запахи иные, но человек этого и не заметит. Это у меня нюх звериный, потому и чую, что в кустах по правую руку от нас затаился молодой живоглот (этот не бросится, побоится лошадей, да и от меня тянет вполне понятным ему запахом оборотня), а за поваленным деревом сидят аж шесть лягушек-хохотушек. Это только называются они забавно, а если возьмутся хором хохотать – это кваканье их так звучит, отсюда и название, – мало не покажется! От такой какофонии любой побежит, сломя голову, вот тут-то они из засады и выскочат, и пообедают бедолагой… Но нам эти красотки были не страшны, они предпочитают добычу помельче. А хищников крупнее меня тут пока что не наблюдалось.
Чеверчи не было.
– Ну и где она? – спросила Вета, озираясь. Она на Темной стороне бывала нечасто, да и то лишь у фэренай, а тамошние места отличаются от здешних, как домашний кот от дикого котобраза. Водятся тут такие – с виду здоровенный кот, а как иглы дыбом поставит… Он их еще и метать умеет, а иголки-то ядовитые! (Признаться, меня всегда интересовало, как котобразы управляются с брачными играми… Может, иглы на время скидывают?)
– Ашер, – сказала Вета, хмуря брови. – Пока ее нет, скажи честно, ты с ней…
– Да, – сказал я честно и прикинул на пальцах, чуть не забыв прибавить пропавшие годы. – Двенадцать лет назад, около того.
– То есть когда уже был со мной? – Вета насупилась. По счастью, под рукой у нее не было ничего тяжелого.
– Ну да, – ответил я. – А ты почаще на меня дуйся. Глядишь, я и еще какую-нибудь ведьму подцеплю!
Не знаю, что могла ответить мне Вета (вернее, догадываюсь – ссоры по поводу моей неверности были делом привычным, я не собирался меняться, а Вета не оставляла попыток меня перевоспитать), но тут воздух заколебался, и появилась наша ведьма.
Зрелище, как я и ожидал, оказалось презанятным. Наши кони просто минуют границу, только что не было, потом раз – и появилсь. Чеверча же на своем верховом коте проявлялась постепенно.
