— У вас девчонки — нашенские, — рассказывал он. — И вожатая тоже. Весь день на утячьей ферме пробыли. И работы много переделали. Зря я их сначала не хотел пускать. Девочек можно пускать. Сам убедился.
Родьку они заставили признаться, что не вороны, а он стащил яйца. Дело, понятно, не в яйцах, а в том, что Родька всегда изворачивался, врал, и правды у него добиться было невозможно. А здесь взял и признался вожатой.
Маняшиного котенка пацаны привязали за веревочку. А девчонка разревелась — не подойди. И ни за что не хотела уносить котенка. Васька и так, и этак, а Маняша орет и ни в какую. Тогда Катя сняла с головы свой бант, привязала котенку на шею и сказала:
— Какой миленький и красивый котеночек.
Маняша сразу перестала плакать. А Катя девочкам из отряда говорит:
— Если бы у меня был такой красавец, то я бы посадила его на подоконник и любовалась. А здесь он может промочить лапки.
Маняша взяла котенка и умчалась домой.
Навес пока не сделали, но плетень готов. Между прочим, здорово помогла вожатая Клара Сергеевна. Ее учить не пришлось.
Глава 10, о встрече соперников на капустном поле и о некоторых благородных поступках «Лесных братьев»
Утром Игорь ел неохотно. Он то и дело посматривал в зеркало. Бабушка сказала:
— Иди-ка сюда, варнак.
И стала снимать повязку. Отек немного спал, бабушка смазала его вазелином, и Капитан теперь казался почти нормальным человеком.
И еще одна радость ждала Игоря — о нем, оказывается, позаботился Васька. Он принес сандалии и одежду. Капитан заулыбался: не придется надевать скоморошный наряд.
Сам Васька чуть свет прибегал к деду. Ему надо обеспечить гостей завтраком: получить на складе продукты и договориться с поварихой. И на утиной ферме хлопот много.
Во дворе школы «Лесные братья» увидели длинный стол. На нем дымились кастрюли. За стол усаживались девочки. Клара Сергеевна орудовала черпаком. Чашек стояло подозрительно много. Что бы это значило?
Через минуту все стало понятно. С крыльца спускались музыканты. Вожатая что-то сказала Ванечке, и тот довольно улыбнулся. Громко ответил:
— Стараемся. Репетируем…
«Братья» не знали, что делать.
Хотели было скрыться. Но подумали-подумали и решили — ведь работать все равно придется на одном поле с музыкантами.
— Когда человек сыт, он добрее, — сказал Петька. — Музыканты вроде уже наелись. — Айда к столу…
Увидев речного пирата, они положили ложки. Ванечка даже перестал жевать.
— Приятного аппетита! — сказал Алька.
Барабанщик хлеб проглотил, но ложку не брал. Скрипка не сводил глаз с Капитана. Соловей прикусил губу. Чувствовалось, что он только и ждал сигнала.
— Вот у кого благородству учитесь, — сказала вожатая Клара Сергеевна, кивнув на музыкантов. — Воспитанных ребят сразу видно. Другие бы на их месте вам за вчерашнее шишек наставили…
Ванечка закивал. Остальные из команды одобрительно улыбнулись.
— …А, эти мальчики, — продолжала вожатая, — забыли о ваших дурацких выходках, и простили…
Ванечка буркнул:
— Простить — это слишком. Перемирие…
— Садитесь, бедолаги, — строго сказала вожатая. — Скоро в поле.
Музыканты нехотя отодвинулись на край скамейки, освобождая место.
Ванечка положил поперек стола два куска хлеба. Этим он дал понять: та территория — «Лесных братьев», а сюда только попробуйте сунуться… После этого музыканты взялись за ложки.
К ограде подъехал Васька. На телеге лежала гора тряпок.
— Пошевеливайтесь! — торопил он. — Солнце уже высоко…
За телегой шли врассыпную, музыканты сами по себе, а «Лесные братья» сами по себе. Клара Сергеевна попыталась было уговорить музыкантов что-нибудь спеть, но те отказались.
Дорога петляла среди березовых перелесков, долго пришлось идти по сырому логу. Земля чавкала под ногами, прилипала к подошвам. Здесь, наверное, никогда не просыхало, потому что часто встречались родники.
— Лето нынче дождливое, и капуста удалась на славу, — говорил Васька. — Да и участок подходящий — чернозем жирный, рассыпчатый. Одна беда — сорняки все глушат.
Капустное поле тянулось длинной полосой и упиралось в густой молодой осинник.
— Работенки хватит…
Мальчишки изумленно смотрели на участок: веселенький пейзажик! Капустные стебельки были еле заметны среди сорняков. Васька будто почувствовал настроение городских гостей, улыбнулся:
— Глазам страшно, а рукам покорно. Так что не бойтесь…
— Машину надо бы придумать, — заметил Яшка.
Девчонки налетели на осот, принялись его рубить тяпками.
Васька недовольно сказал:
— Не дело! Что осот, что молочай, — одного поля ягодки. Корни сильно живучие. Так что их надо выдирать…
«Лесные братья» разбрелись по своему участку. Музыканты работали неподалеку.
Мелкие иглы осота впивались в ладони. Петька жаловался, что его руки будто поджаривают на костре. Чтобы выдернуть корень из земли, приходилось поднатуживаться! Когда корень обрывался, его подрубали тяпкой, стараясь не задеть стебель капусты.
Выпололи мальчишки еще совсем мало, но уже устали. Им казалось, что полю не будет конца. Петька сел на межу.
— Проклятое брюхо, — жаловался он. — Нагибаться мешает…
— Не заливай. У барабанщика потолще, а ничего, — сказал Капитан. — Просто ленишься…
Музыканты тоже не торопились. Ванечка разорвал стебель молочая и увидел, как из стебля выступает белый густой сок.
— Теперь я понял, почему это растение называют молочай, — сказал он Соловью. — Обрати внимание на эту жидкость, так сказать, питательную среду. Она похожа на специально обработанное молоко, называемое сметаной.
— Угу, — согласился Соловей.
— Народ заметил это сходство и назвал молочаем. Очень красиво и звучно, — продолжал барабанщик. — Надо думать, это высококалорийный продукт, богатый витаминами, белками, жирами и углеводами. Попробуем.
Ванечка очистил корень от земли и стал жевать. Но вдруг вытаращил глаза и выронил молочай.
— Вкуснота? — спросил Соловей, сорвал другой стебель и тоже сунул в рот, но вдруг жалобно замычал, высунул язык и начал тереть его руками и рукавом рубашки.
— Тоже мне — сметана! — с обидой сказал Соловей. — Выпендриваешься, а тут страдай…
— Хина, — виновато признался Ванечка. — Отрава. Теперь понятно, почему молочай — сорняк.
— Эх, ты, — сказал Соловей, — знаток ботаники…
