натуре. Просто он наконец научился не воображать себя влюбленным каждый раз, когда ему нужна была женщина. Мавр же по-прежнему вздыхал, расставаясь с очередной официанточкой или красильщицей.
Путешественники остановились в городе Девелтосе, чтобы дать отдохнуть лошадям. Яковизий смотрел по сторонам желчным взглядом, после чего вынес вердикт, краткий и окончательный:
— Клянусь благим богом, по сравнению с этой дырой Опсикион выглядит столицей.
Мавр ответил какой-то колкостью, но Крисп понял, что имеет в виду его хозяин. Девелтос окружала мощная крепостная стена, но больше городу похвастаться было нечем. Глядя, какой унылый и убогий городишко защищает эта стена, оставалось только удивляться, зачем кому-то понадобилось ее строить.
— На дороге нужны такие крепости, хотя бы через какие-то интервалы, — ответил Яковизий, когда Крисп выразил свое недоумение вслух. Вельможа бросил кругом еще один долгий взгляд и с отчаянием вздохнул:
— Но развлекаться нам придется самим, это уж точно. А посему… — Он перевел взгляд на Криспа.
Тот, в свою очередь, тоже вздохнул. Яковизий не приставал к нему с тех пор, как Мавр присоединился к ним. Насколько Крисп мог судить, к Мавру хозяин тоже не искал подходов. Не заметь как-то Крисп поутру, собираясь выезжать из очередного городишки, молодого симпатичного конюха с кольцом Яковизия на пальце, он решил бы, что хозяин полностью излечился. Что ж, нет так нет.
Оставалось наслаждаться хотя бы мирной передышкой.
Трактир, который выбрал Яковизий, оказался самым оживленным местом города, чьи жители выглядели такими же хмурыми, как скучные серые камни, из которых были сложены их здания и крепостная стена. Вины трактирщика в этом не было — он ничем не отличался от своих унылых соседей. Но около дюжины торговцев жемчугом с восточного острова Калаврии оживляли в трактире жизнь, вопреки ее владельцу. Крисп встречал парочку из них в Опсикионе; они высадились там, прежде чем отправиться в глубь страны.
— Почему вы не поплыли прямиком в город Видесс? — спросил он одного из купцов за кружкой вина.
— Везти жемчуг в город Видесс? — воскликнул крючконосый калавриец по имени Стасий. — С таким же успехом я могу снабжать корову молоком. В Видессе жемчуга навалом. Здесь же, вдали от моря, это редкий и желанный товар, и мы получаем за него хороший куш.
— А вы, я гляжу, парни не промах, — сказал Крисп. Судя по тому, как торговцы швырялись деньгами, дела у них шли неплохо.
Наступил вечер, в зале стемнело. Трактирщик наконец зажег свечи, хотя и позже, чем хотелось бы; похоже, он надеялся, что его гости с наступлением темноты разбредутся по постелям и избавят его от расходов. Но калаврийцы не были настроены на сон. Они пели, пили и обменивались байками с Криспом и его спутниками.
Через какое-то время один из купцов вытащил игральные кости.
Услыхав тихий стук, когда они покатились по столу, брошенные просто так, наудачу, Яковизий с усилием поднялся на ноги.
— Я пошел наверх, — сказал он Криспу и Мавру, — и если у вас двоих есть хоть какие-то мозги, пойдемте со мной. Стоит только начать игру с калаврийцами — и вы просидите за ней до утра.
Торговцы рассмеялись.
— Неужели наша репутация докатилась до города? — удивился Стасий. — Держу пари, докатилась.
— Насчет пари я не сомневаюсь, — отозвался Яковизий. — Тебя хлебом не корми — дай поспорить. Поэтому я пошел спать, и ну вас всех!
Мавр замешкался, но все же отправился следом. Крисп решил остаться и поиграть. Ставки, как он увидел с некоторым облегчением, делались серебром, а не золотом.
— Мы свои люди, — сказал один из торговцев, заметив взгляд, брошенный Криспом на деньги. — Зачем нам разорять человека, если он и так нам продует!
— Ясненько, — отозвался Крисп.
Вскоре игрок слева выбросил две шестерки, и кости перешли к Криспу. Он потряс их в кулаке и бросил на столешницу. На игроков уставились две единички.
— Солнышки вы Фосовы! — радостно воскликнул Крисп и сгреб все ставки.
— С первого же броска! — сказал калавриец. — С таким везением неудивительно, что ты остался. Знал, что обчистишь нас.
— Кости-то ваши! — возразил Крисп. — Насколько я понял, они у вас шулерские. Свинцом налиты.
— Нет, это кости Рангавве, — сказал Стасий. — В этом году его с нами нет: дома, на острове, кто-то его поймал и сломал ему руку. И все равно он богаче любого из нас, жулик этакий.
Крисп немного выиграл, немного проиграл, потом выиграл чуть больше. В конце концов он поймал себя на том, что зевает — и не в силах остановиться. Он поднялся из-за стола:
— С меня довольно. Не то завтра свалюсь с седла.
Когда он направился к лестнице, пара калаврийцев помахали ему руками. Остальные не сводили глаз с крутящихся костяных кубиков.
За стойкой в полудреме сидел трактирщик, время от времени вздрагивая и просыпаясь.
— А вы, ребята, еще не устали? — жалобно спросил он, глядя Криспу вслед. Игроки посмеялись над ним.
Едва Крисп поднялся наверх, как в дверях спальни Яковизия бесшумно появился какой-то человек. Крисп невольно схватился за меч — и почти сразу расслабился. Несмотря на то что коридор освещали только две тусклые лампы, он узнал Мавра. Юноша на мгновение заглянул обратно в дверь, пробормотал пару слов Крисп не разобрал, что именно, — и направился в свою комнату.
Она находилась дальше по коридору, так что он повернулся к Криспу спиной и не заметил его.
Крисп нахмурился, открывая свою дверь, потом запер ее на засов.
Он пытался уговорить себя, будто то, что он видел, ничего не означает. И не мог. Поцелуй на прощание — такая штука, которую трудно с чем-то спутать.
Он спросил себя: а ему-то какая разница? Живя среди прислуги Яковизия, Крисп давно понял, что конюхи, позволявшие хозяину завлечь себя в постель, отличаются от тех, кто отказывался, лишь пристрастиями к определенного вида развлечениям. Если заигрывания Яковизия доставляют Мавру удовольствие, это его личное дело. Ни веселья, ни ума, ни жизнерадостности у него не убавится.
Так Крисп утешал себя, пока раздевался и ложился в кровать. Тут до него дошло, что это все-таки и его дело тоже. Танилида наказала ему обращаться с Мавром как с младшим братом. И хотя взгляды Криспа на жизнь стали гораздо шире, он не хотел бы, чтобы его младший брат вел себя, как Мавр.
Крисп вздохнул. Только этого ему недоставало! Он понятия не имел, что сказать Мавру и что делать, если тот спросит кстати, с полным на то основанием: «Ну и что?» Но заснуть все равно не мог, покуда не пообещал себе, что непременно что-нибудь придумает.
Однако улучить подходящую минуту оказалось не так-то просто.
Когда Мавр спустился на следующее утро завтракать, несколько калаврийцев еще играли в кости, а заводить столь деликатный разговор при посторонних Криспу не хотелось.
Игроки не угомонились даже тогда, когда к завтраку спустился Яковизий. Он выпучил глаза.
— Вы бы поставили на то, кто победит в конце концов: Фос или Скотос, — с отвращением произнес он.
Стасий и двое других оторвали глаза от костей.
— А что? — воскликнул Стасий. — Это мысль! Можно попробовать.
Вскоре торговцы, мигая затуманенными глазами, снова погрузились в игру, ожесточенно споря при этом о вопросах теологии.
— Поздравляю! — сказал Мавр Яковизию.
— С чем, лед тебя побери? — Яковизий слушал калаврийцев с таким видом, точно не верил собственным ушам.
— Многие ли могут похвастать, — с насмешливой улыбочкой ответил Мавр, — что изобрели новую ересь до завтрака?
Крисп подавился. Мавр постучал ему по спине. Яковизий же только нахмурился. Весь день он был с
