— Постой, — сказал он. — Что-то такое было… кажется, было.
— Нет, не было! — возразил возмущенно Фердулф. — Я ведь сказал. Я бы знал. Я сам наполовину бог… и на лучшую половину. Если я говорю, что ничего не было, значит, ничего не было, вот.
— Может, наши сны немного отличались один от другого, — предположил Дагреф. — Может, мне что-то передалось как сыну.
— А может, тебе это кажется, потому что на самом деле у тебя в голове опилки, а не мозги, — хихикнул Фердулф и показал язык.
Дагреф, к неудовольствию полубога, остался невозмутим.
— Как ни крути, но что-то было, — повторил юноша. Он обратился к отцу: — Вот… что бы это ни значило. Что-то вроде напутствия. «Выбери верный путь, оставайся на верном пути, не сворачивай с верного пути, несмотря ни на что».
— Что за глупое сообщение? — возмутился Фердулф. — Ты, наверное, сам его выдумал. Зачем богу говорить такие глупости?
— Я не знаю, — отвечал Дагреф. — Например, от некоего полубога я слышал немало глупостей за последнее время.
Фердулфа наконец проняло, он разозлился. Джерин спросил:
— С какого пути?
Его сын пожал плечами:
— Понятия не имею. Пока ты не спросил, мне вообще казалось, что я ничего не должен тебе передавать.
— Может, это путь через западный лес? — предположил Джерин. Но затем покачал головой: — Нет, не думаю. Там одна дорога. С нее нельзя сбиться: ты либо на ней, либо в лесу. Второе, естественно, хуже. Так о чем же, черт подери, говорил Байтон?
— О том, чего ты не можешь понять из-за своей туповатости, — сказал Фердулф.
— Я многое не могу понять из-за своей туповатости, — ответил Лис. — Например, почему я тебя терплю?
Но не успел Фердулф найтись с ответом, как к ним галопом подскакал всадник с юга.
— Лорд король! — крикнул он. — Лорд король! Имперские наступают!
После этого время, казалось, сжалось до мига, в течение которого и разворачиваюсь все дальнейшее. Лис криком велел своим людям построиться в боевую шеренгу перед городком. Они все еще выстраивались, когда вернулись конники Райвина.
— Простите, лорд король, — сказал один из них, вытирая кровоточащий порез на лбу. — Этих проклятых мерзавцев слишком много, и они слишком напирают. Мы не смогли их сдержать.
— Сверилас всегда так действует, — рассеянно ответил Джерин.
— И что теперь? — воскликнул Фердулф. — Что теперь?
Он подпрыгнул. Любой в возбуждении может подпрыгнуть. Но Фердулф был не таким, как другие. Подпрыгнув, он повис над землей.
Дагреф ответил раньше отца:
— Теперь мы будем драться. Что еще нам остается? Свиной пузырь, например, тоже летает, но соображает наверняка много лучше, чем ты.
Злобный взгляд Фердулфа красноречиво свидетельствовал, что даже Лису было бы сложно отбрить его более едко.
— Да, — подтвердил Джерин. — Теперь мы будем драться. Теперь мы…
Он осекся. Потом перевел взгляд с Дагрефа на Фердулфа, с Фердулфа на Дагрефа. Затем огладил бороду, подошел к сыну и поцеловал его в щеку. После чего расцеловал и Фердулфа.
— Что это сейчас было, отец? — спросил Дагреф.
Комментарий Фердулфа был гораздо более резок, но имел приблизительно тот же смысл.
— Я понял, — ответил Джерин. — По крайней мере, надеюсь, что понял.
«Если же я не понял или понял неверно, — добавил он про себя, — то окажусь в еще большей беде, чем сейчас, хотя до сих пор мне казалось, что подобное вообще невозможно». Вслух, правда, он этого не сказал, а произнес вот что:
— Идемте. Нужно встретить этого разорителя храма, этого сукина сына Свериласа заточенной бронзой, прежде чем…
— Прежде чем что, отец? — перебил его Дагреф.
— Прежде чем произойдет нечто другое, — ответил Лис.
Вряд ли сын удовлетворится таким ответом, но сейчас не тот момент, чтобы что-либо растолковывать.
Дагреф и впрямь рассердился.
— Ты говоришь так же туманно, как Сивилла, через которую вещает Байтон, — упрекнул он. — Ты…
Тут голос его прервался.
— О, как это интересно, не правда ли? — пробормотал он тихонько.
— О чем это вы там шепчетесь? — сварливо осведомился Фердулф.
— Ты ведь полубог. Используй свою полубожественную мудрость, чтобы догадаться, — ответил ему Джерин. — А пока ты еще этим не занят, почему бы тебе не взлететь вверх и не сказать мне, что там поделывает Сверилас?
— Я для этого тебе не нужен. Ты можешь увидеть его и отсюда, — ответил Фердулф, что, к сожалению, было чистейшей правдой.
Но маленький полубог все-таки взмыл в воздух. Правда, скорей для того, чтобы повертеть задом перед Джерином с Дагрефом, чем по более важным соображениям. И улетел прочь.
— Надеюсь, ты не ошибаешься, отец, — сказал Дагреф.
— Я тоже на это надеюсь, — отвечал Джерин. — Поверь мне, очень и очень.
Прежде чем Лис смог добавить к сказанному еще что-то (если, конечно, была в том нужда), к ним подбежал Вэн и потребовал объяснений: почему они с Дагрефом ошиваются тут, а не мчатся в своей боевой колеснице к разбойнику Свериласу, чтобы разорвать того на куски.
— Стоит попробовать, отец, — сказал Дагреф.
— Знаю, что стоит, — ответил Джерин. — Что ж, тогда будь что будет.
Он шагнул в колесницу, где уже бесновался пышущий злобой и нетерпением великан. За ним последовал Дагреф. Он взмахнул поводьями, и лошади рванулись вперед.
Вэн подозрительно глянул на Джерина.
— Ты что, уже обрек нас на смерть, капитан? — сурово вопросил он. — Ты думаешь, нам конец, как куску мяса, попавшему на вертел? Ты идешь в бой, готовясь к гибели, а?
Джерин покачал головой:
— Нет. Вообще-то, наоборот. Я, правда, не думаю, что мы выиграем эту битву, но веры в победу в войне я не утратил. Честно говоря, сейчас ее во мне даже больше, чем было недавно.
Взгляд чужеземца несколько помягчел. В следующее мгновение он пожал плечами:
— Ладно, по-моему, в твоем крошечном мозгу созрел какой-то план. Сейчас я не хочу даже знать, в чем он состоит. Главное, что он существует и что ты не поставил на нас крест, как я думал.
— Я никогда и не ставил, — откликнулся Джерин. — Несколько раз за прошедшие годы я, правда, бывал очень близок к тому, но что-то всегда меня отвлекало.
Геройски противостоявшая напору южан горстка всадников Райвина и храмовых стражей торопливо смещалась вправо, чтобы не попасть под колеса несущихся с севера колесниц.
— Элабон! Элабон! Элабон! — кричали южане. Их боевые кличи мешались с воплями северян.
— Зададим им жару! — гаркнул Джерин своим солдатам.
Он выхватил из колчана стрелу, выстрелил, почти не целясь, но один из имперских воинов тут же вывалился из своей колесницы. Его люди восторженно взвыли. Судя по их виду, они тоже не слишком надеялись на победу, но слаженная стремительная атака вселила в них немалый энтузиазм.
И на какое-то время им даже удалось отбросить южан обратно к святилищу Байтона.
