одну поверх другой, теплые чулки и самый чистый свой камзол. Это была ливрея лорда Болтона с нашитой на груди эмблемой – ободранным человеком из Дредфорта. Она завязала башмаки, затянула тесемки шерстяного плаща и, тихая как тень, снова двинулась вниз. У двери в горницу лорда она прислушалась и медленно приоткрыла ее. Внутри было тихо.
Карта так и лежала на столе, среди остатков Болтонова ужина. Арья туго скатала ее и сунула за пояс. Лорд оставил на столе свой кинжал – она и его прихватила на случай, если Джендри не хватит смелости взять меч.
Какая-то лошадь тихо заржала, когда она вошла в конюшню. Все конюхи спали. Арья растолкала одного ногой. Наконец он сел и осведомился сонно:
– Чего еще?
– Лорд Болтон велит оседлать трех лошадей.
Парень поднялся, вытряхивая солому из волос.
– В такой-то час? – Он поморгал, пялясь на ее камзол с эмблемой. – На кой ему лошади ночью?
– Лорд Болтон не привык, чтобы его допрашивали слуги. – Она скрестила руки на груди.
Конюх все не сводил глаз с ободранного человека – он знал, что это значит.
– Трех, говоришь?
– Угу. Одну да еще двух. Охотничьих – быстрых и надежных. – Арья помогла ему с седлами и уздечками, чтобы не будить кого-то еще. Она надеялась, что ему ничего за это не будет, – хотя вряд ли. Самым трудным было провести лошадей через замок. Она держалась в тени крепостной стены, где только возможно, чтобы часовые наверху ее не заметили. «А если и заметят, что с того? Я чашница самого лорда». Ночь была осенняя, холодная и сырая. С запада шли тучи, застилая звезды, и башня Плача скорбно завывала при каждом порыве ветра. Дождем пахнет. Арья не знала, хорошо это для побега или плохо. Никто ее не увидел, и она никого не встретила – только серая кошка кралась по стене богорощи. Она зашипела на Арью, вызвав воспоминания о Красном Замке, об отце и Сирио Фореле.
– Я бы могла поймать тебя, если б захотела, да только мне некогда. – Кошка снова зашипела и скрылась.
Башня Призраков из пяти громадных башен Харренхолла пострадала больше всех. Она стояла, темная и заброшенная, за развалинами септы, где последние триста лет молились только крысы. Там Арья стала дожидаться Джендри и Пирожка. Ей казалось, что она ждет уже долго. Лошади щипали траву, проросшую среди разрушенных камней, а тучи между тем окончательно закрыли звезды. Арья достала кинжал и стала точить его, чтобы занять руки. Длинными плавными взмахами, как учил ее Сирио Форель. Этот звук ее успокаивал.
Она услышала их задолго до того, как увидела. Пирожок тяжело дышал, а потом еще споткнулся впотьмах, ободрал ногу и стал ругаться так, что половине Харренхолла впору проснуться. Джендри шел тише, но мечи, которые он нес, звякали.
– Я тут, – поднялась Арья. – Тихо, не то услышат.
Мальчишки пробирались к ней через каменную осыпь. У Джендри под плащом была промасленная кольчуга, а за спину он повесил свой кузнечный молот. Круглая красная рожица Пирожка выглядывала из-под капюшона. В руке он нес мешок с хлебом, а под мышкой – большой круг сыра.
– У этой калитки стоит часовой, – тихо прошипел Джендри. – Говорил я тебе.
– Стойте тут с лошадьми. Я его уберу. Как услышите, что я зову, идите быстрей.
– Ты ухни по-совиному, – сказал Пирожок.
– Я не сова, а волк. Я завою.
Арья прокралась в тени башни Призраков. Она шла быстро, чтобы опередить свой страх, и ей казалось, что рядом идут Сирио Форель, и Йорен, и Якен Хгар, и Джон Сноу. Она не взяла с собой меча, который принес ей Джендри. Сейчас лучше подойдет кинжал. Это хороший клинок, острый. Восточная калитка в Харренхолле самая маленькая – узкая дубовая дверца с железными гвоздями в углу стены под оборонительной башней. Ее охраняет только один человек, но она знала, что в башне тоже есть часовые, а другие расхаживают по стене поблизости. Она должна быть тиха, как тень. Нельзя, чтобы он закричал. Начали падать редкие дождевые капли. Одна плюхнулась Арье на лоб и медленно потекла по носу.
Она не стала прятаться, а подошла к калитке открыто, как будто ее послал сам лорд Болтон. Часовой смотрел на нее, любопытствуя, что могло привести сюда пажа среди ночи. Подойдя поближе, она разглядела, что это северянин, длинный и тощий, закутанный в драный меховой плащ. Это ее не обрадовало. Кого-нибудь из фреевских людей или из Бравых Ребят она могла бы перехитрить, но люди из Дредфорта служат Русе Болтону всю жизнь и знают его лучше, чем она. А если сказать ему, что я Арья Старк, и приказать отойти в сторону? Но нет, она не осмелится. Он хотя и северянин, но не винтерфеллец. Он служит Русе Болтону.
Арья распахнула плащ, чтобы он видел ее эмблему.
– Меня послал лорд Болтон.
– В такой час? Зачем?
Она видела блеск стали у него под плащом и не знала, хватит ли у нее сил проткнуть кинжалом кольчугу. Надо метить в горло, но он слишком высок – она не достанет. Что бы такое ему ответить? На миг она снова стала маленькой испуганной девочкой, и дождевые капли на лице превратились в слезы.
– Он велел раздать всем часовым по серебряной монете за исправную службу, – неожиданно для себя выпалила она.
– Серебро? – Он не поверил ей, но хотел бы поверить. – Хорошее дело. Давай сюда.
Она сунула руку за пазуху и достала монетку, подаренную Якеном. В темноте железо сойдет за тусклое серебро. Арья протянула руку… и выронила монету.
Солдат, тихо выругавшись, опустился на колени и стал искать ее в грязи, а его горло оказалось прямо перед Арьей. Она провела по нему кинжалом – легко, как рукой по шелку. Его кровь хлынула ей на руки горячей струей. Он попытался крикнуть, но кровь уже залила ему рот.
– Валар моргулис, – шепнула она в миг его смерти.
Когда он затих, она подобрала монету. За стенами Харренхолла долго и громко провыл волк. Арья сняла засов и отворила тяжелую дубовую дверь. Когда Джендри и Пирожок подошли с лошадьми, дождь уже лил вовсю.
– Ты убила его? – ахнул Пирожок.
– А как ты думал? – Пальцы слиплись от крови, и этот запах тревожил ее. «Ничего, – сказала она себе, садясь в седла. – Дождь все отмоет».
Санса
Тронный зал представлял собой море драгоценностей, мехов и ярких тканей. Лорды и леди, сгрудившиеся под высокими окнами, толкались, как торговки на рынке.
Придворные Джоффри нынче постарались перещеголять друг друга. Джалабхар Ксо явился весь в перьях – того и гляди взлетит. Кристальная корона верховного септона переливалась радугами всякий раз, когда он поворачивал голову. Королева Серсея за столом совета блистала золотой парчой поверх винно-красного бархата, рядом восседал подобострастный Варис в лиловом шелку.
