– Они с князем повздорили, – пояснил парень. – Может просто не так поняли друг друга, мы их помирим.
– А что сильно поссорились?
– Сильно, – кивнул Трегор. – А князь Дарёну любит сильно.
– Ох мужики, – покачала головой Смолена. – Отчего же вы влюбленные такими дубами становитесь? То замуж зовете не спрашивая, согласна ли девушка, то еще что-то.
– Так что говорила Дарёна про князя? – спросил Егор.
– Сказала что боится его, а еще пуще страшится того что после свадьбы будет.
– В смысле? – не понял Трегор.
– Не первой ночи, – пояснила Смолена. – Обязанности княжеской жены ее страшат. Вот как с любым другим мужиком жить она знает: кормить его, обихаживать, а с князем как? Вот вы знаете что княгиня делать должна?
– Нет, – подумав, признался Егор и посмотрел на Трегора.
– Пошли князя найдем, – сказал Трегор хмурясь. – Спасибо Смолена.
Но князя колдуны не нашли, слуги сказали что князь уехал куда-то и что зол был очень. Егор с Трегором попробовали было чутьем колдовским его найти, но не смогли, решили что до утра подождут и уж тогда тревогу поднимать станут.
Было еще очень рано, когда Стан постучал в двери дома родителей Малинки. На улице еще не до конца ушла ночная темень, хозяева дома испугались, но поняв кто пришел, двери открыли.
– С Дарёной что? – испуганно спросила Малинка.
– Нет, – покачал головой Стан, он мял в руках шапку, не зная как начать.
– Да ты не молчи, что случилось-то? – спросила Жалена.
– Уезжаем мы, – сказал Стан и на Малинку посмотрел. – Князь Дарёну нашу посватал, а потом осерчал на нее за что-то и помолвку отменил.
– Матушка Земля, – прошептала Жалена. – Когда же это они успели? И почему людям не объявили.
– Может и хорошо что не объявили, – заметил отец Малинки. – А почему бежите будто преступники?
– Боюсь я обозлится князь на Дарёну, отомстить за отвергнутые чувства захочет. Мы и так уж раз против его воли пошли, когда он нас в Дубки звал переехать, второго раза точно не простит.
– Но как же? – Малинка заплакала. Рухнули будто с небес и разбились все ее мечты, Стан ведь обещал что в конце лета сватать ее придет.
– Я потому и пришел, – сказал Стан и повернулся к родителям Малинки. – Знаю не по правилам это, но люблю я Малинку вашу и она меня любит, поэтом прошу позволения с собой ее забрать. Мы поженимся как боги велят, до того я ее не трону. Я остаться не могу, но и без нее не смогу, – добавил он тише.
Малинка замерла, руки к сердцу прижав.
– Прошу, отпустите ее со мной, – повторил Стан.
– Малинка? – окликнул дочь глава семьи. – Что скажешь?
Малинка затравленно посмотрела на отца, потом на Стана.
– Люблю я тебя, – сказал Стан. – Илью твоего как родного приму и воспитаю. Пойдешь за меня?
– Пойду, – шепнула Малинка и Стану на шею кинулась.
– Хорошая моя, – прошептал Стан, который до смерти боялся что Малинка откажет. – Благословите, – попросил он её родителей.
– Ох детки, – Жалена смахнула слезу с щеки. – Береги ее, – она встала на цыпочки и поцеловала Стана в лоб.
– Как будет возможность обряд как следует проведите, – сказал отец Малинки.
– Обещаю, – кивнул Стан. – Как только осядем, тут же свадьбу сыграем, а до того Малинка с Дарёной жить будет.
– Сохрани вас боги, – Жалена заплакала. – Иди собирайся, Малинка, – велела она и пошла за дочерью следом.
Отец с матерью отвезли Малинку и Стана к дому кузнецов, там уже стояли у ворот груженые телеги со скарбом, Желан заканчивал гасить огонь в кузнице, Ярко договаривался с Данко о продаже скотины, после мужчины взялись заколачивать окна.
– Ну, вроде все, – сказал Ярко. – Ехать пора.
– Где Дарёна? – спросил Стан.
– В доме, – Ярко вздохнул. – Дарёнушка, – позвал он, и девушка тут же вышла на крыльцо. Было видно что она много плакала, глаза были припухшими, нос красным. Девушка избегала смотреть на братьев и провожающих, молча прошла к лошадям и на одну из телег села.
– Ничего не забыла? – спросил Желан, Дарёна отрицательно головой покачала.
– Ну, прощай дом родной, – вздохнул Желан и взял у Ярко из рук доску, приладил ее к дверям. Ярко живо вогнал в доску четыре гвоздя, заколачивая дверь, потом молча закинул молоток под крыльцо и пошел к сестре.
– Удачи вам, – Данко вышел со двора последним. – Да будут милостивы к вам боги.
– Трогай, – Стан дернул поводья и лошадь тяжело тронулась с места.
Малинка, сидящая рядом со Станом, обернулась на родителей и заплакала. Стан накрыл ее руку своей ладонью и она благодарно кивнула, прижалась щекой к его плечу, но все оборачивалась. Малинка готова была за Станом хоть на край света пойти, но все равно страшно было. И услышать бы от него что знает он что все будет хорошо, но откуда ему то знать? И Стан молчал, только уверенно погонял лошадку, не оглядываясь ни на родной дом, ни на братьев, что следом ехали.
– Илью прикрой, прохладно, – сказал Стан, через пару часов пути. – Или сама к нему перебирайся, поспи.
– Мне не хочется, – Малинка обхватила руку Стана. – Можно я с тобой посижу?
Стан только улыбнулся. Что бы не ждало их впереди, он верил, все будет хорошо. Потому что они здоровы, потому что Дрёна рачительная хозяйка и денег отложено немало, потому что Малинка рядом. А что еще для счастья надо? Дом? Ну так будет у них дом. И дом и работа, главное только место хорошее найти. Стан поднял глаза к чистому, невероятно голубому небу и попросил прародителя всего сущего, отца Небо не оставить, верный путь указать.
– Здрав будь, княже, – Егор вышел на берег лесного озера и облегченно улыбнулся, князь Лей, живой и здоровый сидел на старом поваленном дереве и смотрел в воду. О пережитом только темные круги под глазами напоминали, да щетина на щеках.
– Чего вам? – буркнул князь, не поворачивая головы.
– Волновались мы, – подал голос Трегор. – Три дня назад ты ушел, никому не сказав куда.
– Три дня? – Лей нахмурился, он счет времени не вел, но не думал что так много прошло.
– Три, княже, – кивнул Егор и присел рядом.
– Не рассаживайся. Езжайте домой, скажите все со мной в порядке, вернусь скоро.
– Князь, позволь сказать? – попросил Трегор, он не садился, за спиной брата стоял.
– Учить меня княжить будешь? – вспыхнув что сухая солома от искры, вскочил на ноги Лей. – Указывать что князю можно, а что нет?
– В мыслях не было, – Трегора вспышка гнева князя не напугала. – О Дарёне Медведичевой сказать хотел.
– Слышать о ней боле не хочу, – Лей пошел туда где коня своего привязал.
– Она плакала потому что княгиней боялась плохой стать, – сказал Трегор, хоть его и не просили. Князь резко остановился и повернулся.
– Что?
– С подружками она поделилась, – поддержал Егор. – Что не знает какого это княгиней быть и что делать надо. С простым мужиком, мол, все просто, а как с князем?
