колдовской сущности, важно уметь абстрагироваться, отшвыривать ненужное малыми частями, до тех пор пока не останется искомое, — и сегодня у меня это абсолютно не получалось. Как будто я теряла себя, свою силу… Опять.
Хорошо хоть, обычные прохожие внимания не обращают — ну, ходит какая-то, неловкая, невзрачная, бледная… Перекинувшись, охотиться было бы легче не в пример, но и меня бы тогда уже наверняка пристрелили — и так стараюсь лишний раз не попадаться на глаза страже.
Но вот что снова с моим колдовством?.. Стало страшно. Глупо даже — сначала сходить с ума от преобладания звериной части над человеческой, а потом до дрожи бояться потери этой самой части.
Я прислонилась спиной к стене. Переулок — один из дюжины обшаренных! — и снова пусто. Так долго создаваемые поисковые маяки упорно молчали, как и все инстинкты мага- Хозяина, позволяющие чуять любые следы. Думается, в другом конце города Марий тоже воет от неудач. Довольно смешна и скучна эта «охота»: суть в том, чтобы обойти весь город, включая каждый закуток, в погреба и подвалы желательно тоже заглянуть. На верхние этажи и крыши подниматься не нужно — и то радость. Земля почему-то гораздо неохотнее пропускала магию, в том числе поисковую — видимо, поэтому опальные маги любят устраивать жилища в землянках.
Наверное, скоро поискам придется положить конец: целый день потрачен, Ковь исхожена вдоль и поперек, от Мария нет вестей…
Пот на лбу, дыхание рвет грудь на части, локоть прострелило болью — опять задел стену. Или не стену… Какая разница! Отвлечься, отвлечься — от всего. Есть ты, и есть след. Стать ищейкой, гончим псом с чутко дрожащим мокрым носом — можно и в буквальном смысле, но никто не обещает возврата к человеческому облику. Поэтому обойдемся, Марий, обойдемся без этого.
Хозяин идет немного дальше любого поискового заклинания. Ему не нужен ни амулет, ни вещь, принадлежащая тому, на кого нацелен поиск. Не нужно даже видеть его. Самое сложное — разобрать его след, найти его среди сотен и сотен других, не запутаться в них…
Щекочущий ноздри нужный запах — то появляющийся, то исчезающий вновь… Держаться на грани — когда тело еще не ломает превращение, но разум уже двойственен.
О да, Марий знал, как бывает сложно не шагнуть за грань, как горячо целует в лоб безумие — он знал!.. Но никогда в жизни не смог бы отказаться от своего дара.
Улыбнуться сквозь наплывающую темноту, глубоко, до боли вдохнуть пьянящего запаха — запаха добычи. Нашел!.. Шаг, два, три, бегом, свернуть, в очередной раз проехавшись уже содранным до крови локтем по шершавой стене…
Колдун замер, на миг зажмурив глаза. Не может быть! Не может быть, но так было — запах пропал, затерялся среди других. Да что же с тобой, Марий? Неужели не сможешь найти ту дрянь, из-за которой все пошло наперекосяк? У отца из-за непутевого сынка то и дело проблемы, но такого, чтоб он кузницу оставлял, еще не было. Да и сотоварищу помочь бы надо.
Ладно, попробуем быть спокойнее. Начнем как будто бы сначала. Так… отогнать все посторонние запахи — а среди них были такие, что колдуна передернуло от отвращения, даром, что не из брезгливых. Затем… Ну вот же он, такой знакомый след!
Сейчас, с нового шага, Марий внезапно понял, что это колдовство ему слишком знакомо. Ведь он больше дня пробыл рядом с этим магом, помогал ставить портал… Аза. Проклятье! Первая знакомая Хозяйка и такая… Пытаясь унять подступившую ярость, Марий пробовал рассуждать трезво.
След — точь-в-точь как у Азы. Но где? В эту часть Кови она ногой не ступала, незачем. Потому и разделились так, чтобы волшебница охотилась в более менее знакомой части города… Да и к чему тогда тратить столько сил на ложный поиск? Чтобы запутать лично его, Мария, что ли? Бред!
Долгим рассуждениям Марий всегда предпочитал действие: вот и сейчас, чтобы узнать все наверняка, колдун прошел по следу и обратно.
Устал и, конечно, пришел на два часа позже условленного времени…
— Меня ждала?
Признаться, не ждала я никого. Вернувшись в снятую комнату, еще с час нервно ходила из угла в угол, гадая, где задержался Марий, а потом села на кровать и уставилась в стену. Так и просидела до его прихода. Мысли, одна другой хуже, толкались в голове, а сил на решительные действия не было.
— А я узнал много интересного, — непонятно как расценив мое потерянное молчание, Марий уселся на стул и склонил голову набок.
«А Галеадзо обычно сидит, откинувшись назад, и смотрит прямо…» — рассеянно отметила я, и только потом поняла, что сказал Марий.
— Давай-давай, просыпайся, — хмыкнул колдун.
— Извини, — встрепенулась я. — Просто даже в голову не приходило, что будут хоть какие-то новости. Рассказывай.
— А скажи мне, Аза, — начал Марий, — не было ли у тебя в последнее время проблем с твоей магией?
Меня еще хватило на то, чтобы прикинуть, стоит ли говорить Марию про внезапное пропадание колдовских сил — но на раздумье ушла лишь пара мгновений, не больше.
— Были! Откуда ты знаешь?! — выпалила я, чувствуя, что если Марий помедлит еще чуть-чуть, я вцеплюсь ему в воротник и начну трясти в лучших традициях нервного срыва. С учетом того, что Марий выше, плечистей и коренастей меня раза эдак в полтора, выглядеть будет по меньшей мере забавно.
— Ящерица, — многозначительным тоном произнес маг. — Такая… меняется все время. Под обстановку.
— Хамелеон? — припомнила я, холодея.
— Именно!..
— Проклятье! — я вскочила с кровати, сделала несколько быстрых шагов и едва удержалась от того, чтобы с размаху ударить стену кулаком. Вместо этого до боли вцепилась пальцами в собственные плечи.
— Марий, ты уверен?
— Абсолютно, — кивнул колдун. — Сначала я подумал, что ты меня обманула, пришлось проследить весь след…
Я тихо, с наслаждением выругалась. Личную манеру колдовства, «почерк» мага при желании всегда можно скопировать, и для этого вовсе необязательно быть искусным волшебником. Мне даже в голову не приходило, что под меня могут маскироваться — слишком привыкла в первую очередь искать корни всех проблем в себе. И к тому же крайне редко подобные маскировки используются в нормальной жизни. Даже если какой-нибудь маг искренне желает подставить врага или конкурента, он вряд ли станет пользоваться копирующими заклятьями. Во-первых, магические силы «жертвы» начинают давать сбои, иногда пропадая полностью, а это, как правило, вызывает подозрения. А во-вторых, выявить настоящего «автора» заклинания довольно легко — маскируется след, но не источник…
— Понимаю, — осторожно проговорил колдун. — Врагов ты себе нашла… м-м… удивительных.
— Думаешь, огорчилась? — я шумно выдохнула через сжатые зубы. — Да ни капли!
«Убью!..» — зверюга внутри меня разом ощетинилась, готовая проявиться от любого неосторожного действия. Моего ли, чужого ли… Убью! Давно не чувствовала такой злости! Я… из-за этого… чуть не свихнулась! Что только не думала о себе, чего только не подозревала… И мыслила, что припадки звериного безумия возвратились, и гадала, могут ли силы внезапно пропасть… Гад. Гадкая, мерзкая ящерица-притворщик.
— Ни капли? — губы Мария медленно растянулись в улыбке, лицо разом преобразилось. Исчез добродушный сынок кузнеца. Глаза желтовато поблескивали в темноте, зубы казались клыками, а заострившееся лицо — звериной мордой.
Чудовище. Сумасшедший. Бешеный — и в улыбке, и во всех гранях своего колдовства. Я тихонько рассмеялась — неужели и я произвожу такое же впечатление?
— Веди, — коротко кивнула я. — Куда уходит след?
— А вот это еще интереснее, — пробормотал Марий. — След, абсолютно схожий с твоим, меняется на незнакомый уже за городскими воротами. И обрывается на ровном месте.
— То есть?
— А что непонятного? — раздраженно фыркнул волшебник. — Я бы предположил, что наш хамелеон внезапно умер или был убит.
Леший. А я-то радовалась, что наконец все выяснилось и осталось только пойти и найти этого таинственного колдуна, а он взял и сдох… Сам или помог кто-то?
— Ты уверен, что это не еще одна маскировка? Ну, вроде щитов невидимости.
Похоже, Марий хотел решительно отвергнуть мои предположения, но вдруг задумался.
— Все возможно, — наконец высказался он. — Честно признаться, я не проверил, забыл. Все как во сне, ты же знаешь этот поиск…
Идти за город было уже поздно, ворота закрылись, да и вымотанного Мария, без которого я не сумела бы найти нужное место, было жаль.
Лежа на простыни прямо в одежде, я думала, против обыкновения, не о таинственном враге и не о Галеадзо, а о себе. О Хозяевах. Марий улегся на полу, постелив одеяло, хоть я и предлагала уставшему магу занять более удобную кровать. Колдун совсем не двигался и, казалось, не дышал.
Я ни разу не слышала, чтоб маги работали вместе. Только если по чьему-то заказу. Впрочем, я вообще мало общалась с другими магами. Йоргус, Тишана, Айсо… Да и все, пожалуй. Йоргус, бывало, рассказывал байки в духе «да мы как-то с таким-то гидру голыми руками завалили», но верилось в них слабо, гораздо правдивей звучало «меньше золотого за химер не брать, я как-то согласился — на лечение больше ушло». С Айсо мы как-то работали, это так, но продержались вместе недолго. А Тишана вообще сторонилась других колдунов, поначалу я даже удивилась, что со мной солнцеградская ведьма общается на удивление легко. Интересно, в чем тут дело? Страх? Соперничество? Гордость? Все вместе…
С Зовущими обычным магам было даже легче. С какой-то стороны, мы были недомагами, не настоящими, ложными как след «хамелеона», опирающееся на что-то глубоко запрятанное, хищное, подчиняющееся воле и характеру, а не заклинаниям.
Хозяева же тянулись друг к другу, как и большинство зверей. Старались сбиться в стаю, вытесняя «больных». В человеческом понимании — позволяющих себе слишком много. Наверное, будь Хозяев чуть больше, у них действительно была бы стая-Гильдия, и вожак. Насколько проще было бы жить, зная, что всегда можно спросить совета у понимающего тебя, более опытного и сильного, собрата, а на помощь всегда придут…
Потому меня и бесили трудные, непонятные ситуации. Я не умела и не хотела в них разбираться. Хотелось получить четкий приказ и броситься выполнять. Только вот… не было никого, кому бы я смогла верить так безотчетно.
Я покосилась на спящего Мария. Ослабила внезапно ставшие тугими завязки на горле, перевернулась на другой бок, подтянула колени к животу и заснула.
…Идэр спросонья умудрялся сшибать все углы и путаться во всем — рукавах, словах, ходах. Галеадзо, даже только что разбуженный и едва натянувший штаны, выглядел собранным и готовым ко всему. Марий после моего осторожного «Извини, но пора вставать» моментально распахнул глаза и подорвался с места, так что я едва успела скользнуть за ним в дверь, пока не захлопнул.
— Да. Все. Идем!
Только на улице колдун повернул ко мне прояснившееся лицо и пожелал доброго утра.
Как нелепо, должно быть, смотрюсь по утрам я, то скатываясь с кровати и с ходу пытаясь разобраться, почему и кто меня будит, то совсем уж неприветливо швыряясь в утренних гостей первыми попавшимися вещами вроде подушек или стоящих у кровати сапог…
Марий вел уверенно, я едва за ним поспевала, далеко не сразу приноровившись к широкому быстрому шагу.
Чем ближе мы были к месту, тем гаже мне становилось.
— Вот видишь, — произнес колдун, остановившись и прикрыв глаза. — Ничего нет! Ни одного следа! Как сквозь землю…
— Именно, — вздохнула я, доставая из сумки шелковую карту и протягивая ее Марию.
— Что за народное творчество? — буркнул колдун, разглядывая вышивку. В ровных швах не сразу угадывались дороги и реки.
