лошадь фыркала и била копытами по воздуху. — Я тебе покажу, кто твой хозяин!
Глинис с ужасом увидела, как он начинает хлестать лошадь по шее. Теперь уже обе лошади вставали на дыбы и натягивали поводья. Глинис поняла, что должна что-то делать. Мужчина был всего один, и на ее стороне была внезапность. Она подняла с земли увесистую палку. Напасть нужно, когда он повернется к ней спиной. Она еще колебалась, надеясь, что из-за деревьев покажется Алекс. Но лошади были в панике, казалось, они плачут, как дети. Глинис не могла это терпеть. Подняв палку над головой двумя руками, она побежала к мужчине.
Хрясь! Она со всей силы ударила его по затылку. Мужчина рухнул на землю.
«Боже, неужели я его убила?»
Глинис попыталась успокоить лошадей, но они еще сильнее взбесились, выпучивая глаза. Глинис почувствовала неприятное покалывание на шее сзади — и вдруг поняла, почему лошади не успокаиваются. Она обернулась и тут же, завизжав, выхватила дротик: на маленькую опушку вышли полдюжины воинов.
— Не подходите!
Она встала перед лошадьми, держа в одной руке окровавленную палку, в другой — дротик. Ее взгляд метался от одного лица к другому. «Боже, нет!» Глинис узнала личных охранников Магнуса.
— Мы уже несколько дней тебя ищем. — Глинис был известен человек, который заговорил. Великан со сломанным зубом, Фингалл, «прославился» тем, что терроризировал более слабых из своего же клана. — Магнус послал людей во всех направлениях искать тебя, но нам повезло, мы наткнулись на рыбаков из Кэмпбеллов, которые тебя видели.
— Мы уж подумали, что они направили нас по ложному следу, — сказал другой. — Но не могли вернуться и спросить их снова, потому что мы их всех поубивали.
Остальные захохотали.
— Вы убили беззащитных рыбаков и после этого называете себя воинами? — воскликнула Глинис. — Так поступают жалкие трусы!
— У тебя всегда был острый язычок, — сказал Фингалл. — Но ничего, скоро мы тебя утихомирим.
Он дал знак остальным, и все двинулись к Глинис. Лошади у нее за спиной снова заржали и стали вставать на дыбы.
— Магнус велел нам вернуть тебя живой, но больше он ничего не приказывал, — зловеще усмехнулся Фингалл. — Так что на обратном пути мы с тобой развлечемся.
Алекс шел по склону холма через высокую сырую траву и насвистывал. Глинис, конечно, не просто очередная его женщина. И все-таки его отношения с ней — не более чем интрижка. Все, что ему требовалось, — это побродить некоторое время одному, чтобы понять, что он преувеличил ее роль в своей жизни. Когда дело касается женщин, нет смысла слишком глубоко задумываться.
Пронзительный визг отозвался эхом от гор и, казалось, потряс его до основания.
Глинис!
Алекс со всех ног побежал к месту их стоянки, чувствуя, как кровь в его жилах стынет от дурных предчувствий. Лагерь был пуст. Не останавливаясь, он помчался в ту сторону, откуда донесся ее визг.
— Алекс!
На этот раз она прокричала его имя. Он побежал по тропинке к озеру и, продираясь сквозь ветви деревьев на опушку, на бегу выхватил клеймор. В одно мгновение в его сознании отпечатались все детали сцены на опушке. Глинис, в одной руке у нее дротик, в другой — палка. Чье-то тело у ее ног. Полукругом перед ней — шестеро воинов с оружием на изготовку. Они оттеснили Глинис к лошадям, которые то и дело вставали на дыбы в опасной близости от нее.
Алекс крикнул, чтобы привлечь внимание мужчин, и побежал прямо на них. Перепрыгивая через бревно, он метнул первый дротик. Он попал в грудь тому, который стоял ближе всех к Глинис, и свалил его. К Глинис потянулся другой, и Алекс метнул второй дротик ему в горло. Оставалось четверо. В того, который размахивал топором, он с размаху вонзил свой клеймор. Еще одного Алекс толкнул под копыта Розочки, которая встала на дыбы. Его слепила ярость, вонзая меч в еще одного нападавшего, он крикнул Глинис:
— Отойди от лошадей, пока они тебя не затоптали!
На него надвигался последний. Алекс выхватил из голенища сапога еще один нож, пригнулся, уворачиваясь от меча нападавшего, и, когда выпрямлялся, воткнул нож ему под ребра. Когда последний враг был повержен, Алекс вздохнул с облегчением. Вдруг Глинис снова завизжала. Алекс обернулся и увидел, что тот, кого он принял за мертвого, когда только выскочил на опушку, встал на ноги. Из раны на его голове сочилась кровь, но он, пошатываясь, шел к Глинис. Она замахнулась на него кинжалом, но слишком рано. Алекс бежал к ним, когда раненый перехватил руку Глинис, в которой та держала нож. Но притянуть Глинис к себе, чтобы использовать ее вместо щита, злодей не успел: Алекс проткнул его мечом. Потом разжал пальцы умирающего врага вокруг запястья Глинис и сгреб ее в объятия.
— Ты в порядке? — спросил он, когда обрел дар речи.
Глинис стояла, уткнувшись лицом в его плечо.
— Да. Это были люди Магнуса.
«Христос милосердный! Не надо было оставлять ее одну ни на минуту!»
— Извини, — пробормотала Глинис дрожащим голосом. — Я не знала, что у озера меня могут увидеть.
— Это моя вина, мне вообще не следовало брать тебя с собой.
Алекс так привык к такого рода опасностям, что не осознал тогда, как это глупо — взять с собой в эту поездку женщину.
— Я пряталась, — сказала Глинис. — Но потом увидела, что один из них бьет лошадей.
— О Боже! Ты рисковала жизнью ради лошадей?
— Он хлестал Розочку. — Глинис немного откинулась назад и посмотрела на него широко раскрытыми глазами. — Сначала я видела только одного мужчину и не слишком испугалась, зная, что ты должен быть недалеко. А как только увидела остальных, тут же завизжала и стала звать тебя на помощь.
— Что, если бы я не подоспел вовремя? — Один из этих мерзавцев в мгновение ока мог перерезать ей горло или бросить ее на землю, задрав платье до талии. — Красивая женщина представляет опасность для самой себя.
Алекс был в ярости. И в то же самое время хотел ее так сильно, что зубы ныли.
Склон горы порос полевыми цветами, тут и там паслось несколько овец.
— А я думала, что тебе надоела, — сказала Глинис в своей обычной прямой манере, когда лежала в объятиях Алекса.
После нападения Алекс повел Глинис на вершину самого высокого холма, откуда ему было все видно на мили вокруг. Убедившись, что больше никто не застанет их врасплох, он занялся с ней любовью. Сначала неистово, а потом еще раз, медленно и тщательно.
— На самом деле я все никак не могу тобой насытиться, — признался Алекс, поглаживая ее нижнюю губу подушечкой большого пальца.
Было бессмысленно притворяться, что он может перед ней устоять. Через несколько дней они прибудут в Эдинбург и все кончится. Так зачем до тех пор лишать себя и ее удовольствия?
Алекс видел, что солнце уже высоко, и понимал, что им давно пора было быть в пути. Но он вдыхал аромат ее волос и чувствовал нежность ее кожи кончиками пальцев. Поэтому, вместо того чтобы двигаться в путь, он лежал и смотрел на двух ястребов, круживших в голубом небе, пока они с Глинис разговаривали о мятеже, новом регенте и обо всем, что приходило им в голову.
Глинис придвинулась теснее. Алекс вздохнул и закрыл глаза. Помоги ему Бог, он снова ее хотел. Конечно же, так не могло продолжаться. В конце концов, его желание к ней ослабеет, как бывало со всеми до единой женщинами, с которыми он встречался раньше. А до тех пор он будет наслаждаться настоящим, как поступал всегда. Он приподнял ее голову за подбородок, чтобы поцеловать. Глинис всмотрелась в его глаза так, словно пыталась заглянуть в самое сердце грешника. Но оно было запрятано так глубоко, что она не могла его найти.
