ракушки, но, несмотря на это, бежала все быстрее. Однако стражники из замка были слишком далеко, а пираты слишком близко. До стражников оставалось еще ярдов сто, когда днище пиратской галеры заскрипело по песчаному дну. Глинис резко остановилась и в ужасе увидела, как пираты спрыгивают в воду и, поднимая брызги, приближаются к берегу.
Алекс поднял ее, поставил на высокий камень и приказал:
— Оставайтесь здесь, чтобы я знал, где вы. Я не дам им до вас добраться.
Отворачиваясь от нее, он выхватил из-за спины клеймор, стальной клинок просвистел в воздухе. В ушах Глинис загремел боевой клич Макдоналдов:
— Фрэйэк!
Алекс побежал прямо на пиратов. Двух первых он зарубил на бегу не останавливаясь. Перепрыгивая через клинок третьего, он взмахнул мечом и ударил его в бок. Алекс еще не успел принять нужное положение после того широкого взмаха клеймором, как еще один пират бросился на него с огромным двуручным мечом. Глинис завизжала. Алекс плавными движениями освободил одну руку от клеймора, выхватил из-за пояса кинжал и вонзил его в грудь пирату. Тот с криком упал на колени, вода вокруг него окрасилась кровью.
Алекс быстро оглянулся на Глинис, проверяя, не проскочил ли какой-нибудь пират мимо него. Каждый мускул его тела был напряжен и готов к бою, глаза горели смертоносным огнем. Это был не тот улыбающийся мужчина, который еще совсем недавно сидел рядом с Глинис и с улыбкой смотрел на тюленей. Нет, этот Александр Бан Макдоналд был воплощением мужественного воина и являл собой поистине величественное зрелище. Люди ее отца уже подбегали, впереди всех мчался Дункан Макдоналд. Они присоединились к Алексу, и под крики и звон мечей две группы мужчин схлестнулись в схватке. Глинис не могла отвести взгляд от двоих Макдоналдов. Пиратов было больше, но эта пара была непобедима. Совместными усилиями Алекс и Дункан оттесняли пиратов все дальше и дальше назад. Люди ее отца тоже хорошо сражались, но каждый из них был сам по себе, а Макдоналды выступали как единое целое.
В их действиях чувствовались сила и своеобразная грация, которые подразумевали многие годы практики. Через некоторое время Глинис стала замечать беззвучные сигналы, которыми они обменивались между собой. «Ты бери этого, а я займусь тем». Пираты падали перед ними один за другим.
Что-то отвлекло внимание Глинис от яростной схватки в бухте и заставило взглянуть на пиратский корабль. На носу, скрестив руки на широкой груди, стоял в одиночестве мужчина. Он смотрел на Глинис. Их взгляды встретились, и по спине Глинис пробежал холодок. Она почувствовала, что этот человек замышляет зло. И это зло избирательно, направлено именно на нее. Скорее всего в его голове уже разработан особый зловещий план, жертвой которого должна в скором времени стать она, Глинис.
Все еще не сводя с нее глаз, он поднес ко рту пальцы и пронзительно свистнул. Пираты, дравшиеся на берегу, устремились к кораблю и стали карабкаться по бортам, как крысы. Алекс преследовал их, пока не зашел в воду по пояс.
— Хью Макдоналд! — закричал он, размахивая в воздухе мечом. — Ты, жалкий трус, вернись и сразись со мной!
— Мне жаль тебя, племянничек, потому что ты покойник! — крикнул мужчина на носу.
Он быстро пригнулся, и дротик Алекса просвистел в воздухе там, где только что была его голова.
Люди Макнила поздравляли друг друга с тем, что им удалось отбить нападение пиратов, Дункан очищал свой меч, а Алекс в это время, стоя в воде, сыпал проклятиями вслед уходящему кораблю. Наконец он повернулся и зашагал к берегу, в его волосах играло солнце, а глаза победителя ярко горели.
— Мистрис Глинис, опасность миновала, теперь вы можете вернуться в замок, — сказал один из людей ее отца. — Позвольте, я помогу вам спуститься.
Он протянул руки, чтобы взять ее за талию, но окрик Алекса заставил его замереть.
— Убери от нее руки!
Стражник отскочил в сторону и уставился на Алекса. А тот шел к Глинис, похожий на своего далекого предка викинга, когда-то вселявшего страх на этих берегах. С него капали вода и кровь, а взгляд был прикован к Глинис, словно все остальные не существовали. Сердце Глинис, казалось, подпрыгнуло и забилось где-то возле горла. Алекс протянул к ней руки, обхватил ее за талию и снял с камня. Ни на мгновение не сводя глаз с ее лица, он медленно опустил ее на землю так, что она соскользнула вниз по его телу, чувствуя тепло его твердых мускулов. Колени ее ослабели еще до того, как ступни коснулись земли. В глазах Алекса горели ярость и голод, и от его взгляда ее пульс забился с бешеной скоростью. Когда Алекс наклонил ее назад, она только ахнула.
В крови Алекса бурлило возбуждение от битвы и похоть. Когда он повернулся и увидел Глинис на камне, он готов был на все, чтобы обладать ею. Никогда еще ни одну женщину он не хотел так сильно, как сейчас, в эту минуту, хотел Глинис Макнил. С того момента, когда их тела соприкоснулись, его не покидало ощущение, что это предопределено, что их судьбы должны соединиться. Ее тело идеально подходило его телу, словно было создано для него одного. Алекс целовал ее со всей страстью, кипевшей в нем, его язык вторгался в ее рот, завладевал ею. Он должен был взять ее.
Словно сквозь туман он услышал, как Дункан окликает его по имени, но ему было уже все равно. Ничто не имело значения, кроме рта этой женщины под его ртом. В его руках она откликалась на его поцелуй с пробуждающейся страстью, и от этого у него возникло острейшее желание уложить ее на песок и овладеть прямо здесь, сейчас, немедленно.
Не обращать внимания на укол стального острия в спину было несколько труднее, чем игнорировать Дункана.
— Я ценю, что вы спасли мою дочь от вашего проклятого родственника, пирата, — произнес Макнил возле самого уха Алекса, — но если вы не собираетесь уйти отсюда с женой, то советую отпустить ее сейчас же.
Алекс так сильно ее хотел, что почти готов был согласиться надеть на себя оковы на всю жизнь даже ради одного этого раза. Но когда он увидел в расширенных глазах Глинис панику, это привело его в чувство. Он медленно выпрямился и неохотно выпустил ее из объятий.
Глинис пошатнулась, как будто ноги ее не держали. Алекс протянул было ей руку, но ее отец бросил на него уничтожающий взгляд и решительно обнял дочь за плечи. Алекс посмотрел направо, потом налево и только тут заметил окружающих их мужчин. Что на него нашло, как его угораздило целовать дочку вождя клана — и как целовать! — перед воинами ее отца? Целуя ее, он и не подумал о других людях, находящихся на берегу. Да что там, он их даже не видел.
Сорвать поцелуй у девушки, которая против этого не возражала, — не бог весть какое страшное оскорбление, так что Макнил, по-видимому, его не убьет. С другой стороны, момент уж очень неудачный, и любой дурак мог видеть, что он не собирался ограничиваться поцелуем, что страсть его кипит сверх всякой меры.
— Алекс Бан Макдоналд, что ты можешь сказать в свое оправдание?
— Если я скажу, что сожалею о том, что поцеловал твою дочь, мы оба будем знать, что я вру, — заявил Алекс. Он повернулся к Глинис, она выглядела такой же ошеломленной, как он сам. — Прошу прощения, если я вас смутил.
Алексу хотелось поговорить с ней без свидетелей, чтобы он мог удостовериться, все ли с ней в порядке. Но он отчетливо сознавал, что если бы он сейчас действительно остался наедине с Глинис Макнил, то не стал бы тратить время на разговоры.
Глава 4
