— Кто вам мог рассказать? Об этом не знает ни одна живая душа!
— Прошу прощения, лорд Редланд, однако я не намерен так вот запросто раскрывать свои профессиональные секреты. Речь идет об источнике, близком к вашей семье. Это все, что я могу добавить. — И он выразительно постучал пальцами себе по носу.
Алистер и Джейн переглянулись.
— Родерик Плэйн! — почти хором воскликнули они. Репортер осклабился, но промолчал.
— Вот ведь тварь! — гневно воскликнул Алистер. — Грязный сукин сын!
— Видите ли, информировать о высокопоставленных знакомых — дело весьма деликатное, — пояснил Гринстоун.
— Ну ладно, приедет еще этот слизняк погостить к нам на выходные, он у меня попляшет! — пообещал Алистер.
— Но я ведь не сказал вам, лорд Редланд, что это именно он.
— Вам ничего и не нужно говорить. Он единственный, кто, не будучи членом семьи, посвящен в детали.
Френсис Гринстоун резко поднялся из-за стола.
— Ну что ж, если нет принципиальных возражений, мы, пожалуй, продолжим путь.
Ехали молча. Через час автомобиль остановился у дома родителей Джейн. В первой комнате горел свет. Входная дверь оказалась распахнутой настежь. Уже с улицы были слышны отголоски крутой домашней перебранки. Глазам предстала весьма нелицеприятная картина: двое молодых людей затеяли отчаянную драку, и теперь один из них сильным ударом раскроил губу другому, выхватил у противника фотокамеру и вытащил оттуда кассету.
— А, Джимми, привет! В чем дело? — осведомился Френсис Гринстоун.
— Да понимаешь, местные газетчики поналетели. И уходить ведь не собираются, вот что интересно.
— Не хочешь, золотой мой? А напрасно, голубчик, видит Бог, напрасно. — С этими словами он деликатно вытолкал изумленного молодого человека за дверь, выбросил следом его фотоаппарат и затем с грохотом захлопнул входную дверь. Только сейчас Джейн обнаружила здесь и свою мать.
— Слава Богу, хоть ты появилась! Если бы ты только знала, какой тут был бедлам! А Чарли как раз ушел на «сутки». Я чуть с ума не сошла, — запричитала она.
— Весьма сожалею, миссис Рид. Я ни о чем таком даже подумать не мог, — произнес Алистер.
— Да ладно. Тем более что вы тут вовсе ни при чем. Это все эти вот шакалы устроили. Боже, как ужасно они себя тут вели! Этот бедняжка местный репортер — это ведь старшенький сын Мэгги Бэйкер. И ведь ты подумай, Джейн, он всего-навсего выполнял свою работу, ничего больше. — И она гневно взглянула на лондонских репортеров.
— Скажите, миссис Рид, что вы думаете о своем будущем зяте? — сразу же взял быка за рога Френсис Гринстоун, никак не отреагировав на ее сердитый взгляд.
— Он очень приятный молодой человек.
— А как насчет того, что он еще и лорд?
— Ну, так ведь тут ничем не поможешь, — не растерялась она.
— Отлично сказано! — Репортер громко рассмеялся. — Замечательно сказано, право слово! А как насчет того, что ваша дочь сделается, в свой черед, леди?
— Она и так уже леди, благодарю вас, молодой человек. — И мать громко шмыгнула носом. Джейн с Алистером, немало удивленные, наблюдали за тем, как уверенно она управлялась со столичными репортерами.
— Скажите, миссис Рид, есть ли у вас хорошая фотография Джейн, которую мы могли бы использовать?
— Увы, такой нет. Единственную хорошую фотографию я отдала тому парню из местной газеты.
— О Боже! — простонал Френсис Гринстоун. — Джимми, как же ты мог позволить случиться такому?
— Сожалею, Френсис, но я как раз был в сортире. Вот она и сунула ему.
— То есть вся наша эксклюзивность, можно сказать, пошла прахом?!
— Вы забываете, что это моя фотография: кому хочу, тому и отдам. И вовсе я ее не «сунула», как вы сейчас выразились, молодой человек. Он попросил, вот я и отдала. Не знаю, ей-богу, что вы там о себе думаете… — все так же сердито сказала мать Джейн.
— Да, конечно, миссис Рид, вы правы. Впрочем, это не важно. По крайней мере этому парню не удалось заснять вас втроем. Кстати, как насчет того, чтобы сфотографироваться? Вы не будете против?
Лотти прекратила чистить ногти и споро запечатлела троих неулыбчивых людей.
— Вы поедете на свадьбу, миссис Рид?
— Едва ли. Если, конечно, там будут такие, как вы.
Впервые за весь вечер Джейн с Алистером рассмеялись. Было похоже, что в случае с матерью Джейн у лондонских репортеров получилось по пословице «нашла коса на камень».
Поняв, что из матери Джейн ничего больше не выжмешь, Френсис Гринстоун посадил молодых в автомашину и, оставив коллегу отгонять конкурентов от источника информации, покатил восвояси.
Автомобиль несся в Лондон. За всю дорогу никто не проронил ни слова. Френсис делал вид, будто дремлет, впрочем, может, и вправду дремал. Джейн с Алистером сидели, взявшись за руки, каждый был погружен в свои собственные мысли.
Наконец автомобиль затормозил, молодых попросили пройти внутрь некоего высокого здания, Френсис повел их к лифту. Репортерская, заполненная множеством газетчиков, представляла собой живую иллюстрацию к слову «хаос»: люди с бешеной скоростью печатали на машинках свои материалы, переговаривались, ругались друг с другом, причем все одновременно. Беспрерывно трезвонили телефоны. Френсис открыл свой стол, вытащил из ящика бутылку виски, предложил интервьюируемым. На сей раз они не отказались. Впервые за весь вечер Френсис оставил их вдвоем, впрочем, наверняка шепнул кому-нибудь из коллег, чтобы тот присматривал за ними. Лихорадочная активность газетчиков постепенно пошла на убыль. Один за другим репортеры усаживались, вытаскивали на свет Божий бутылки. Наконец вернулся Френсис.
— На память, — сказал он, протягивая еще влажные фотоснимки. Фото получились, как на подбор, одно хуже другого, всюду были напряженные, неулыбчивые лица.
— Ну теперь-то мы свободны?
— Одну минуточку, лорд Редланд, буквально одну минуточку, с вашего позволения. При том, что мы, разумеется, отвезем вас домой. Должен признаться, что вы нам очень помогли. Завтра утром я сделаю все возможное, чтобы другие репортеры не очень вам досаждали. Хотя сейчас уже едва ли кто за нами угонится. — И он удовлетворенно усмехнулся.
Внезапно сильный удар сотряс все здание.
— Это что еще такое?! — не на шутку встревожившись, спросила Джейн.
— А, это печатные машины заработали, мисс Рид. Теперь газету будут печатать, а мы можем спокойно расходиться по домам.
— Хотите сказать, что теперь вам ничто не грозит и нас можно отпустить? Я имею в виду, что печатные машины конкурентов не поспеют за вашими? — поинтересовался Алистер.
— Нет, конкуренты тоже вот-вот приступят к печати. Этот процесс ничто не остановит. Разве только если королева вдруг умрет или третья мировая война разразится, — засмеялся он.
Джейн поднялась со стула и только сейчас поняла, до какой степени устала. Но все равно, это был самый, пожалуй, необычный вечер в ее жизни. Конечно, все были очень предупредительны; но случившееся никак нельзя было назвать приятным: целый вечер Алистер с Джейн себе не принадлежали.
Лотти ушла, и Френсис отвез их домой сам. Он мчал машину с умопомрачительной скоростью, а подъехав к дому, обернулся и весело сказал:
— Ну все, пока. Увидимся утром.
— Но мы бы хотели поспать подольше, — крикнул Алистер вслед отъехавшей машине. Едва только
