— Я никого не хочу обвинять, Дим. Я просто хочу понять.
— Какого демона! — зажмурив глаза застонал Думузи, — ты столько лет сидел на своем морском дне и вот теперь вылез! Убирайся отсюда, Сар!
— Хорошо.
Продолжать этот разговор было совершенно бессмысленно. Единственное, чего он мог добиться, так это драки, но такая перспектива его не особенно то радовала.
Лару признали виновной, и Атт ни сказал ни слова в ее защиту. Во время суда он только мрачно смотрел себе под ноги, и словно старался не встретиться взглядом ни с кем из бессмертных. Только на Думузи он изредка бросал косые взгляды.
Когда пришло время, Атт вышел на трибуну, шаркая ногами, словно старик, и поставленным голосом зачитал приговор. В зале царила тишина, и только Лару тихо всхлипывала на своем месте.
После, демоны света взяли ее под руки и отвели в Илар. Ибо так велит закон.
До суда Эмеш несколько раз пытался поговорить с Лару, но его не пустили, сказали что это распоряжение Атта, и что таковы правила. Это дело нравилось Эмешу все меньше и меньше, но разобраться в нем казалось совершенно не возможно.
И дело было не только в судьбе Златокудрой богини — ведь что теперь будет с миром и представить сложно, без Лару, без Любви и Плодородия жизнь остановиться, и не возникнет, не родится новой жизни.
Конечно со временем кто-то может занять ее место, но пока срединные земли, ждут нелегкие испытания.
Эмешу оставалось только ждать и немного отдохнуть. Он уже подергал за все многочисленные хвосты этого дела, но это нисколько не продвинуло его к цели.
В конце концов Лару никогда не была невинной милой девочкой, может статься она и правда вытворила что-то такое… И все равно Атт бы сделал все возможное, что бы не посылать ее в Илар.
Надо подождать.
— Подлей еще горячей воды, и принеси мне виноград, ну… и еще чего-нибудь.
Девушка услужливо поклонилась и исчезла за дверью. Щамхат, кажется, ее зовут.
Эмеш вытянулся в ванне во весь рост, расслабился и закрыл глаза. С водой, конечно, он бы прекрасно справился и сам, повернуть красный краник совсем не сложно. Но было очень забавно наблюдать за девушкой, которую приводит в священный трепет это чудо техники.
Шамхат, жрица Златокудрой. Ему присылали их каждый год из Аннумгуна, уже и не скажешь точно откуда повелось. Кажется даже, это была идея самой Лару. Странно немного, Лару в Иларе, а ее жрица сейчас тащит ему целую тарелку винограда.
— Вот, господин, — она поклонилась, опасаясь встретиться с ним взглядом. Они и на царя-то своего боялись поднять глаза, не то что на бога.
От воды поднимался легкий аромат меда и лаванды. Можно полежать тут еще немного, все равно дел сегодня никаких нет. После того случая с шун, Атт велел ему отдыхать и восстанавливать силы. Эмеш и сам чувствовал, что та встреча не прошла для него без следа, он стал быстрее уставать, к вечеру порой болела голова. Атт говорил, что шун немного сбили внутренние энергетические потоки, но со временем все придет в норму. Пусть Эмеш пока отдыхает, а если вдруг станет хоть что-то известно о демонах, то ему тот час же дадут знать.
Отдых, массаж и горячие ванны действительно помогали, но такое времяпровождение уже начало надоедать.
Эмеш приоткрыл один глаз, девушка стояла не шелохнувшись, глядя в пол. Интересно, если он пролежит здесь часа два, она все еще будет так стоять?
— Можешь идти.
Девушка снова поклонилась и пятясь выскользнула за дверь.
Эмеш отщипнул пару виноградинок и лениво потер одной пяткой другую. Может быть и не было тех трех демонов, может они и не вылезали вовсе. Поищут еще немного, поищут и бросят это дело как совершенно бесперспективное. И все снова встанет на свои места.
Шамхат изящно потянулась, словно большая кошка, и чуть откинув одеяло приподнялась на локте.
— Господин… — она тут же нерешительно умолкла, собираясь с духом.
— Да? — Эмеш с интересом посмотрел на нее, девушка еще ни разу не заговаривала с ним первой.
Бросив на него осторожный взгляд, Шамхат набрала в грудь воздуха, но разговор с богом давался ей не легко.
— Не бойся, говори, — подбодрил ее Эмеш.
— Господин, — тихо, вкрадчиво начала она, — прости, что обращаюсь с этим к тебе, но… — Шамхат облизала пересохшие губы, — могут ли люди вернуть благосклонность Великой Матери, или она навсегда отвернулась от нас?
Эмеш едва удержался от ехидного смешка, сейчас это было бы не к стати. В его представлении Лару ну никак не подходила на роль Великой Матери, она и на роль жены-то не особо подходила. Но для людей Златокудрая красавица всегда была олицетворением плодородия, так что вполне разумно.
Однако разговор предстоял серьезный, вздохнув, Эмеш сел на кровати.
— Вряд ли это возможно сейчас.
На лице девушки отразились страх и отчаянье, такого ответа она видимо не ожидала.
— Тогда мы все умрем, — едва слышно произнесла она, — без Златокудрой Лару нет жизни, без нее не будет урожая, и всех людей в долине ждет голод. Неужели Великая Мать совсем оставила нас.
Эмеш стиснул зубы, он и сам все прекрасно знал. Ситуация действительно была сложная. Слишком уж сильно люди зависят от них, может быть со временем мир станет более самостоятельным… если конечно он протянет в таких условиях достаточно долго.
— Лару не сможет вернуться, даже если захочет, — мрачно произнес он, — она в Тат-Фишу.
Девушке понадобилось время что бы понять и осознать смысл этих слов. Для нее это пожалуй означает конец света. Закрыв лицо руками она всхлипнула, и плечи ее задрожали. Она не спрашивала почему, просто рыдала, не в силах сдерживать свои чувства. И тогда Эмеш решил, что закон конечно штука хорошая, и соблюдать его надо, но оставлять так как есть тоже нельзя.
Наверняка можно отыскать лазейку и вытащить Лару на землю. Конечно сделать это будет не просто, но отчего ж не попробовать. Возможно она даже сможет помочь в поисках демонов.
Ну и пусть Атт будет против, ведь наверняка же в конце концов даже скажет ему спасибо.
Только Илар не отдает так просто тех, кто попался в его лапы, и увести оттуда незаметно никак нельзя.
Жизнь за жизнь. Но найти подходящего человека будет не просто.
Глава 4. Пастухи и охотники
Все десять глаз зверя не мигая смотрели на него. Лишь несколько шагов разделяли охотника и добычу, огромного мангара и маленького рыжеволосого человека.
Кинакулуш тяжело дышал, от напряжения сводило руки, ведь замешкайся он хоть на миг, и может сразу прощаться с жизнью. Выставив левую руку с длинным широким ножом вперед, подняв праву с копьем для броска, Кинакулуш переступал с ноги на ногу, двигаясь чуть по кругу. Тварь повторяла его маневр, осторожно переставляя длинные ноги.
Еще недавно, когда эти чудища пришли с юга, пару месяцев назад, их считали демонами. И только после того как одного чудом удалось убить — поняли что это обычные смертные звери, такие же, как и остромордые степные собаки, что побираются у деревень и никогда не упускают случая задрать молодого, отбившегося от стада ягненка. Мангары тоже интересовались овцами, и за короткое время истребили едва ли не половину стада. Но не меньше овец, мангаров интересовали люди.
Мангара можно убить. Это знание пришло не сразу, но когда оно пришло, вместе с ним пришла и надежда.
Восьминогие, десятиглазые, мангары напоминали здоровенных волосатых пауков, но мощное туловище и когтистые руки-лапы, больше походили на человеческие.
Этот мангар явно не был голоден, иначе не стал бы тянуть время. Убить человека одним ударом вполне в его силах.
Если просто метнуть копье, можно промахнуться, мангары твари быстрые и легко уворачиваются. А с одним ножом у Кинакулуша слишком мало шансов. Если удастся продержаться еще немного, то подоспеют Найхар с Гитом, они наверняка слышали крики.
Кинакулуш не был воином, не был охотником, вместо этого он был всего лишь простым пастухом, не привыкшим к противникам крупнее степных собак. Но сегодня перед ним стоял грозный враг. Не многим посчастливилось выжить после встречи с мангаром, и почти никому не удавалось убить его в одиночку.
Зверь пыхтел и медленно двигался по кругу, Кинакулуш делал то же самое. Это могло продолжаться бесконечно, одуряющее долго, мангар пока не был настроен нападать, а у Кинакулуша были крепкие нервы.
— О Златокудрая Лару! Помоги мне, — шептал он, не очень-то надеясь на помощь. Златокудрая отвернулась от людей, говорят люди сами в этом виноваты…
Верный способ убить мангара — воткнуть копье ему в глаз. Можно попытаться, но слишком мало шансов на удачу, а если он промахнется, то вероятнее всего это будет конец. Но если он будет тянуть, то мангар может атаковать первым, и это тоже никак не поможет Кинакулушу жить.
Мангар замер. Демоны! сейчас или никогда. Кинакулуш прицелился и что было силы метнул копье в морду зверя. Мангар взвыл, но копье прошло выше, едва скользнув по густой шерсти на голове.
Что было дальше Кинакулуш помнил с трудом, все произошло слишком быстро. Мангар прыгнул, увернуться от его лап удалось лишь чудом, таким же чудом удалось пережить еще ряд атак и даже подобрать оружие с земли, это происходило словно в тумане, на одних инстинктах. Сознание вернулось к нему только когда упав на землю, он наткнулся рукой на потерянное копье. Разъяренная морда твари была совсем рядом. Тут же Кинакулуш воткнул копье в горящий глаз мангара. Потом куда-то ткнул еще свой длинный медный нож. Зверь заревел, поднялся на дыбы, пытаясь выдернуть копье передними лапами. Но это длилось не долго. Дело сделано.
Мангар рухнул на землю и затих.
Все. Сил больше не осталось, только сейчас Кинакулуш осознал как бешено колотится сердце, как шумит в ушах и ноги совсем не слушаются его. Он сел на землю и закрыл лицо руками. Безумие. Все это было слишком для простого пастуха.
Очнулся Кинакулуш, только когда кто-то начал трясти его за плечи. Он вздрогнул и поднял глаза.
— Нар…
Найхар расплылся в широченной улыбке и помог Кинакулушу встать. На его лице читалось изумление пополам с едва ли не благоговейным трепетом.
— Ты завалил его? Один?
Кинакулуш вяло кивнул.
