выметнулась грязная рука и ухватила кошель. Жерест возмущенно взвыл, вцепившись в свою добычу. Жесткая затрещина, потом вторая, заставили его отпустить кошель.
— То-то же, щенок! — удовлетворенно буркнул отец. — А то, моду взял: все себе! А об отце и не подумал. Я тебя породил — отрабатывай!
— Отдай! — Жерест, чуть не плакал. — Мне с профундером надо рассчитаться.
— Еще добудешь! — отмахнулся отец, направляясь к ближайшему кабаку. — Мне надо горло промочить. Оно у меня уже два дня сухое, вон уже, растрескалось, поди.
Жерест, глядя ему вслед, растирал злые слезы, катившиеся по щекам.
— Да, жизнь — нелегкая штука! — раздалось неподалеку.
Жерест метнул туда взгляд. Среди странной мешанины тряпок и деревяшек, устраивался старый Призмон.
Да, он был очень стар, этот Призмон. Седая неухоженная борода тряслась, как тряслись и руки. Но взгляд выцветших глаз был остер. И ум его не был затуманен. Поговаривали, что он даже с магией знаком.
Так это было, или врали люди, но Призмона опасались трогать. Даже наоборот, подкармливали. А он просиживал целыми днями в своем гнезде из тряпок и деревяшек. Вся разница в разные времена года была в том, что в холода перед ним дымился еще и маленький костерок.
— Ты особо не расстраивайся, — продолжил, тем временем Призмон. — Тут ведь как. Не знаешь, где найдешь, а где и потеряешь.
— Это ты о чем? — спросил Жерест и шмыгнул носом.
— А вот сейчас увидишь, — небрежно махнул рукой в сторону кабака, в котором скрылся отец, Призмон.
Жерест невольно кинул туда взгляд и быстро залез за груду хлама, рядом. Перед входом в кабак стоял офицер стражи, заложив руки за спину и покачиваясь на ногах. В кабаке уже раздавался какой-то подозрительный шум. Вот он стал еще громче, и появились двое стражников. Они, заломив руки за спину, тащили упирающегося отца. Третий стражник торжественно вышагивал за ними, неся на вытянутой руке все тот же кошель.
— Ага! — удовлетворенно произнес офицер. — Рыжий. Только он вроде бы как, помельче был, когда удирал.
— Это не я! — прохрипел отец, пытаясь вырваться.
— Но кошель тот же, — не обращая внимания на выкрики пьяницы, продолжал офицер. — Значит, каменоломни тебя исправят. Ну, это, если не издохнешь до того. Тащите его за мной! А ты кошель спрячь! Что это ты его на самом виду носишь? Если мы поймали вора, то это не означает, что кошель был при нем. Вернее, что деньги в кошеле сохранились. Понял?
Третий стражник быстро запихал кошель в карман и, вытянувшись, отдал честь.
— То-то же!
Офицер развернулся и важно двинулся к выходу из переулка. За ним, таща отца, зашагало и его сопровождение.
— Вот именно об этом я и говорил, — негромко сказал Призмон, обращаясь к Жересту, осторожно выглядывавшему из своего укрытия.
— Ну, ты старик даешь! — Жерест даже восторженно покрутил головой. — Откуда ты знал, что так будет?
— А я, сынок, много чего знаю, — хмыкнул Призмон. — Ты себе и представить не можешь, сколько я знаю.
— Так это правда, что говорят? — Жерест подошел к Призмону и присел на корточки рядом с ним. — Что ты, вроде как, к колдунам отношение имеешь?
— Думай, что говоришь! — прикрикнул на него Призмон. — Кабы я колдуном был, разве я тут бы сидел? Вот они, темные души, устраиваться умеют…!
Печально кивнув, Призмон опустил голову на грудь, видимо, раздумывая об умении темных магов устроиться в этой жизни.
— А чего же ты тут сидишь? — с интересом спросил Жерест.
— Жизненный путь, он таков, что ничего наперед не знаешь, — вздохнул Призмон. — Вот ближайшее, я еще могу увидеть. А что там, за горизонтом, могут видеть только могучие, к коим я никогда не принадлежал. А все вино, будь оно проклято!
— Ну, что ты! — воскликнул Жерест. — Напился и забылся. Разве это плохо?
Он уже успел испробовать в своей жизни многое и знал все стороны ее.
— Да? — прищурился на него Призмон. — И тебе это понравилось?
— Ну, не сразу, — поморщился Жерест. — Помнится, в первый раз меня здорово вывернуло. А потом, вроде как, и ничего.
— Ты отца своего видел? — сердито спросил Призмон. — Каков он стал в последнее время? Да он уже без чарки окаянной и жить не может! Развалиной стал. Да каменоломни его убьют!
— И поделом! — злорадно откликнулся Жерест. — Это из-за него мамка померла!
Жерест помолчал, а потом добавил со вздохом:
— Она хорошая была, мамка моя. Добрая.
Призмон пристально взглянул на парня.
— Надо тебе отсюда уходить, Жерест. Пропадешь ты тут. Ни за грош пропадешь!
— Да куда я пойду? — безнадежно махнул рукой парнишка. — Кому я и где нужен?
— Слушай сюда! — Призмон завозился в своей куче, устраиваясь поудобнее. — Я тебе сейчас скажу что-то.
Жерест с новым интересом посмотрел на старика. Тот выудил из складок своей одежды какую-то бутылочку и смачно из нее отхлебнул.
— Я ведь, действительно, не всегда тут был. Я учился в Школе. Ну, в той, что за Хаундаром. Знаешь такую?
— Фьють! — присвистнул Жерест. — Ничего же себе! Да там же одни благородные обитают!
— Именно! — кивнул Призмон. — И я был среди них. И я обучился на мага-бытовика. Есть там такие.
— Ты маг? — Жерест с удивлением уставился на Призмона. — Тот самый, что из Школы? Что же ты тут делаешь? Как ты тут оказался?
— Вот! — Призмон с отвращением посмотрел на бутылку в руке. — Вот из-за этого я тут сижу!
Старик, с тем же выражением отвращения, допил содержимое и швырнул бутылку в кучу мусора.
— Но я не об этом с тобой говорить хотел.
— А о чем?
— Не перебивай! — прикрикнул Призмон.
Жерест кивнул, показывая, что он весь — внимание.
— Я к тебе, парень, приглядывался, — сообщил старик. — Я, конечно, не мастер. Но кое-что могу и я. Мнится мне, что ты не так уж и прост.
— И что мои настоящие родители — дворяне знатные и потеряли меня в младенчестве! — подхватил Жерест. — Это я уже где-то слышал. Вроде бы как гадалка Сутка мне об этом говорила. Она тогда напилась в зюзю, и такое несла, что уши сворачивались!
— Не перебивай! — уже сердито рыкнул Призмон. — Вон твоего настоящего родителя поволокли! И ты следом пойдешь, если слушать меня не будешь!
Жерест зажал рот ладонью и сделал большие глаза, показывая, что будет нем, как рыба.
— Ты не прост в том смысле, что вроде бы, как и у тебя есть определенные способности, — пояснил Призмон. — Точно сказать не могу. Так что, слушай меня! Иди в Школу! Глядишь, и прав я окажусь. Это твой шанс, парень!
Призмон сидел в своем гнезде, подобно большой неопрятной птице, прикрыв глаза и глубоко задумавшись. Неожиданно он открыл глаза и взглянул на Жереста.
— Лучше тебе сейчас спрятаться, парень.
Жерест не заставил себя упрашивать. Интуиция и ему подсказывала, что что-то назревает. Пока,
