— Смотрю, ложь тебе дается все легче и легче. — Мартина явно не поверила.
— Вы с Полом были очень близки. — Денби попытался подойти с другого конца. — И компания хотела выяснить, что тебе известно.
На самом деле или ему только показалось, что в глазах Мартины мелькнуло какое-то сомнение?
— И тебя наняли следить за мной?
— Не совсем. — Денби неуклюже переступил с ноги на ногу.
Он вспомнил свою встречу с Юргеном и как этот старый жулик напирал на то, что Мартина ни в коем случае не должна узнать, кто нанял приглядывать за ней. Хотелось бы выяснить, что старику на самом деле было нужно.
— А как же тогда назвать твое поведение?
Денби шумно вздохнул. Он сделал много такого, чем не следует гордиться, но данное кому-то слово никогда еще не нарушал.
— Я знаю, о чем ты думаешь. И ты права. Я вел с тобой двойную игру. Но и Пол тоже. Он злоупотреблял доверием, оказанным вам обоим.
— И ты считаешь, что это тебя оправдывает?
— Нет. Меня оправдать ничто не может.
— Ну а с Полом что? Откуда, собственно, известно, что он действовал против интересов «Ай Эф»?
— Прежде всего об этом говорит его счет в банке. На нем есть немалые вклады, совпадающие по времени с…
— Деньги? — прошипела Мартина. — Ты хочешь сказать, что брат способен за деньги продать все, во что верил?
Денби устало опустил плечи.
— Легче, конечно, предположить, что он боролся за свои идеалы. Что именно верность принципам заставила его преступить границы закона. Но в конце концов все равно все сводится к деньгам.
К деньгам и власти, печально подумал Денби. Два лика зла в этом мире.
— Послушай-ка, правдолюбец. А я думаю, тебя наняли потому, что кому-то очень не хотелось выяснения обстоятельств гибели Пола. Его подставили, и я слишком близко подобралась к тому, кто это сделал. Скажешь, не так?
Даже еще ближе, чем ей кажется. Слишком близко, чтобы этот кто-то хорошенько призадумался. И винить Мартину за это трудно. Ничуть не легче, чем забыть дни, проведенные с ней. И ночи.
Мартина последовала за Денби. Ее всю так и передернуло при виде того, как он входит в дом словно хозяин.
— Убирайся отсюда! — И, сорвав с двери куртку, швырнула ее Денби.
— Твой брат сам во всем виноват. Он вел двойную игру и в конце концов проиграл.
Мартина и слушать ничего не хотела. У нее руки чесались отдубасить Денби как следует.
— То есть вел себя так же, как жена с тобой, а ты со мной?
— В общем, да, — выдавил он. — Примерно так же.
С этими словами пришло новое ноющее чувство.
Устал Денби от всего этого. Устал от всяких тайных делишек. От полуправды и полулжи. От отсутствия в жизни чего-то главного и постоянного.
После всего того, что сказано и сделано, Мартина хотя бы сохранила свои убеждения. А впрочем, только глупцы закрывают глаза на правду. Теплее ей от этого ночью не будет.
Мартина стояла у окна, и ей казалось, что никакой бури и не было. Океан застыл в голубой неподвижности, и лишь чайки, садясь на мгновение, поднимали фонтанчики брызг. Из-за редких облаков выползало бледное солнце.
Извилистая дорожка, ведущая к берегу, напоминала раскрученную, засвеченную фотопленку.
Многое Мартина ощущала сейчас с какой-то физической остротой — от прохладной температуры в комнате до бесшумного приближения Денби.
Он еще не уехал никуда, а ей уже не хватает его. Мартина нервно стиснула пальцы. Господи, до чего же ей плохо! После всего, что узнала о Денби, все равно…
Она еще выше вздернула подбородок.
— Ну ладно, хватит. Я добьюсь, чего бы это мне ни стоило, чтобы расследование по факту гибели Пола возобновилось.
Денби видел, что Мартина не отрываясь смотрит, как у него сжимаются и разжимаются кулаки.
— Решила, стало быть, сердце у себя из груди вырвать? — саркастически бросил он. — Ну что ж, действуй!
— Да уж и вырывать нечего, ты сам об этом позаботился! — «Не отступай, будь твердой, — молча уговаривала себя Мартина. — Тебе и не такое приходилось переживать». — Эй, вроде лес валят! — оборвала она себя, поворачиваясь.
— Слышу. Не хотел я, чтобы все вот так кончилось. — И дверь за ним захлопнулась.
Мартина отсчитала про себя до трехсот, а затем, словно какая-то сила подталкивала ее, вышла на крыльцо.
Снег перед домом растаял, остались только два-три островка. Дул свежий ветерок, солнце бросало на землю яркие лучи, словно стараясь рассеять мрак этого дня.
При виде Денби, выходившего из сарая, пальцы ее сжали перила.
— Что это ты там забыл?
— Да вот, вещички свои собираю.
— Что за вещички? — насторожилась Мартина.
— Фотографии.
Между ними расстилалось безбрежное море стаявшего снега, жухлая прошлогодняя трава и туман непоправимого обмана.
— У тебя нет права…
— Да при чем тут право? Я на работе.
Слова его потонули в шуме вертолета, опускавшегося на берег. Прищурившись, она разобрала на борту фирменный знак «Ай Эф».
— Денби, мне необходимо верить во что-то, — с трудом выговорила Мартина.
— Послушай…
— Мне казалось, если постараться, то можно найти какой-то компромисс между компанией и «зелеными». Но сейчас вижу, что это была иллюзия. — Она подняла голову, будто вслушиваясь в рев мотора. — Со смертью Пола многие вопросы остались без ответа.
— Да, но я как раз…
— Не перебивай, Денби. Потом я встретила тебя. Ты показался мне человеком чести. Человеком, сохранившим веру. Я надеялась, что ты и мне ее вернешь. А получилось, верить-то и не во что. — Мартина круто повернулась к нему спиной. — Все, за тобой прилетели.
Денби посмотрел ей вслед. Тщательно заточенное острие слов Мартины ранило больше, чем ее ярость. Он понял, что бессилен, и медленно направился вниз, к берегу.
Весь следующий день солнце светило вовсю, словно извиняясь за недавнюю бурю. Впервые, наверное, Мартина пожалела, что на окнах нет занавесок — от солнца никуда не спрячешься, в каждый уголок дома заглядывает. Дома, который теперь кажется ей таким маленьким. Как много напоминает здесь о Денби! Теперь она, глядишь, умом тронется, если не уедет отсюда.
Мартина села в свой потрепанный джип, не без труда завела двигатель и, уступая безотчетному порыву, рванула по извилистой дороге в город со скоростью, на которую здешние дороги никак не рассчитаны. Через двадцать минут Мартина притормозила у ветхого домика, в котором размещались магазин и почта.
— Вас там, должно быть, снегом завалило, — сказала продавщица, возвращая сдачу и заворачивая покупки.
Мартина настороженно посмотрела на девушку, ожидая встретить враждебное отношение, с каким сталкивалась все последнее время у жителей городка, но увидела лишь дружеское участие.
