на лицо священника и выдохнул:
— Господи!
Пистолет в руке Тони дернулся, словно недавно отрубленное щупальце отца Федерико, грохот выстрелов наполнил замкнутое помещение. Священник, двинувшийся было к инспектору, замер, будто наткнулся на невидимую преграду. Одежда на его груди начала подпрыгивать и опадать, однако сам он стоял на ногах, не сводя с лица Ризо горящего ненавистью взгляда.
Выпустив половину обоймы, Тони остановился — посмотреть на полученный результат. Однако через секунду, когда рассеялся пороховой дым, он судорожно вздохнул — отец Федерико, в груди которого зияли шесть пулевых отверстий, стоял посреди комнаты, словно каменное изваяние.
Внезапно Тони понял, что произошло этой ночью в виколо Гарибальди. Не опуская пистолет, он шагнул к двери, намереваясь выскочить в коридор, но в этот момент левая рука псевдосвященника, сохранившая форму щупальца, метнулась к нему. Тони почувствовал сокрушительный удар в челюсть и упал на тот самый стол, с которого минуту назад схватил нож. Щупальце ударило его по руке, выбивая пистолет на пол, фигура в черной сутане опять двинулась к инспектору, и в это мгновение от дверей комнаты раздался полный ужаса возглас:
— Пресвятая Мадонна, что это?
В дверях комнаты показался отец Бриганте. Высокий священник замер в проходе, глядя на поразительную картину, открывшуюся его глазам: посреди комнаты стоял отец Федерико с изрешеченной пулями грудью, одна рука его представляла собой длинное подобие щупальца осьминога, на другой блестела оголенная кость, возле кухонного шкафа скорчился высокий мужчина с окровавленным лицом и гигантским кровоподтеком на шее. В следующую секунду мужчина этот повернул голову к отцу Бриганте и прохрипел:
— Бегите отсюда! Позовите на помощь!
Священник отступил назад, не спуская глаз с горящего ненавистью лица отца Федерико, но прежде чем успел воспользоваться советом мужчины, левая рука псевдосвященника вылетела вперед, превращаясь в воздухе в заостренную пику. Пика эта пробила грудную клетку отца Бриганте и вошла ему в сердце. Щупальце втянулось назад так же быстро, как до этого метнулось вперед, и высокий священник повалился на пол. Отец Федерико отвернулся от упавшего и посмотрел в лицо Ризо. Тони облизнул губы и, сжав нож, уперся спиной в стену, намереваясь встретить священника хорошим ударом. Но тот не представил ему подобной возможности: внезапно щупальце псевдосвященника метнулось к ногам и подхватило пистолет. Сквозь липкую пелену ужаса Тони увидел, как поднялось оружие и дуло его собственного пистолета заглянуло ему в глаза. А потом священник нажал на спуск, и мир в голове Тони взорвался…
Когда Ризо сполз на пол, отец Федерико шагнул к столу, аккуратно положил оружие на его крышку, замер и некоторое время стоял неподвижно — словно прислушиваясь к тихому голосу, звучащему издалека… Их план не сработал, понял он, — человек, который должен был прийти в эту церковь и которого он должен был встретить, не пришел. Теперь же продолжать ждать бессмысленно, так как скоро этот город будет в их власти и ненавистный тахши помешать им не сможет.
Он не испытывал сожаления, оттого что ему не удалось осуществить задуманного Повелителем, — он сделал все, что было в его силах, теперь же нужно заниматься другим.
Отец Федерико повернулся к тахте, подобрал с пола обрубок своего щупальца и приставил его к изуродованной руке. Серая плоть щупальца, подобно расплавленному пластилину, начала быстро срастаться с плотью руки, обволакивая оголенную кость. Через минуту на руке священника не осталось и следов недавнего повреждения — серые хлысты превратились в обычные руки, единственным недостатком которых было отсутствие ногтей. Спрятав их в рукава сутаны, отец Федерико повернулся и вышел из комнаты…
Вскоре он шел по проходу в зал церкви — туда, где оставались три мальчика-послушника из приходской школы. Шаги отца Федерико гулко отдавались в проходе, отблески горевших в зале лампад падали в темный коридор и играли на сером лице гула…
Грохот выстрела прокатился по залу церкви и затих на высоте пятнадцати метров от пола — среди перекрещенных балок. На лбу у телохранителя Пандоры появилось отверстие, похожее на третий глаз Шивы. Махнув рукой с пистолетом, он качнулся назад, на секунду замер в таком положении — с раскинутыми руками и открытым ртом, словно отрицая этим факт своей смерти, а потом тяжело рухнул на пол.
На мгновение все собравшиеся в церкви застыли.
Мозг Борзо зафиксировал все происходящее с бесстрастностью фотографической камеры: Бучи Баррио замер в паре шагов от него с дымящимся пистолетом в руке, Амелико Пандора полулежал на полу зала, с недоумением глядя на своего застреленного телохранителя. Казалось, он не до конца осознал, что только что проиграл — лицо у него было бледным, как у больного подагрой… Попытавшись отвлечься от Амелико, Франческо сосредоточился на трупе телохранителя, затем перевел взгляд на Франко. Покойник с посиневшим лицом все так же покачивался на веревке. Поворачиваться вокруг оси он почти перестал и висел сейчас лицом к брату. На какой-то миг Франческо ощутил беспокойство при виде этого мертвеца, подвешенного здесь неизвестно кем и с какой целью. Беспокойство это перевесило даже мгновенный испуг, испытанный им секунду назад от вида направленного на себя оружия. Он снова посмотрел на Пандору» разлепил губы и протянул:
— Амелико, ты сделал большую ошибку, подумав, что твоего брата убил я, потому что…
Однако дальше он ничего не сказал.
Неожиданно что-то произошло у возвышения для хора. Франческо, стоявший лицом к алтарю, увидел, как из земли взметнулась фигура. Это было до того необычно, что слова застряли у него в горле. Затем, когда комья земли осыпались вниз, он разглядел, что фигура эта принадлежит молодой девушке: странная девушка, сев на полу зала, откинула с левой стороны груди кофту, и Франческо увидел, что в правой руке она сжимает поблескивающий металлом «скорпио». Бучи Баррио, стоявший до этого спиной к алтарю, развернулся, но заметил девушку лишь тогда, когда она направила автомат на него и нажала курок. Харкающая очередь «скорпио» разорвала тишину церкви, подобно неисправному двигателю мотоцикла. Три пули попали в грудь Бучи Баррио, заставив его пошатнуться. Франческо увидел, как дернулся телохранитель, и на мгновение ему показалось, что эти пули попали в него. Бучи начал неуклюже заваливаться вбок, однако, прежде чем упасть на пол, успел поднять пистолет и два раза выстрелить. Одна из пуль попала в голову девушки и швырнула ее на спину, вторая выбила из ее руки автомат…
На какой-то миг Борзо почувствовал нереальность всего происшедшего. Труп Франко Пандоры, взявшийся здесь непонятно откуда, подвешенный на веревке с неизвестной ему целью и свалившийся им на голову в момент кульминации разговора, — словно дешевый эффект из уличной пьески, эта девушка с автоматом, выскочившая из земли, подобно ожившему мертвецу в одном из примитивнейших триллеров, два трупа, еще секунду назад бывшие живыми людьми, — все это казалось ему нереальным… Он непроизвольно шагнул к выходу из зала, и в этот миг, словно подтверждая всю абсурдность происходящего, произошли сразу три вещи, которые мозг Франческо зафиксировал одновременно.
Прежде всего он увидел, как девушка, отброшенная на землю выстрелом Баррио, поднялась на ноги. Это казалось невероятным — под ее левым глазом чернело отверстие от пули 45-го калибра, — однако она встала с земли, подняла выпавший автомат и направила его на Франческо. В следующую секунду она нажала курок… Однако выстрела не последовало — пуля из пистолета Баррио повредила затвор. Тогда она разжала пальцы, и автомат ткнулся в землю. Девушка шагнула из ямы, в которой стояла до этого, Франческо автоматически отметил, что между ними остается не менее двадцати метров, но на всякий случай сделал еще шаг назад. Впрочем, не девушка владела сейчас его вниманием — пока она поднималась с земли, произошло кое-что, поразившее Франческо еще больше, чем ее неожиданное воскрешение: висящий на веревке труп Франко Пандоры пошевелился.
Голова с посиневшим лицом поднялась с груди, мертвые глаза осмотрели собравшихся внизу… Неожиданно на белых губах покойника появилась ухмылка, от которой по телу Франческо прокатился озноб. Франко Пандора взмахнул рукой: маленькой молнией в его пальцах блеснул нож, рассекая веревку… Через мгновение Франко тяжело упал на пол перед своим братом, который за прошедшие с момента первого выстрела секунды не успел даже встать на ноги. Покойник шагнул к брату и, схватив его за волосы, подмигнул Франческо. Словно в бредовом сне, Борзо увидел, как опять блеснул нож, и из горла Амелико хлынула кровь. Она попала на грязный пол зала, смешалась с пылью и образовала бурую массу. Франческо шагнул назад, не сводя глаз с приближающейся к нему девушки с пулевым отверстием возле глаза и покойника Франко, держащего своего хрипящего и бьющегося в агонии брата. Внезапно он понял, что если сейчас же не выберется из церкви, то умрет. Он двинулся к двери зала, однако за секунду до этого его мозг зафиксировал третье событие — неожиданно на улице послышался треск.
Прошло какое-то время, прежде чем Франческо понял, что это такое. Когда же он понял, то почувствовал, как ледяной холод, вызванный у него всем увиденным, превращается в страх. Странный звук, обрушившийся на него, казалось, со всех сторон, был ничем иным как грохотом дюжины автоматных очередей, производимых одновременно… Через секунду после начала стрельбы к звуку автоматных очередей прибавились многочисленные хлопки пистолетных выстрелов. Все это мгновенно превратилось в дикую какофонию — подобие урагана, бушующего по всему монастырю. Франческо повернулся к двери, услышал, как защелкали по стене церкви свинцовые пчелы, и увидел, как в проем двери, через который он собирался выскочить на улицу, вошел человек. Черноволосый парень, пятившийся задом и прижимавший руки к груди, сделал три шага в зал и упал на спину. Франческо разглядел, что вся грудь его была красной от крови. В следующую секунду на пороге церкви рухнул человек с размозженным затылком.
Франческо понял, что путь наружу для него закрыт. Он не знал, кто начал эту стрельбу, вылившуюся в обычную неуправляемую бойню, но выходить сейчас в эти двери означало неминуемо умереть.
Повернувшись назад, он смерил взглядом девушку и покойника Франко — девушка уже сократила расстояние между собой и Франческо наполовину, а Франко Пандора, держа голову своего затихающего брата, с усмешкой смотрел на него. В руках девушки не было никакого оружия, однако Франческо интуитивно чувствовал, что для того, чтобы убить его, оно ей и не потребуется. Она справится с ним голыми руками с той же легкостью, с какой он разделывается за обеденным столом с устрицей. Единственным спасением для него может быть только бегство.
Взгляд Франческо упал на проем двери, ведущий в глубину здания, и он понял, что если и можно спастись, то только там.
Прежде чем мозг отдал телу команду бежать, ноги понесли его к двери… В считанные секунды он преодолел двадцать метров, отделявшие его от прохода. Нырнув в коридор, он заметил, что Франко, отпустив мертвое тело своего брата, направился к главной двери, где лежали два трупа, тем временем девушка последовала за ним.
За секунду Франческо пробежал по пятиметровому переходу и выскочил на площадку, от которой ответвлялись три коридора. Один из них находился за его спиной, второй представлял собой длинный проход, прорезающий здание параллельно главному залу, третий являлся коротким переходом к двери, выходящей во внутренний двор. Звуки выстрелов звучали здесь так же громко, как в зале церкви. Треск раздавался повсюду — похоже, стреляли не только перед церковью, но и по всему монастырю, и за его стенами. Франческо моментально оценил обстановку и бросился к переходу, выходящему на монастырский двор. Хотя выходить из здания сейчас было опасно, еще опаснее было оставаться внутри — на мгновение он вспомнил о девушке, идущей по его следу, и ускорил шаг.
Ему оставалось пробежать пару метров и свернуть в переход, когда он увидел коротковолосого человека, вышедшего в коридор боковой комнаты. Человек этот остановился в метре от прохода и ухмыльнулся, глядя на Борзо. Франческо замер, ощутив, как холод превращает его тело в кусок мертвого гипса, и каким-то шестым чувством понял, что этот тип из той же компании, что девушка и Франко Пандора. Словно подтверждая его догадку, незнакомец вытащил из-за спины автомат — копию «скорпио», из какого полминуты назад застрелили Бучи. Затем он не спеша передернул затвор, и тот резко щелкнул, заставив Франческо почувствовать, как мозг посылает панические сигналы по нервам застывшего тела. В кармане его лежал пистолет, и он знал, что мог бы выхватить его и разрядить половину обоймы в коротковолосого прежде, чем тот успеет поднять автомат, но снова, тем же шестым чувством, понимал, что это не причинит тому никакого вреда.
На мгновение в его голове промелькнула мысль, что это конец. Он подумал, что сейчас умрет, так и не поняв, что произошло в этом чертовом монастыре, кто сыграл с ним и Пандорой дьявольскую шутку, результатом которой явилась бойня между их людьми, и в этот момент увидел еще двоих персонажей этого непонятного спектакля.
Они, как и коротковолосый, выскользнули в коридор из одной из многочисленных боковых комнат и оказались позади него на расстоянии четырех метров. Один из них был одет в армейский комбинезон и держал в руке нечто, похожее на баллончик для спрея, лицо у него было морщинистым, делавшим его похожим на арабского шейха. Второй человек был европейцем, того же возраста, что и Франческо. Рядом со своим соседом он выглядел почти гигантом: впечатление массивности усиливали его плечи — почти в полтора раза шире, чем у
