предлоги и не поедут ко мне. Или, что не многим лучше, будут чувствовать себя в присутствии Джерарда не в своей тарелке.
— Нет, ну что ты. Во-первых, я описала ему вашу ситуацию только в общих чертах. Во-вторых, естественно, не стала говорить, что помощь нужна моим родителям. Сказала, это одни наши родственники.
Мама и папа кивают и явно расслабляются.
— И правильно сделала, — бормочет отец. — Ни к чему это, разбалтывать всему свету, что мы немного…
— Со сдвигом, — договаривает за него мама.
— Именно, — подтверждает он.
Хотя бы настроение у них вроде бы одинаковое, отмечаю я. Это уже хорошо.
— В общем, Джерард подошел к этому вопросу очень ответственно, вот я и подумала: будет не лишним как-нибудь выразить ему свою признательность. К тому же он первоклассный собеседник и просто отлично дополнит и украсит нашу компанию. Ну так что, согласны?
Мама и папа переглядываются и кивают. Мама едва заметно сдвигает брови.
— А давно ты знакома с этим своим… Джерардом? — вдруг спрашивает она.
— Нет, недавно, — отвечаю я, глядя на официанта, который несет нам заказ.
— Не с ним ли случайно… — начинает мама.
Я мгновенно догадываюсь, что она беседовала с бабушкой, или с самой Сильвией, или с третьей их сестрой. Или, может, с кем-то из их несчетных отпрысков — своих родных и двоюродных братьев-сестер. И, не дожидаясь, когда она задаст вопрос до конца, быстро качаю головой.
— Нет. — Официант ставит передо мной блюдо с равиоли. Я, дабы подальше увести разговор от Джерарда, вдыхаю их аромат и восклицаю: — А я, оказывается, проголодалась! Как вы думаете, где практиковался тот повар, который лепил эти штуковины? В Риме, в Неаполе или, может быть, в Модене?
7
— Люди сходят с ума, — рассказывает Джерард, энергично жестикулируя. — Такое чувство, что еще немного — и размахивать пушками будут на каждом шагу!
Мы сидим в «Старбаксе», на дворе глубокий вечер. Джерард выглядит уставшим, а его лучистые глаза, наверное впервые за время нашего знакомства, совсем не улыбаются, а горят гневом.
— Только вообрази: двое отморозков в масках обезьян и шапках с помпонами врываются с автоматами «хеклер и кох» в универсам и требуют у кассира деньги. Полдень, будний день. Кто в такое время ходит по магазинам? Мамаши с малолетними детьми, прогуливающие уроки подростки, пенсионеры. Думаешь, эти двое не приняли это в расчет? Не учли? Как же! Именно на это они и рассчитывали! Покупатели остолбенеют от страха, оружия не окажется ни у кого. Кто-то, быть может, грохнется в обморок. И быстрые легкие денежки у них в кармане!
Внимательно слежу за его лицом. Оно напряжено и даже немного осунулось. Такое чувство, что, разбираясь в этом жутком деле, он не ел и не спал. У меня ноет сердце.
— Однако все пошло не так гладко, как они рассчитывали, — продолжает Джерард. — Один семилетний мальчишка, очевидно насмотревшийся боевиков, увидев людей с оружием, еще и в идиотских масках, тотчас вообразил себя их противником и стал обстреливать их пакетиками с шоколадным драже. Тут зазевавшийся в первые секунды охранник выскочил на улицу и сделал предупредительный выстрел в воздух. А старушка, только что получившая из торгового автомата стаканчик, не то с перепугу, не то в целях самообороны выплеснула на одного из преступников горячий кофе. Тот взвыл, забыл о деньгах, вылетел вон, сбив с ног беременную женщину и на ходу выстрелив в охранника.
Прижимаю руки к щекам.
— Тот умер?
— К счастью, нет, — говорит Джерард. — Лежит в больнице с серьезным ранением, но жизни оно не угрожает.
— А беременная? — спрашиваю я.
— Слава богу, тоже не особо пострадала. Упала на резиновый коврик у входа, так что отделалась только испугом, даже синяков не осталось.
— Малыш цел? — негромко спрашиваю я.
Джерард кивает, и его взгляд на миг светлеет.
— Да.
Вздыхаю с облегчением.
— Она тоже пока в больнице, — продолжает Джерард. — Врачи сказали: первое время надо за ней понаблюдать. Побеседовать со мной она согласилась вполне охотно, да так разболталась, что одних ее показаний мне хватило бы на целых три статьи. — Он наконец улыбается, и его улыбка входит мне прямо в душу успокоительным теплом. — Кассир, молоденький парнишка, студент, так напуган, что даже на следующий день не смог толком ничего рассказать. Зато мальчик-стрелок чувствует себя героем. Заявил «Я их победил!», как только я спросил, чем все закончилось. Очень горд собой.
Смеемся.
— Их поймали? — интересуюсь я. — Грабителей?
— Горе-грабителей, — поправляет меня Джерард. — Да, поймали. Одного, ошпаренного, копы схватили прямо на автостоянке. Второй улизнул, но попался в тот же день, потому что решил отсидеться в этом же районе, а там на каждом углу расставили полицию. Оказалось, что грабежом они занялись впервые. До этого, можно сказать, били баклуши, лишь время от времени приторговывая оружием и наркотиками. Два кретина, возможно немного с приветом. Оба выходцы из очень неблагополучных семей, с горем пополам окончили среднюю школу. Я работал и все это время размышлял о тебе, — вдруг добавляет он медленно.
— Что? — От неожиданности я усмехаюсь.
Джерард откидывается на спинку стула, вздыхает и повторяет:
— Я все это время почему-то раздумывал о тебе. От этого было легче. — Он легонько шлепает ладонью по столу и негромко смеется. — Бог его знает почему.
— Приятно слышать, — говорю я, задумываясь, что могут значить эти слова, и в то же время не желая особенно вникать в их смысл. — Разве такое возможно? Заниматься серьезным делом, а думать о чем-то постороннем?
Джерард поднимает руку с вытянутым указательным пальцем.
— Во-первых, ты не что-то постороннее. Во-вторых, да, я запросто могу выполнять работу, причем довольно неплохо, и одновременно размышлять о чем-то еще. О чем-нибудь приятном.
Мгновение-другое смотрим друг на друга. Мне по-прежнему на удивление просто с ним. Даже из-за этого его признания не побагровели щеки и не стало трудно дышать. Только облегченно вздохнуло сердце: наконец-то он снова со мной.
Вспоминаю слова Деборы: если у тебя есть верный друг противоположного пола, это либо бывший, либо будущий любовник, и тут немного смущаюсь. Опускаю глаза.
Нет! Пусть все остается как есть! — звучит внутри просящий и чего-то страшащийся голос. Прогоняю легкую растерянность.
— Твои родители уже ездят в центр? — как ни в чем не бывало интересуется Джерард.
Мысленно благодарю его за то, что он сам меняет тему.
— Да. Знаешь, мне в голову пришла мысль организовать у себя дома небольшой семейный праздник. Недели через две. Приглашу только мать с отцом и сестру с ее давним бойфрендом. Была бы рада, если бы приехал и ты. Как ты на это смотришь?
