представить, как явлюсь к деду Терри и буду играть роль его жены. Думать об этом волнительно и боязно. Почему? — все спрашиваю я у себя.
Джимми поворачивает голову в сторону входной двери, внезапно умолкает и кашляет. Возвращаюсь мыслями в действительность.
— В чем дело?
— Гм… ни в чем, — говорит он, как-то странно глядя на меня.
Охваченная дурным предчувствием, медленно поворачиваю голову. Нет! — стрелой молнии пронзает мое сознание. Моргаю, сглатываю слюну, даже на миг прикрываю глаза рукой и снова смотрю туда, куда официант провожает… моего Терри и шикарную темнокожую красотку.
Будь она белой, картинка, наверное, потрясла бы меня не настолько сильно и я, скорее всего, нашла бы в себе мужество не пялиться на афроамериканку так неприкрыто.
Все дело в том, что слишком они приметны. У Терри светло-русые волнистые волосы и прозрачно- голубые ясные глаза. Он в бледно-серой рубашке и светло-синих джинсах. А его спутница в густо-красном шелковом платье на тонких бретелях и с копной черных волос. Ее шоколадные плечи таинственно поблескивают, она вышагивает так, будто знает, что ей в этом зале нет равных.
Хватаюсь за спинку стула, боясь, что с него упаду.
— Джессика, — негромко, но настойчиво зовет меня Джимми.
Вздрагиваю, поворачиваюсь к нему и смотрю на него широко распахнутыми глазами. Он наклоняется вперед и похлопывает меня по руке.
— Ну что ты, успокойся, прошу. Они ведь заметят. Сделай вид, что тебе все равно.
Все равно?
Приоткрываю рот, чтобы высказать, что ничего-то он не понимает, но чувствую, что сейчас из груди вырвется стон, и прижимаю руку ко рту.
— Предлагаю спокойно встать и уйти, — тихо произносит Джимми. — Пока они нас не видят.
Я продолжаю буравить его взглядом, исполненным ужаса и нежелания верить в очевидное.
— Возьми себя в руки, — шепчет он. — Глотни воды.
Я никак не реагирую на его слова. Джимми берет стакан и чуть ли не силой заставляет меня выпить минералки. Это мне почти не помогает. Джимми барабанит пальцами по столу, глядя то на меня, то поверх моего плеча на Терри с его несравненной шоколадкой.
— Нет, так не пойдет. Тебе надо в любом случае успокоиться. Сделай несколько глубоких вдохов и выдохов.
Я сижу, будто окаменелая.
— Слышишь меня? — строже произносит Джимми, благодаря чему я немного оживаю.
— Да. — Пытаюсь восстановиться при помощи вздохов.
Джимми всматривается в меня, видимо прикидывая, смогу ли я самостоятельно выйти отсюда и не рухну ли на полпути в обморок.
— Пойдем? — осторожно спрашивает он.
Киваю.
Джимми просит принести счет, быстро кладет на стол несколько купюр, мы встаем и направляемся к выходу. Чтобы подстраховаться, он придерживает меня под руку. Клянусь, я сумела бы дойти до двери тихо и не глядя в сторону Терри, но, когда мы одолеваем всего полпути, до нас вдруг доносится:
— О, какие люди!
Мгновенно узнав голос Терри, я вдруг забываю, куда иду. Меня поводит в сторону, я зацепляю ногой ножку стула, он с грохотом падает, а сама я упираюсь руками в столик, хватаюсь за скатерть, накреняюсь, стягиваю ее и уже лечу бог знает куда, но меня ловят две сильные руки. Я с некоторым опозданием понимаю, что одна из них принадлежит Джимми, а вторая — Терри.
— Осторожнее, — бормочет мой бывший, уже нашедший утешение супруг.
— Так и шею недолго сломать, — говорит Джимми.
Выпрямляюсь и одергиваю блузку, жалея, что не надела что-нибудь более открытое и сексуальное. Но кто мог предположить, что меня ждет подобный сюрприз?
К нам подходит официантка. Джимми жестом показывает ей, что все в порядке, а Терри поправляет на столике скатерть. Девушка кивает и удаляется.
— Наше счастье, что столик оказался свободный, — смеясь говорит Терри.
— Мое счастье, — сквозь зубы поправляю его я.
— Приветствую! — восклицает Терри, протягивая Джимми руку.
— Здорово!
Они обмениваются рукопожатиями. Терри смотрит на меня и как ни в чем не бывало подмигивает.
— Забавная получилась встреча, а?
Он вполоборота поворачивается к своей спутнице, которая сидит на удалении двух столиков, закинув ногу за ногу. Они у нее длиннющие, тоненькие, изящные. Бросаю на них взгляд и впервые в жизни огорчаюсь, что роста я среднего и отнюдь не худышка.
— Познакомьтесь, это Мишель, — торжественным голосом объявляет Терри.
Шоколадка удостаивает нас царственного кивка.
— Джессика, Джимми, — произносит Терри, представляя ей нас. — Вы что, уже уходите? — спрашивает он. — Может, задержитесь? Посидим вчетвером, поболтаем?
У меня, наверное, жуткий вид. Такое чувство, что лицо перекошено, щеки пылают, грудь высоко вздымается, потому что тяжело дышать, и это, разумеется, всем заметно, в том числе и Мишель, и уж тем более Терри. Он знает меня как облупленную. Говорить я не могу — если только попробую раскрыть рот, изнутри вырвется уже не стон, а какой-нибудь дикий вопль, или скрип, или скрежет.
— Нет-нет, — отвечает Джимми, прикасаясь рукой к моей спине и легонько направляя меня в сторону двери. — В другой раз. Мы… спешим. — Он смотрит на меня. — И потом… Джессике нездоровится.
Терри нахмуривает брови.
— В чем дело? Что-нибудь серьезное?
Мне не отделаться от чувства, что он надо мной издевается. Даже приехал сюда с этой роскошной штучкой исключительно, чтобы пощекотать мне нервы.
— Нет, ничего серьезного, — торопливо отвечает Джимми, уже ведя меня к выходу. — Приятно познакомиться! — говорит он, поворачиваясь к Мишель. — Пока! — добавляет, обращаясь к Терри.
— Пока! — громко произносит тот. — Джесси, скорее поправляйся!
Будь у меня побольше сил, я схватила бы с ближайшего столика что попало под руку и швырнула ему в физиономию. Или подскочила бы к неотразимой Мишель и щелкнула ее по высоко задранному носу. Слава богу, у меня от внезапно навалившейся слабости подкашиваются ноги, поэтому я и не выкидываю никакого номера.
— Да-да! — отвечает за меня Джимми, уже не оглядываясь.
Выходим на улицу, и я совсем обмякаю.
— Ну-ну, — ласково уговаривает меня Джимми. — Надо дойти до машины.
— Не могу, — шепчу я, опираясь на его руку и едва держась на ногах.
— Тогда поступим вот как. — Джимми ловко подхватывает меня на руки и несет до самой автостоянки. Я, хоть и думать ни о чем почти не могу, где-то на окраине сознания гадаю, увидел ли нас Терри. Скорее всего нет, ведь окно, у которого они сели, слишком далеко. Жаль!
Джимми усаживает меня в машину и садится за руль.
— Отвезти тебя домой?
Какое-то время молчу, потом заставляю свой мозг ожить и представляю себе, как расстроится папа, если увидит меня такой. Конечно, он захочет узнать, что стряслось, и мне придется обо всем рассказывать. Тогда я точно разрыдаюсь, и он поймет, что меня до сих пор изводят сомнения.
— Не надо домой. — Я качаю головой.
— Тогда куда? — спрашивает Джимми.
— Не знаю, — беспомощно шепчу я. Тут мне на ум приходит неплохая мысль. — Давай напьемся, а?
